ужасен, и рисовать им как будто бы нельзя. Но иногда — в отдельных картинах — просто необходимы несколько темно-серых штрихов. Наложить их рука не поднимается: мы начинаем изворачиваться, пытаемся подменить грязно-страшный колер нежно-перламутровым, но положенным толстым непрозрачным слоем. А ведь имеющаяся в арсенале темно-серая линия была бы там более подходящей, уместной, результативной. Да и провести ее было бы проще.