Небольшая, как бы, детская история Александра Ивановича Куприна о двух собаках даже мне, давно вышедшему из детского возраста не может не нравится. Сейчас этот рассказ в обязательной школьной программе за 4 класс на летнее чтение. Но, читав его, начинаю понимать его уже иначе, с высоты прожитого.
Две собаки, что живут в доме, Барбос и Жулька, столь разные во всём, что кажется будто бы между ними и не может быть ничего общего. Барбос - большой, невоспитанный, любящий свою силу пробегающим мимо собакам показать. Нападает внезапно, выходит победителем и, значит защитник дома, герой.
Барбос был невелик ростом, но приземист и широкогруд. Благодаря длинной, чуть-чуть вьющейся шерсти в нем замечалось отдаленное сходство с белым пуделем, но только с пуделем, к которому никогда не прикасались ни мыло, ни гребень, ни ножницы. Летом он постоянно с головы до конца хвоста бывал унизан колючими «репяхами», осенью же клоки шерсти на его ногах, животе, извалявшись в грязи и потом высохнув, превращались в сотни коричневых, болтающихся сталактитов. Уши Барбоса вечно носили на себе следы «боевых схваток», а в особенно горячие периоды собачьего флирта прямо-таки превращались в причудливые фестоны. Таких собак, как он, искони и всюду зовут Барбосами.
Жулька же полная ему противоположность.
Жулька также принадлежала к очень распространенной породе маленьких собак, тех тонконогих собачек с гладкой черной шерстью и желтыми подпалинами над бровями и на груди, которых так любят отставные чиновницы. Основной чертой ее характера была деликатная, почти застенчивая вежливость. Это не значит, чтобы она тотчас же перевертывалась на спину, начинала улыбаться или униженно ползала на животе, как только с ней заговаривал человек (так поступают все лицемерные, льстивые и трусливые собачонки). Нет, к доброму человеку она подходила с свойственной ей смелой доверчивостью, опиралась на его колено своими передними лапками и нежно протягивала мордочку, требуя ласки. Деликатность ее выражалась главным образом в манере есть. Она никогда не попрошайничала, наоборот, ее всегда приходилось упрашивать, чтобы она взяла косточку. Если же к ней во время еды подходила другая собака или люди, Жулька скромно отходила в сторону с таким видом, который как будто бы говорил: «Кушайте, кушайте, пожалуйста… Я уже совершенно сыта…» Право же, в ней в эти моменты было гораздо меньше собачьего, чем в иных почтенных человеческих лицах во время хорошего обеда.
Барбос свою силу знал и знал на кого напасть может.
Жулька свою силу и не знала, да и была ли в ней сила?
Но вдруг во двор собака бешеная забежала! И этот момент всё перевернул.
И здесь мы видим настоящий героизм, свойственный только сильным сердцам!
Одно из собачьих сердец окажется отважным, способным на самопожертвование.
Другое же способно на глубочайшее сострадание.
Читайте Куприна детям.
Читайте Куприна для себя.
Классика отвечает на все вопросы, что жизнь ставит.