Исполнял Шаляпин русские песни. Матрёна стояла-стояла, слушала и приговорила решительно:
– Чудно́ поют, не по-нашему.
– Да что вы, Матрёна Васильевна, да прислушайтесь!
Ещё послушала. Сжала губы:
– Не. Не так. Ладу не нашего. И голосом балует. Зато и вознаградила меня Матрёна. Передавали как-то концерт из романсов Глинки. И вдруг после пятка камерных романсов Матрёна, держась за фартук, вышла из-за перегородки растепленная, с пеленой слезы в неярких своих глазах:
– А вот это – по-нашему… – прошептала она.