© 2021 by Alexander Darwin

© С. Н. Самуйлов, перевод, 2025

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025

Издательство Азбука®

* * *

Папе и маме – за уверенность, позволившую мне стремиться к творчеству

Часть I

Глава 1. Призраки

Многие посредственные гривары винят других в своих неудачах. Такие гривары не видят собственной слабости, не понимают, что в своих неудачах виноваты сами, а потому они обречены на вечную посредственность.

Раздел первый, Девяносто девятая заповедь Кодекса боя

– Привет, Мюррей.

Не замечая, что стоит в луже собственной мочи, Мюррей застегнул брюки и уставился на старика в переулке.

Фармер.

– Плевать, что ты призрак, – в следующий раз дай человеку спокойно отлить, – едва ворочая языком, проговорил Мюррей.

Он повернулся и побрел прочь от неоновой вывески бара, в темень тупичка, куда уборщики стаскивали собранный в подземке мусор. Пока он рылся в куче, старик молча наблюдал.

– Думаешь, ты что-то знаешь обо мне? – Мюррей отвернулся и выплюнул пережеванную фруктовую кожуру.

Призрак молчал и не двигался.

– Где бы ты ни пропадал, мне до одного места, – добавил Мюррей.

Фармер ответил ему пристальным взглядом из-под капюшона плаща, поднес руку ко рту и зашелся мокрым кашлем. Выглядел он истощенным и больным.

– Знаю, видок у меня дерьмовый, тут ты прав, – буркнул Мюррей, возвращаясь к раскопкам и отбрасывая в угол ржавую банку.

Стайка летучих мышей вспорхнула со своего насеста и устремилась к высокому, в тысячи футов, потолку пещеры.

– Да вот же он! – воскликнул Мюррей и, запустив руку поглубже, извлек из недр кучи квадратик черного оникса.

Фармер по-прежнему безмолвно смотрел на него.

– Пойду выпью. – Миновав старика, Мюррей шагнул в неоновый свет, затем нырнул в бар. – То же самое. – Он впечатал в стойку квадратик оникса.

Прежде чем подать клиенту эль, бармен-грант выразительно принюхался:

– От тебя воняет, как от крысиного гнезда.

– Только не делай вид, что тебе не все равно. – Мюррей выпил полкружки и, подавшись вперед, уставился на лайтборд, настроенный на канал «Обзор Системы».

Что-то задело руку, и Мюррей повернулся. Фармер уже сидел рядом, глядя на него из-под капюшона.

– Не суди меня, призрак, – сказал Мюррей. – Я знаю, где ты был. Я знаю, что ты сделал.

Фармер ничего не говорил, он просто ждал. Вот так же он и сражался. Вместе с другими ветеранами Цитадели, рыцарями-гриварами, Фармер когда-то тренировал Мюррея. Он всегда ждал. Ждал, ничем себя не выдавая, пока противник не раскроется. И атаковал, как только это случалось. Все решалось моментально.

– Думаешь, я не знаю, что ты делаешь? – повысил голос Мюррей и, поднявшись, скалой навис над барменом и Фармером. – Думаешь, меня трогает, что ты восстал из мертвых? Да мне…

– Успокойся, Пирсон, – устало сказал бармен-грант. – Не вынуждай меня снова просить тебя на выход. И почему бы вам с приятелем не устроиться вон за тем столиком в углу?

– Так ты тоже его видишь? – спросил Мюррей, кивая на Фармера. – Хорошо. Значит, я еще не совсем спятил.

Захватив эль, Мюррей прошествовал мимо пары лоточников, разместившихся в дальнем конце бара, и дальше через сумрачный, почти пустой зал. Тяжело опустившись на стул за угловым столиком, сделал бармену знак:

– Еще два, Тлик.

Фармер прошел следом за Мюрреем, сел рядом и стянул с головы капюшон.

Хотя Мюррей, безусловно, не мог считаться образцом здоровья, глядя на своего старого тренера, Коуча, он невольно нахмурился. Когда-то этот человек был ему как отец, обучил едва ли не всему, что знал и умел сам.

Кости скул рвались из-под сухой пепельно-серой кожи. Горевшие когда-то глаза теперь напоминали чахнущие без воздуха свечи.

– Ну и как оно? – спросил Мюррей. – Там?

– Ты же тренировался в симуляторе. – Сухой, хрипловатый голос Фармера был чуть громче шепота. – Сам знаешь, на что это похоже.

– Я тренировался в симуляторе, но я не провел там больше десяти лет моей жизни. – Мюррей почувствовал, как в нем поднимается долго дремавший гнев. – Я не уходил во тьму, не плавал в какой-то трубе и не позволял смотрящим определять мой путь.

Фармер зашелся в приступе кашля и сделал глоток эля из стакана, который поставил перед ним Тлик.

– Похоже, меня не было долго, но во тьме это длилось всего мгновение, – сказал Фармер. – Такое чувство, будто еще вчера я в Цитадели вместе с Мемноном тренировал рыцарей.

– Как… Как ты выбрался из тьмы? – спросил Мюррей, толком не зная, хочет ли он получить ответ, и допивая вторую кружку эля.

– Я тренировал ребят в «Колыбели», – сказал Фармер. – Смотрящие решили, что среда, в которой я их готовил, не подходит для выращивания чемпионов, на что была нацелена программа. И меня освободили.

Мюррей крепче сжал кружку:

– Знаю. Один из них, по имени Зеро, так мне и рассказал. Я нанес ему визит, и он признал, что даймё планировали закрыть программу и избавиться от участвовавших в ней мальчишек.

Фармер кивнул:

– Так и есть.

Мюррей стиснул зубы – гнев снова рвался наружу.

– Всегда одно и то же. Для этих дети все равно что вещи – можно купить, продать и выбросить, когда станут не нужны. И ты в самом центре всего этого. Раньше я восхищался тобой. Раньше я…

– Сам знаю, что виноват, – сказал Фармер. – Я думал, что смогу направлять мальчишек в «Колыбели», научу их Кодексу, чтобы они стали чем-то большим, чем просто машинами для убийства. Но меня обманули, мои возможности в «Колыбели» сильно ограничили. Все контролировали смотрящие, а я почти ни на что не мог повлиять.

– Возможно, смерть была бы для детей лучшим выходом, – проворчал Мюррей. – Все лучше, чем плавать в трубе.

– Возможно, – прошептал Фармер.

– Так зачем ты пришел? – Мюррей устало поднялся; разговор с этим доходягой утомил, и ему хотелось поскорее уйти от него.

Старик снова закашлялся.

– Мюррей, я работаю на одного из здешних лордов…

Мюррей так грохнул по столу пустым стаканом, что тот треснул и разлетелся вдребезги.

– Так ты теперь мерк, поглоти тебя тьма! Работаешь на мылоеда? Фармер, величайший тренер, гордость Цитадели, подтирает задницу какому-то лорду?

– А ты? – спросил Фармер, глядя на Мюррея. – Я пришел повидаться с тобой, когда услышал, что ты спустился в Глубь. Знаю, зачем ты пришел сюда, Мюррей. Но посмотри на себя – до чего ты докатился.

– Забудь меня, – прошептал Мюррей, уводя взгляд в сторону. – Пропади все пропадом. Со мной покончено.

Он направился к двери.

– Мюррей! – рявкнул Фармер ему вслед. – Ты еще не прошел свой путь. И Кодекс все еще живет в тебе.

Мюррей не обернулся.

– Треклятая птаха. – Мюррей Пирсон неловко поерзал в седле своего скакуна.

Возможно, виной была травма спины, полученная много лет назад, или же рок нарочно наклонял к дороге свою длинную шею, чтобы вывести седока из равновесия.

– Мюррей-ку, хотите, чтобы он возил лучше, называйте его настоящим именем, – сказала темноволосая девушка, ехавшая позади Мюррея на роке поменьше.

Погладив перья цвета полуночи на голове своей птицы, она сжала ногами ее бока. Рок живо рванул вперед.

– Гони, Акари! – Девушка повернулась к Мюррею и ухмыльнулась.

– Есть у него имя, – пробормотал Мюррей. – Вперед, Птичка!

Но вместо того, чтобы прибавить ходу, рок вздыбился, мотнул головой и сбросил наездника на пыльную тропу.

Спутники Мюррея рассмеялись, и вся группа остановилась, наблюдая за неудачей грузного гривара.

– А почему бы не проявить немного уважения? – раздраженно выкрикнул Мюррей. – К старику, который старше вас на четыре десятка лет, да к тому же вашему профессору? Я мог бы держать вас на третьем уровне, пока у вас бороды не поседеют.

Долговязый парень со страшным шрамом на лице слез со своей птицы и, протянув руку, схватил Мюррея за запястье.

– Мы знаем, что вы этого не сделаете, тренер. Вам же не захочется тащиться в такую даль, чтобы писать отчеты для Каллена Олбрайта.

Мюррей принял помощь, и в тот же миг знакомая боль пронзила спину.

– Ты слишком сообразителен для своего же блага, Коленки.

Парень с накачанными мышцами, без рубашки, опустился на колени рядом с ним.

– К тому же мы знаем, что вам весело здесь, с нами, в этом паломничестве.

– Как раз из-за того, что тебе так весело, Дозер, нам и пришлось принять еще один вызов, – напомнил Мюррей.

– Подождите, подождите! – запротестовал Дозер. – Та красотка в Мирстоке в самом деле строила мне глазки, голову даю на отсечение.

Темноволосая девушка слезла со своего черного рока и хлопнула Дозера по плечу:

– Все так, только вот почему-то у тебя пропал кошелек и ее приятели слопали твой паек, а тебе и похвастать нечем?

– Бринн права, – кивнул Коленки.

Дозер покраснел:

– Мне было чем похвастать, да только времени не хватало. Она даже сказала, что приготовит мне мамино рагу, когда я вернусь…

– Хватит языки чесать, – проворчал Мюррей, отряхиваясь. – Если мы собираемся принять вызов танри, то нужно поторопиться. Впереди два дня, а мне еще придется заехать на рынок Вазари – пополнить запасы.

– Уверены, что это хорошая идея? – спросила Бринн Микили. – Сборщики, мимо которых мы проезжали несколько часов назад, сказали, что на Гриварской дороге постоянные патрули. Если задержат, мы никуда уже не успеем – тут и духов спрашивать не надо.

Мюррей нахмурился:

– Если они найдут нас, то сразу поймут, ради чего мы здесь. Паломничество – старинная лицейская традиция, ей уже полтораста лет. Ее соблюдали даже в те времена, когда Кирот и Эзо рвали друг друга на части. И то, что здесь случился мелкий бунт, ничего не меняет.

– Мелкий бунт? – Коленки недоверчиво покачал головой и ловко запрыгнул на спину рослой бурой птицы. – Судя по новостям, что оттуда приходят, заварушка серьезная. Говорят, несколько дней назад Истребитель разгромил крупнейший склад стимуляторов к востоку от Карстока.

– Что за чепуха? – Мюррей тщетно пытался подманить к себе серую птицу, издавая кудахтающие звуки. (Рок неторопливо удалялся, склевывая земляных червей.) – Слыхали мы эти песни. Невесть откуда появляется невесть кто, утверждающий, что он все изменит, что выступит против империи даймё. Хотите знать, чем заканчиваются такие истории?

– И чем же? – спросил Дозер, садясь на рока позади друга.

– Мехи перемалывают смутьянов в фарш, а люди продолжают заниматься тем же, чем и занимались. – Мюррей попытался ухватиться за седло, но норовистый рок вырвался и снова оказался вне пределов досягаемости.

– Но Сайлас смел весь северный фронт! – воскликнул Дозер. – Он объединил северные племена под командой Бертота; его поддерживают тысячи гриваров, и он обладает невероятной силой…

– Ну хватит, – сердито прорычал Мюррей, все попытки которого поймать рока ни к чему не привели. – Птичка, вернись, пока я не решил поджарить тебя вечером на костре.

– Но ведь Сайлас, как говорят, вторгся в «Арклайт» и разгромил целый батальон надзирателей, чтобы освободить брата. Сего может быть с ним! – разволновался Дозер.

Мюррей покачал головой:

– Это истории, Дозер, из разряда тех, что растут как сорняки. – Старый рыцарь умоляюще посмотрел на Бринн. – Поможешь?

Девушка проехала вперед и, остановившись рядом с роком Мюррея, нежно прошептала что-то ему на ухо и погладила по серым перьям. Птица закудахтала, подошла к Мюррею и склонила голову.

– Спасибо, – пробормотал Мюррей и, забравшись наконец на своего скакуна, с облегчением вздохнул. – А эта история о Сего… Не стоит ее повторять. Она дает надежду. Но мы здесь не для этого. У вас паломничество. Впереди поединки по всему Кироту вдоль Гриварской дороги. Справитесь хорошо – вернетесь в Лицей уже третьекурсниками, так что не отвлекайтесь.

Дозер замолчал и неловко обхватил Коленки здоровенными руками.

– Пора в путь, Боко, – сказал Коленки своей птице, и они двинулись дальше по Гриварской дороге, вьющейся между холмами по зеленым долинам.

– Вперед, Акари! – крикнула Бринн.

Мюррей с завистью посмотрел вслед жадеянке, промчавшейся мимо мальчишек на блестящем черном роке. Впереди под безоблачным голубым небом высился, словно дремлющий великан, горный хребет Кавель. Старый гривар поерзал на спине скакуна. Он уже не сомневался, что рок умышленно наклоняется вперед.

– Провалиться тебе во тьму, Птичка – прекрасное имя, – проворчал он, следуя за остальными в поднятой ими пыли.

Мюррей привык к уличным рынкам Подземья, к давке в торговых рядах, к лоточникам, орущим во все горло перед своими ржавыми тележками, торгующим контрабандными лайтдеками и продуктами нелегальных нейротехнологий.

Но в сравнении с Вазари, огромным палаточным городком, выраставшим каждое лето на просторах Киротийского нагорья, даже Маркспар мог показаться образцом организованности.

Мюррей отпрянул и втянул живот – промчавшаяся мимо деревянная тележка едва не сбросила его с узкой проторенной дорожки. Тройка роков пронеслась с головокружительной скоростью, и возница прокричал ему что-то на непонятном местном диалекте.

В Вазари Мюррей побывал только однажды, во время собственного паломничества в Кирот. Своим возникновением огромный рынок был обязан прежде всего наплыву лицеистов. Сюда съезжались паломники из всех стран, и местные торговцы относились одинаково ко всем – был бы полон кошелек.

– Может, я тебя и поменяю, – пробормотал Мюррей, проходя мимо клеток, полных крикливых птиц, и думая о своем своенравном роке.

– Хочешь? – предложил торговец, перехватив взгляд, брошенный гриваром на суетливых тощих роков. – Заработаешь в разы больше, как только поставишь одну из моих птичек в круг! Бойцовая порода, как и вы, гривары.

Мюррей покачал головой и направился дальше, к центральным палаткам. Сумерки придали всему малиновый оттенок, и разноцветные навесы напоминали россыпь полевых цветов на киротийских равнинах.

Здесь, на рынке Вазари, купить можно было не только нового скакуна, но и любого другого дикого зверя. В железных клетках расхаживали медведи гар и привезенные из северных лесов секачи. В одном месте обнаружился даже здоровенный удав из джунглей Бесайда.

Тогда, давно, юный паломник Мюррей, скорее всего, не обращал внимания на хаотичность Вазари и думал, наверное, о следующем поединке или, как Дозер, о смущенной и мило покрасневшей девчушке из последней горной деревушки на Гриварской дороге. Его воспоминания о Вазари, пожалуй, были такими же наивными, как и все его юношеские чаяния и убеждения, включая уверенность в том, что он сражается за честь, за свою нацию, за Кодекс.

У палатки с фиолетовыми занавесями, из-за которых тянулся убойный аромат ночных цветов, женщина в вуали и шелках поманила Мюррея к себе.

Ребятам бы здесь понравилось, подумал он. Дозер, скорее всего, попытался бы улизнуть, чтобы заглянуть в палатки куртизанок. А жадеянка Бринн во все глаза разглядывала бы диких зверей. Он бы, пожалуй, взял драконышей с собой, если бы пришел на рынок только за продуктами.

Но Мюррей пришел сюда не только за этим.

Миновав ряды, где торговали яркими шелковыми халатами, старый гривар остановился перед красной палаткой с изображением пальмы над входом. Товары здесь не выставлялись на всеобщее обозрение, как в прочих местах, и покупатели, пряча под мышкой сверток, настороженно оглядывались через плечо.

Наклонив голову, Мюррей шагнул в кабинку в задней части палатки и откинул капюшон.