© Алексей Брайдербик, 2025

ISBN 978-5-0067-6915-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Трагедия дракона

1

Что за погром, что за разруха! Кажется, будто буквально минуту назад здесь война отгремела танками, взрывами бомб и пулеметными очередями. Вокруг меня лежала груда каменных осколков, хоть сто веников и метел используй, чтобы все смести – кто же потерпит у себя под боком мусор и беспорядок – в общем, хоть сотню веников и метел используй, все равно чище не будет. А ведь совсем недавно эти осколки были моим домом – необычная, однако, причуда судьбы, не правда ли? Я утер слезы печали со щек и выдохнул, чтобы совсем уж не раскиснуть от наплывших грустных мыслей.

Какой ужас, я поднял прекрасные глаза к небу и клацнул белоснежными зубами от досады и злости. Так много каменных осколков! Глядишь на все, даешь разгул собственной фантазии – что тут могло бы быть, и сразу начинаешь лить литры слез горечи и попутно лапу на голову кладешь. Лапу? Что тут не так, какая лапа? Самая необыкновенная и чудесная: когтистая драконья лапа. Моя лапа. Если кому-то покажется, что этот факт – а именно перед ним с первого же предложения надо ставить читателя, ибо в нем сокрыто ядро истории, – уведет в дебри фэнтези, то чем мне тут крыть? Молодцом прослывет такой умник, что раскусил ловкого хитреца. Я состроил невинное выражение лица.

Здравствуй, читатель. Я – самый лучший на свете дракон. Все драконы, и я – живой гений – в том числе, славятся манерами и воспитанием, потому тут не пройдут оправдания: мол, простите, забыл поздороваться, поэтому мне немного стыдно. Бери, не стесняйся, дружок-пирожок, открывшуюся правду о происхождении твоего рассказчика и живи с ней долго и счастливо. Жизнь медом не покажется, если не будет портрета главного героя: не порадуешься, не посмеешься, поэтому вперед давай распишем мою личность в красках и деталях. Ну, по крайней мере, насколько хватит самих красок. Я – изысканный дракон, любящий удобство и не обделенный большим-пребольшим миролюбием.

У меня длинный очаровательный хвост, хотя в драконьем обществе никто всякими надуманностями и завышенными стандартами себе голову не кружит. Как решит природа, так и будет – даст при рождении короткий хвост, то пускай, если же наградит длинным хвостом – ну, что же, танцуй и радуйся ее щедрости. А еще мой хвост гибкий! Я заботливо погладил его. Мне нравятся дорогие украшения, как раз на днях надел на кончик хвоста явно недешевый золотой браслет, который мне подарили друзья. Я ненавижу дешевые подделки – их пускай кто-нибудь другой прибережет для себя. Своим достоинствам я хорошо знаю цену и уверяю: трудно представить, насколько она высока. Я гордо вздернул нос и напыщенно выпятил грудь. Тем более браслет удачно скрывает шрам от случайного пореза, нанесенного рыцарским мечом.

Вытянутой головой я напоминаю крокодила: не ясно, конечно, где тут родственная связь, поскольку мы не вылупились из общей скорлупы. Я весь от кончика идеального носа, украшенного двумя милыми рожками (я с некоторой кичливостью провел по ним когтем – впрочем, без таких же украшений не остались ни затылок, ни спина), – вплоть до самого кончика хвоста покрыт светло-зеленой чешуей. Сложно нарисовать в уме нечто более твердое и жесткое, чем моя чешуя – то есть варианты наклюнутся, это же не объять необъятное, однако их все же будет меньше, чем пальцев на человеческих руках и ногах. Да, мы – драконы не чураемся людей. Человек —сосед, может, и шумный, не всегда вежливый (недостаток должного воспитания хуже простуды: первое проходит, второе остается до гроба) и временами до раздражения докучливый, но тем не менее умеющий доказать, что он способен на благородные порывы. Складывается такое ощущение, что при создании драконов не погнушались в одну охапку бросить всех пресмыкающихся: что нашлось, тому за то и спасибо, тут и про змей не забыли, и позаботились о ящерицах – как говорится, больше ингредиентов, значит, нескучное блюдо получится. Также я умею выдыхать огонь, но сейчас у меня нет настроения для этого, однако уверяю: я как-нибудь покажу, как далеко могу изрыгать струи пламени.

Мой портрет явно нуждается в еще одном маленьком дополнении, я задумчиво подпер подбородок хвостом. А я-то, наивный, уже обрадовался в сердце, что явился миру законченный шедевр, и теперь ищи за́мок, стену которого он украсит, так что все при первом взгляде на него от зависти или восторга, а может и того и другого, как карта ляжет, сразу ахнут: «Какая красота, какое чудо! Я прямо не могу устоять». Ты, читатель, обязательно полюбопытствуешь: подожди, подожди дракон, а где твои крылья? Хвост, чешуя и вытянутая зубастая пасть – на месте, и на их счет никаких вопросов, а вот крыльев – немаловажной приметы драконьего рода – почему не видно?

О, запасись терпением!

2

Хороший и ласковый мой читатель, ты, возможно, не удержишься от упрека: «Ты, дракон, большой нарцисс! Фу, смотри, как бы тебе твой длинный нос не прищемили за такое восхваление себя». Согласен, я закоренелый нарцисс. Вот же подтолкнула меня драконья совесть раскрыть душу и покаяться. Прости, пожалуйста, – вечно увивается за мной такой маленький и немного настырный изъян: однако других драконов не разговоришь на похвалу в свою сторону, поэтому и вынужден, так сказать, вытаскивать себя из болота за рога. Хорошо, давай расскажу, что со мной случилось, слушай и не перебивай! Я многозначительно кашлянул и деловито скрестил лапы на животе.

Я молодой дракон: едва-едва ни шатко ни валко пытаюсь пойти без родительской поддержки своим жизненным путем. Люди обычно добавляют еще «тернистым», но мы выбрались не из одного гнезда, поэтому обойдемся без лишних слов. И как еще говорят люди (как же вновь не плюнуть на их территорию) и драконы (отчего и их не подпустить к общей кормушке): молоко не успело на губах обсохнуть, а уже когти чешутся впиться ими во взрослую самостоятельную жизнь. Я в тех годах, когда такой симпатичный и с такой массой отборного интеллекта в голове, что любые весы сломаются, начни взвешивать, дракон, как твой преданный рассказчик, должен наконец покинуть любящее уютное отеческое гнездо и окунуться во взрослую самостоятельную жизнь. Прежде я боялся перспективы самостоятельной жизни, сейчас же, когда я достаточно повзрослел, мой страх пусть полностью и не ушел, но стал намного слабее. Фух!

Я отдаю себе отчет, что в отчем гнезде и спится крепче, и кушается аппетитнее, и в целом живется беззаботнее, то есть обойди весь свет – и ни в каком краю не найдешь места лучше, чем в родной пещере. Любой дракон понимает это! И все же я сам однажды стану отцом, заведу большую семью – и куда ее дену? Я надеюсь, что будущее не оставит меня у разбитого корыта, ведь это человек может на Бога в любом деле положиться, а кто из высших сил плечо помощи подставит дракону? Увы, нам чужда религиозность. Не наплачусь ли я, не настрадаюсь ли? Что это? Я чувствую, как сердце начинает кровью обливаться, душа стонать от страха – грядущее пугает хлеще любого рыцаря, впрочем, пока рано устраивать драму на пустом месте. Я взволнованно поджал под брюхо хвост и лапы.

Я решил купить пещеру. Шаг этот ответственный и серьезный – ясное дело, что за тарелкой баранины или в рыцарском поединке он сразу не решается. И я долго думал. Тем более, разве можно самостоятельную жизнь назвать по-настоящему самостоятельной, если нет собственного отдельного угла? Мне пришлись бы по вкусу царские хоромы или какие-нибудь покои, достойные императора: ими вдвойне приятнее тешить собственное самолюбие, но, впрочем, ладно – здесь я, пожалуй, могу понизить на длину одного когтя планку хотения – мне и скромная обитель будет согревать сердце. Я почувствовал, как от приятных размышлений на моей морде появилась широкая и довольная улыбка.