Цитаты из книги «В связи с особыми обстоятельствами»

Александр Конторович В связи с особыми обстоятельствами И.о. командира 396 стрелкового полка 135 стрелковой дивизии Майору Горбуненко В.А. РАПОРТ Докладываю вам, что сегодня 03.08.1941 г. в 03.46 утра, форсировав реку Ирша, на занимаемые полком позиции, из тыла немецко-фашистских войск вышла группа бойцов и командиров РККА в количестве 112 (ста двенадцати) человек. При этом ими было уничтожено передовое охранение противника в количестве шести солдат и ефрейтора, и захвачен один станковый пулемет. Двоих пленных немецких солдат бойцы переправили на нашу сторону. Вышедшими из тыла бойцами командовал старший лейтенант Ерихов П.В. – командир батареи 12 зенитно-артиллерийского дивизиона ПВО. Всего в составе группы старшего лейтенанта Ерихова насчитывается: Пять командиров РККА в званиях от лейтенанта до старшего лейтенанта; Сто три бойца различных родов войск; Четверо военнослужащих медсанчасти НКВД, вышедших вместе с бойцами группы из вражеского тыла. На вооружении группы имеются: Три станковых и шесть ручных пулеметов разных систем, в том числе – один станковый и три ручных – трофейные. Одиннадцать пистолетов-пулеметов (семь трофейных). Девяносто шесть винтовок и карабинов (восемнадцать трофейных немецких карабинов «Маузер»). Имеются боеприпасы к стрелковому оружию и некоторое количество ручных гранат. Четырнадцать бойцов и один командир – лейтенант Еремин А.С. имеют ранения и направлены в медсанбат. О выходе группы старшего лейтенанта Ерихова мною было направлено донесение в Особый отдел, однако, до настоящего времени, никто из его представителей так и не прибыл. Начальник штаба 396 стрелкового полка капитан Сидельцев А.Р. Однако особист все-таки появился – им оказался невысокий седоватый (несмотря на относительно молодой возраст) политрук. Осмотревшись на месте, он сходу взялся за командира вышедших бойцов. Пригласив его в землянку и выпроводив оттуда её обитателей, он уселся за стол и вытащил из своего планшета лист бумаги.

Четырнадцать бойцов и один командир – лейтенант Еремин А.С. имеют ранения и направлены в медсанбат. О выходе группы

А что я тут делать буду? – Учиться. И учить других – мы все здесь этим занимаемся. Для того, товарищ Ракутин, чтобы выиграть не только эту войну, но и любую другую, как бы неожиданно она не началась. – Да уж после такой-то… – покачал головою капитан. – Я и не знаю даже, каким дураком надобно быть, чтобы новую устраивать! Думается мне, что опосля того, как мы фрицев разобьём, на земле мир наступит! Чтобы уж дальше без войн обошлось! – Идеалист ты, хоть и опытный диверсант, – усмехнулся Гальченко. – Наша война, капитан, никогда не заканчивается… и не закончиться, помяни моё слово.

выигранный бой, пусть даже и такой небольшой, как сейчас, очень, знаете ли, способствует поднятию боевого духа. И настроение повышается, да и силы откуда-то прибавляются.

Вот так всегда получается: кому-то приходится шагнуть вперед первому, принять удар противника на себя, дав возможность товарищам выполнить поставленную задачу. И каждый раз, глядя в глаза товарищам, выходившим вперед из строя, Алексей испытывал какое-то щемящее чувство вины перед ними. Да, он и сам стоял на их месте, и ему были хорошо знакомы те ощущения, которые переполняли каждого, кто нашел в себе силы сделать первый шаг.

Гордость глупая и презрение к врагу – не всегда это на пользу идет, знаете ли… Позицию после стрельбы – дядя менять станет? Не надо думать, что противник дурнее тебя, по выстрелам, знаете ли, позиция стрелявшего легко засекается.

Но до дому ещё как-то добежать надобно! А бегать наперегонки с пулей – изрядный надобно талант иметь, да соответствующие физические кондиции. Голову, опять же… Словом, чего-то фашисту в этот раз не хватило. То ли ноги небыстрые подвели, то ли голова… или удача пятой точкой повернулась. Солдат упал в нескольких метрах от дома. Чуток всего не добежал…

Говорят, что человек иногда способен чувствовать посторонний интерес к себе самому. Особенно, если этот интерес направлен против него. Спорить с этим Алексей не собирался, и про такие вещи слышать ему приходилось. И потому на немцев он старался смотреть боковым зрением, не задерживаясь подолгу на конкретных деталях. Для решения вопроса оно и не слишком-то нужно, а вот настораживать противника раньше времени совсем ни к чему.

И сел бы правильнее, не так близко. Боится он патронов вовремя не подать, оттого и устроился рядышком. По уму – левее надо было бы сесть, там обзор лучше. Да и не справится тогда никакой супостат со всеми тремя зараз, пока одного душить станет, двое других вмешаться успеют. И наоборот. Но – сел немец там, где сел. И подписал этим себе приговор. Да и своим товарищам тоже. Нет, застрелить их капитан мог спокойно и в том случае, если бы подносчик патронов устроился и в другом месте. Для пистолета лишние пять метров – роли не играют никакой. Но раз уж вы, ребятки, так в кучку сбились…

Правильно в свое время Мамсуров говорил – «Грязный, но целый!».