29 октября 1944 – 13 февраля 1945 гг. была проведена Будапештская операция

Её целями ставились разгром немецко-венгерской группировки на территории Венгрии и вывод этого одного из последних союзников Германии из войны. 2 ноября советские войска подошли к Будапешту, где встретились с ожесточённым сопротивлением. 26 декабря венгерскую столицу удалось окружить, 18 января – полностью занять левобережную часть города. Полностью вражескую группировку в Будапеште ликвидировали 13 февраля 1945 года.

30 января 1945 года советская подводная лодка С-13 потопила немецкий лайнер «Вильгельм Густлофф».

фото: Момент торпедирования лайнера "Вильгельм Густлофф" (сделано с немецкого корабля охранения).

В январе 1945 года советская армия стремительно продвигалась на Запад, в направлении Кенигсберга и Данцига. Сотни тысяч немцев, боясь расплаты за злодеяния нацистов, стали беженцами и двигались к портовому городу Гдыне – немцы называли его Готенхафен. 21 января гросс-адмирал Карл Дениц отдал приказ: «Все имеющиеся в наличии немецкие корабли должны спасать от Советов все, что можно будет спасти». Офицеры получили приказ передислоцировать курсантов-подводников и их военное имущество, а в любом свободном закутке своих кораблей – разместить беженцев, и в первую очередь женщин и детей. Операция «Ганнибал» стала крупнейшей эвакуацией населения в истории мореплавания: свыше двух миллионов человек были транспортированы морскими судами на запад.

Построенный в 1937 году «Вильгельм Густлофф», названный в честь убитого сподвижника Гитлера в Швейцарии, был одним из лучших немецких лайнеров. Десятипалубный лайнер водоизмещением в 25 484 т, казался им, как в свое время и «Титаник», непотопляемым. Великолепный круизный теплоход с кинотеатром и плавательным бассейном служил гордостью Третьего рейха. Он призван был продемонстрировать всему миру достижения нацистской Германии.

30 января 1945 года «Густлофф» вышел в своей последний рейс из Готенхафена. О том, сколько на его борту было беженцев и военных, данные немецких источников разнятся, до 10 тыс. человек.

«Вильгельм Густлофф», стоявший у причальной стенки, получает приказ принять на борт 4 тыс. человек для переброски их в Киль. А лайнер рассчитан на перевозку 1800 пассажиров. Ранним утром 25 января на судно хлынул поток военных и гражданских. Люди, несколько дней ждавшие транспорта, штурмом добывают места. Формально все входящие на корабль должны иметь специальный пропуск, а в действительности на корабль беспорядочно грузятся гитлеровские сановники, спасающие свою шкуру, офицеры военного флота, СС и полиции – все те, у кого земля горит под ногами.

29 января. В Гдыне все сильнее слышится рев советских «катюш», но «Густлофф» продолжает стоять у берега. На борту уже около 6 тыс. человек, но сотни людей продолжают штурмовать трап.

Приближается полночь. Внезапно весь корпус судна содрогается, три торпеды бьют в борт …

«Вильгельм Густлофф» медленно погружается в воду. Для успокоения с мостика передают, будто лайнер сел на мель… Судно постепенно погружается на шестидесятиметровую глубину. Наконец раздается последняя команда: «Спасайся, кто может!» Повезло немногим: подошедшими кораблями было спасено всего около тысячи человек.

Девять кораблей участвовали в их спасении. Люди пытались спастись на спасательных плотах и шлюпках, но большинство выдерживало только несколько минут в ледяной воде. Всего, выжило 1239 человек, из них половина, 528 человек, – личный состав немецких подводников, 123 человека вспомогательного женского состава ВМС, 86 раненых, 83 члена экипажа и только 419 беженцев. Таким образом, уцелело около 50% подводников и только 5% остальных пассажиров. Большую часть погибших составляли женщины и дети, самые незащищенные в любой войне. В некоторых германских кругах пытаются причислить действия Маринеско к «военным преступлениям».

Предполагают, что «Густлоффе» погибло 3700 моряков-подводников, которыми могли бы укомплектовать 70 экипажей подводных лодок среднего тоннажа. Эта цифра, взятая из сообщения шведской газеты «Афтонбладет» от 2 февраля 1945 года, фигурировала в наградном листе А.И. Маринеско на звание Героя Советского Союза в феврале 1945 года. Но ВРИД командира бригады подводных лодок КБФ капитан 1 ранга Л.А. Курников снизил уровень награды до ордена Красного Знамени.

«Атака века». Говоря об атаке «С-13» почти вся операция проводилась в основном в надводном положении и в прибрежном районе. Это был большой риск, поскольку подводная лодка находилась в этом положении длительное время, и в случае обнаружения (а Данцингская бухта – «домашняя» для немцев) она могла бы с большой вероятностью быть уничтожена. Здесь стоит также упомянуть о потерях КБФ. На Балтике, наиболее сложном театре морских военных действий, по разным причинам было утрачено 49 советских подводных лодок из 65, находившихся в начале войны в составе флота.

«Густлофф» вышел из Готенхафена без соответствующего конвоирования раньше запланированного срока, не дождавшись кораблей охранения, поскольку надо было срочно перебросить немецких подводников из уже окруженной Восточной Пруссии. Единственным кораблем в охранении был только миноносец «Леве», который к тому же при 12-узловом ходе начал отставать из-за сильного волнения и бокового северо-западного ветра. Роковую роль сыграли ходовые огни, включенные на «Густлоффе» после того, как было получено сообщение о движении навстречу к нему отряда немецких тральщиков – именно по этим огням Маринеско и обнаружил транспорт. Для выхода в атаку было принято решение обогнать лайнер на параллельном курсе в надводном положении, занять позицию на носовых курсовых углах и выпустить торпеды. В течение последнего получаса лодка развила свой почти максимальный ход до 18 узлов, что она вряд ли совершала даже на ходовых сдаточных испытаниях в 1941 году. После чего подводная лодка легла на боевой курс, строго перпендикулярно левому борту транспорта, и произвела трехторпедный залп. О последующих маневрированиях в боевом донесении командира подводной лодки «С-13» капитана 3 ранга Маринеско записано: «…Уклонился срочным погружением… 2 сторожевых корабля и 1 тральщик обнаружили подлодку и начали ее преследование. Во время преследования было сброшено 12 глубинных бомб. Оторвался от преследования кораблей. От взрывов глубинных бомб повреждений не имел».

Подводная лодка «С-13» в одном походе потопила тремя торпедами военный транспорт «Вильгельм Густлофф» водоизмещением 25 484 т, и двумя торпедами – военный транспорт «Генерал фон Штойбен», 14 660 т. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 апреля 1945 года подводная лодка «С-13» была награждена орденом Красного Знамени. Своими героическими действиями «С-13» приблизила конец войны…

М. Девятаев будучи командиром звена 163 ИАП, Девятаев за период с 23.06.41 г., по 16.09.41 г. произвёл 180 боевых вылетов, в которых сам лично сбил 9 самолётов противника, и в последнем воздушном бою был тяжело ранен. После излечения работал командиром звена связи, произвел 280 вылетов на связь с войсками.

С 18.09.43 г. был командиром звена 1001 ОСАП (санитарный авиаполк). Произвёл 80 вылетов по эвакуации раненых и спецзаданиям, не имея ни единой поломки и вынужденной посадки[4].

После встречи в мае 1944 года с А. И. Покрышкиным вновь стал истребителем.

Будучи командиром звена 104-го гвардейского истребительного авиационного полка (9-я гвардейская истребительная авиационная дивизия, 2-я воздушная армия, 1-й Украинский фронт), гвардии старший лейтенант Девятаев 13 июля 1944 года был сбит и попал в плен[2].

Вечером 13 июля 1944 года вылетел в составе группы истребителей Bell P-39 Airacobra под командованием майора В. Боброва на отражение налёта вражеской авиации. В воздушном бою в районе Львова самолёт Девятаева был подбит и загорелся; в последний момент лётчик покинул падающий истребитель с парашютом, но при прыжке ударился о стабилизатор самолёта. Приземлившись в бессознательном состоянии на захваченной противником территории, попал в плен.

После допроса М. Девятаева перебросили в разведотдел абвера, оттуда – в Лодзинский лагерь военнопленных, откуда вместе с группой военнопленных-лётчиков он 13 августа 1944 года совершил первую попытку побега с помощью подкопа. Но беглецы были пойманы, объявлены смертниками и отправлены в лагерь смерти Заксенхаузен. Там с помощью лагерного парикмахера (по воспоминаниям самого Девятаева, этот заключённый до плена был советским офицером-танкистом), подменившего нашивной номер на лагерной робе, М. Девятаеву удалось сменить статус смертника на статус «штрафника». Вскоре под именем Степана Григорьевича Никитенко он был отправлен в концлагерь на остров Узедом[2], где в ракетном центре Пенемюнде шли разработки нового оружия Третьего рейха – крылатых ракет «Фау-1» и баллистических ракет «Фау-2».

Согласно советским официальным документам, Девятаев был репатриирован из плена 8 февраля 1945 года.

8 февраля 1945 года группа советских военнопленных из 10 человек захватила немецкий бомбардировщик Heinkel He 111 H-22 и совершила на нём побег из концлагеря на острове Узедом (Германия). Пилотировал его Девятаев. Немцы выслали вдогонку истребитель, Без знания курса самолёта найти его можно было только случайно. Самолёт был обнаружен, но сбить его не удалось.

В районе линии фронта самолёт обстреляли советские зенитные орудия, пришлось идти на вынужденную посадку, Польша в расположении артиллерийской советской части . В итоге, пролетев чуть более 300 км, Девятаев доставил командованию стратегически важные сведения о засекреченном центре на Узедоме, где производилось и испытывалось немецкое ракетное оружие, точные координаты стартовых установок «Фау-2», которые находились вдоль берега моря. Эти сведения оказались абсолютно точными и обеспечили успех воздушной атаки.

Для проверки обстоятельств пленения и обстоятельств побега Девятаев был помещён в фильтрационный лагерь – «Спецлагерь № 7» .

В конце марта 1945 года, после проверки и лечения, семеро из десяти участников побега одну из рот 777-го стрелкового полка.

14 и 16 апреля 397-я дивизия дважды пыталась форсировать реку Одер, но без особого успеха.

К маю 1945 года из десятерых беглецов в живых остались только четверо: находящийся по ранению в госпитале Фёдор Адамов и трое офицеров – Девятаев, Кривоногов и Емец – которые были отправлены в ОКР «СМЕРШ» 1-й Горьковской запасной стрелковой дивизии, где они до конца войны оставались вне зоны боевых действий, ожидая подтверждения своих воинских званий[13].

В сентябре 1945 года Девятаева нашёл Сергей Королёв, назначенный руководить советской программой по освоению немецкой ракетной техники, и вызвал его в Пенемюнде для консультаций[16]. Поскольку Девятаев служил в аэродромной команде, а ракетный полигон находился в отдалении, ничего сверхсекретного он поведать не мог, но сообщил примерное расположение построек и различных объектов на острове. Через несколько лет Девятаева внесли в книгу рекордов Гинесса, как человека, награждённого и посаженного в тюрьму одновременно за один и тот же поступок.

Штурм Берлина: почему не в феврале 1945 года?

16 апреля 1945 года войска 1-го Белорусского фронта под командованием маршала Г. К.Жукова и 1-го Украинского фронта (маршал И. С.Конев) начали Берлинскую наступательную операцию. Спустя несколько дней к ним присоединились армии 2-го Белорусского фронта маршала К. К.Рокоссовского. Одно из крупнейших сражений в мировой истории продолжалось до 2 мая, когда капитулировали немецкие войска в столице Третьего рейха.

Можно было наступать и в феврале?

Однако после войны генерал Василий Чуйков заявил, что Берлин можно было бы взять еще в феврале 1945 года, во время проведения Висло-Одерской наступательной операцией. Во время Берлинской операции 8-я гвардейская армия Чуйкова была на главном направлении удара. Именно гвардейцы Чуйкова штурмовали Зееловские высоты на подступах к германской столице.

Мемуары Чуйкова были опубликованы в журнале "Октябрь" в 1964 году. Но еще за несколько лет до того у него и Жукова отношения были очень напряженными. А расхождения относительно того, когда нужно было брать Берлин, только подлили масла в огонь.

В конце января 1945 года Жуков действительно направлял И. В. Сталину предложение взять Берлин к 15-16 февраля стремительным ударом 1-й и 2-й гвардейских танковых армий. Это предложение поддержал и маршал Конев. А Сталин их утвердил.

Почему отложили штурм Берлина

Однако буквально через несколько дней распоряжение о подготовке наступления на Берлин было отменено. Жуков позднее признавал, что на пути советских танкистов серьезной преграды в конце января-начале февраля 1945 года не было. Но зато, по его мнению, была угроза с флангов. Немцы, подчеркивал маршал, ударами с севера мог выйти к переправам советских войск на Одере и поставить под угрозу весь фронт.

Так или иначе, но в феврале 1945 года советские войска ограничились захватом плацдармов на реке Одер. Решающая битва за Берлин началась только через 2,5 месяца.

8-24 февраля 1945 года в ходе Нижнесилезской наступательной операции

Советские войска вышли к реке Нейсе и заняли плацдармы на её западном берегу. Это создавало выгодные условия для последующего наступления на берлинском и пражском направлениях

10 февраля – 4 апреля 1945 года – Восточно-Померанская операция

Она проводилась с целью ликвидировать немецкую группу армий «Висла» и освободить побережье Балтийского моря. 5 марта советские войска рассекли немецкую группировку на две части, очистили побережье Балтики от Кольберга до нижнего течения Одера, 30 марта заняли Данциг (Гданьск). Остатки немецких войск были блокированы восточнее Данцига и продолжали сопротивление до 9 мая.

«Лисувское сражение»: самая массовая атака «Тигров» против Красной Армии