Цитаты из книги «Вакансия для призрака»

– Ой, растет крапи-ива в поле у ручья! Шефа молодо-ого доконала я! Шефа докона-а-ла на его беду! Схоронить бедня-а-агу способ не найду!

Прикинув, сколько времени может понадобиться человеку, чтобы уснуть, я добросовестно выждала с полчаса, после чего вышла в центр комнаты, набрала побольше воздуха в грудь и, томно прикрыв глаза, вдохновенно завыла: – Сижу за реше-о-откой, в темнице сыро-о-й, вскормленный в нево-оле дух молодой… За стеллажами недовольно заворчали, а я проникновенно заломила руки и завыла еще пуще: – А га-адкий начальник, забыв обо мне-е, блоха-астого пупсика видит во сне-е! На последней ноте на столе де Фосса нервно задребезжала чернильница и мелко завибрировали стекла в окне, а на меня прямо вдохновение накатило. Вместе с очередным стихотворным шедевром. – Ой, растет крапи-ива в поле у ручья! Шефа молодо-ого доконала я! Шефа докона-а-ла на его беду! Схоронить бедня-а-агу способ не найду!

Сижу за реше-о-откой, в темнице сыро-о-й, вскормленный в нево-оле дух молодой… За стеллажами недовольно заворчали, а я проникновенно заломила руки и завыла еще пуще: – А га-адкий начальник, забыв обо мне-е, блоха-астого пупсика видит во сне-е! На последней ноте на столе де Фосса нервно задребезжала чернильница и мелко завибрировали стекла в окне, а на меня прямо вдохновение накатило. Вместе с очередным стихотворным шедевром. – Ой, растет крапи-ива в поле у ручья! Шефа молодо-ого доконала я! Шефа докона-а-ла на его беду! Схоронить бедня-а-агу способ не найду!

– Как это война? Без нас?! – моментально встрепенулась на моих руках мина, а выбравшиеся наружу собаки тревожно заскулили. – Кого-нибудь уже взорвали?!

Вы видите его, ваше высочество? Свой огонь? На кого он похож? Принц сжал мою руку крепче и уверенно ответил: – На волка. – Значит, пусть будет волк, – улыбнулась я и, открыв глаза, без особого удивления посмотрела на выступившую из пламени огромную огненную волчицу. – Красивая, правда? Король поперхнулся, а мальчик несмело улыбнулся в ответ. – Очень. – Вы бы хотели, чтобы ее уничтожили? – Нет, конечно!

Вы видите его, ваше высочество? Свой огонь? На кого он похож? Принц сжал мою руку крепче и уверенно ответил: – На волка. – Значит, пусть будет волк, – улыбнулась я и, открыв глаза, без особого удивления посмотрела на выступившую из пламени огромную

Что после этого случилось с магом… не описать словами. У него изумленно распахнулись глаза, из горла вырвался нечленораздельный хрип, а кожа на лице вспыхнула, словно на нее плеснули кипятком. На долю мгновения мой враг откровенно растерялся, будто произошло что-то, чего он никак не ожидал, да только я не могла воспользоваться его слабостью – у меня в это время перед глазами такие яркие звездочки заплясали и так зазвенело в ушах, словно я всю силу в этого мерзавца выплеснула. И теперь качалась на грани обморока, хотя призраки, как утверждают, данному недугу неподвластны. А потом на мой затылок легла твердая ладонь, и поцелуй стал еще более настойчивым и глубоким.

Леди Цицелия ван дер Браас, – скучающим голосом сообщил незнакомец, демонстративно подняв со стола исписанный мелким почерком лист и пробежавшись по нему глазами. – Потомственная ведьма. Автор четырнадцати монографий и нескольких заклятий, почему-то признанных уникальными. Чуть более шестидесяти лет назад организовала первую в королевстве школу ведьм. Сотрудничала с КБР[1]. Какое-то время являлась внештатным консультантом в отделе магического надзора. Но потом решила поучаствовать в попытке государственного переворота. Была осуждена, однако ввиду особых заслуг перед магическим сообществом попала под амнистию и последние пятнадцать лет находилась под домашним арестом. Умерла месяц назад в возрасте ста тридцати двух лет. От старости. Все правильно?

Совсем легко. Приятно. И как-то по-матерински нежно. Бесшумно оскалив зубы, волчица шумно выдохнула: – Ты. Вернись домой. Твой цветок еще не увял. И только тогда окончательно исчезла, оставив меня растерянно стоять посреди разгромленной комнаты. А короля – неверяще смотреть на огненного волчонка и маленького сына, который только что получил самое лучшее в мире благословение.

Горящие неподдельной яростью глаза грозно сощурились, между густых бровей пролегла глубокая складка, а громоподобный голос рыкнул, казалось, в самое ухо: – Ну?! Что ты еще успела натворить?! У меня тоскливо заныло в груди. Этот голос… небо, он был ужасно рассерженным, но при этом таким родным! А лицо… клянусь, я бы полжизни отдала, чтобы узнать, кем был для меня этот свирепо раздувающий ноздри мужчина! Отцом? Другом? А может, любимым?