Глава 1

– Пусть Потап тоже тянет, – предложил Захаров, зажимая в кулаке три спички. – Он же разумный медведь! Вполне сможет несколько часов приглядеть за поместьем.

Я только головой покачал. Это помощники кого угодно доведут до нервного срыва.

Провожать меня хотели абсолютно все. А я требовал, чтобы кто-то из троих – Арсений, Аркадий или Костя – остался в усадьбе.

Нельзя оставлять поместье и рабочих без присмотра. Даже, если я уезжаю. Особенно, если я уезжаю!

Конечно, договориться они не смогли. И принялись тянуть спички. И вот тут-то Захарову и пришла в голову безумная мысль, что Потап тоже должен участвовать в лотерее.

– Потап с Киловольтом будут присматривать за демонами, – нетерпеливо сказал я. – А усадьбу я оставляю под вашу ответственность. И если что-то случится, спрошу тоже с вас, а не с медведя. Тяните быстрее свои спички!

Парни покорились судьбе и моему нетерпению. Аркадий и Арсений вытащили длинные спички, а короткая осталась в кулаке Захарова.

– Как всегда! – разочарованно буркнул Костя. – Ладно! Хорошей поездки, Никита! Возвращайся быстрее.

– Спасибо, Костя! – улыбнулся я, пожимая руку Захарова.

Раскачиваясь на заднем сиденье пикапа, который осторожно пробирался по лесной дороге, я внушал Киловольту:

– Вы с Ураганом отвечаете за всех демонов, которых я оставляю в поместье. Но главная твоя задача – беречь Потапа! Не позволяй ему есть много варенья и баловаться магией. Если будут проблемы, сразу сообщай мне.

– Понял, Ник! – успокаивающим голосом пророкотал Киловольт. – Все будет в порядке, не беспокойся.

Я чувствовал себя отцом большого семейства, который собрался в командировку, и впервые оставляет детей дома одних.

Поймав себя на этой мысли, я удивленно усмехнулся. Каких демонов я беспокоюсь? Все будет в порядке, Никита! Ты едешь в Столицу, ты скоро увидишь Киру, Ваньку и оболтуса Гришу Барятинского. Так получай от поездки удовольствие!

Да и ребятам надо привыкать к самостоятельности. Иначе от них будет больше проблем, чем помощи.

Я откинулся на спинку кресла и разглядел над верхушками деревьев большую птицу. Это огромный орел по имени Ураган кружил над лесом, осматривая и охраняя мои земли. Рядом с ним кружили подросшие птенцы – Ураган учил их охотиться.

Мальцевы уже ждали нас на вокзале. Семен тащил огромный чемодан, а Евграф Семенович внушал ему:

– Слушайся господина барона. Если его милость возьмет тебя с собой к императору, в разговор не лезь.

– Да знаю я, батя! – нетерпеливо кивал Семен.

– Домой звони каждый вечер. Ты же знаешь мать, она за тебя переживать будет. Если в академии не получится, возвращайся домой.

– Все у меня получится, – нахмурился Семен. – Господин барон, ну, хоть вы ему скажите!

– Все будет хорошо, – улыбнулся я, пожимая руку старшего Мальцева. – Еще будешь гордиться сыном, Евграф Семенович.

– Слышал, батя? – торжествующе спросил Семен.

– Дай бог, – покачал бородой Мальцев.

Помолчал минуту и не утерпел – снова принялся поучать сына:

– Деньги не потеряй. Чемодан не оставляй без присмотра – украдут. Столица – это тебе не Холмск, там воры на каждом шагу. Господину барону не надоедай. Сегодня же напиши адрес, где будешь жить.

– Да не дергайся ты так, Евграф Семенович, – шепнул я старшему Мальцеву. – Парень справится.

– Думаете, ваша милость? – с тревогой спросил Мальцев.

– Уверен, – кивнул я. – Семен Евграфович, вот и наш поезд!

Я протянул проводнику наши билеты и он показал нужное купе – двухместное, только для меня и Семена Евграфовича.

– Чаю, ваша милость? – предложил проводник. – Другие напитки тоже есть.

– Кофе, – решил я.

– Изволите заказать обед? В Столицу прибудем только к вечеру.

– У нас все с собой, – солидно ответил Семен Евграфович, с натугой отщелкивая замки своего необъятного чемодана.

– Слышал? – с улыбкой подтвердил я. – Принеси кофе.

Проводник понятливо кивнул и исчез за дверью купе.

Паровоз оглушительно загудел. Поезд качнулся, звонко лязгнули колеса. Потап за пыльным стеклом встал на задние лапы, а передними замахал над головой. Но перестарался и плюхнулся на толстую задницу.

*****

– Дорого же, кофе из ресторана заказывать, – недовольно проворчал Семен Евграфович, выкладывая на стол разнообразные свертки и кульки. – У меня в баночке растворимый есть. Можно за кипятком самому сходить, а деньги приберечь.

Я шутливо дернул Семена Евграфовича за свисавший рыжий вихор.

– Нельзя.

– Ай!

Семен отдернул голову и с любопытством спросил:

– Почему нельзя?

– А ты сам подумай, – предложил я, разворачивая шуршащую фольгу. – Что тут у тебя?

– Курица! – гордо ответил Семен Евграфович. – Сам жарил! Хотите хлеба, господин барон? Еще соленые огурчики есть.

– Хлеба не хочу, – отказался я, отрывая хорошо прожаренную куриную ножку. – А огурцы давай. И сам присоединяйся. Слушай, а вкусно! Семен, да тебе можно трактир открывать! От посетителей отбоя не будет.

– Я и щи умею варить, – похвастался Семен Евграфович.

Потом серьезно посмотрел на меня.

– Вы и в самом деле думаете, что у меня получится, господин барон? Или просто так сказали, чтобы батю успокоить?

– А ты сам как думаешь? – спросил я.

– Не знаю, – вздохнул Семен Евграфович. – Столица, она… большая. Не то, что наш Холмск.

Он нахмурился и решительно продолжил:

– Должно получиться. Я ведь уже взрослый. Справлюсь.

– Справишься, – кивнул я. – У тебя правильный настрой, а это главное. Все остальное – ерунда.

– Господин барон! – послышался из коридора голос проводника.

Я дернул дверь, и она откатилась в сторону, тарахтя роликами. Проводник поставил на стол поднос с чашками и запечатанную коробочку сливок.

– Спасибо, – улыбнулся я, протягивая проводнику купюру.

Семен Евграфович недовольно зыркнул на проводника, но все же сделал глоток кофе – в вагоне-ресторане его варили отлично.

– А я понял, ваша милость! – неожиданно сказал он. – Нужно соответствовать титулу! Если вы барон – так пейте кофе из ресторана, а не из банки. Правильно?

Я улыбнулся:

– Нет, Семен Евграфович. Просто мне нравится хороший кофе.

*****

Кира встречала нас на перроне. В Столице было ветреный и пасмурный вечер, так что девушка куталась в легкий плащ, а в руках держала складной зонт.

И конечно, за ее плечом маячил неугомонный князь Барятинский. Он и кинулся ко мне первым, когда я вышел из вагона.

– Никита! Я женюсь!

Я решительно отодвинул Барятинского в сторону:

– Погоди, Гриша!

И с улыбкой шагнул навстречу Кире:

– Привет!

Обнял девушку, чувствуя, как доверчиво она прижимается ко мне.

– Привет, Никита! – ответила Кира.

И прошептала тихо, чтобы не слышали Барятинский и Семен Евграфович:

– Я соскучилась по тебе.

– Никита, ты слышал! Я женюсь!

Барятинский старательно изобразил голосом обиду, но получилось неубедительно.

– Поздравляю, дружище! – улыбнулся я. – На ком?

– На Лизе! – мечтательно ответил князь. – На Елизавете Темниковой!

– Рад за вас, – кивнул я.

– И хочу, чтобы ты был свидетелем! – решительно заявил Гриша. – Сейчас мы поедем ко мне и за бутылочкой хорошего коньяка неторопливо обсудим приготовления к свадьбе.

Я поймал взгляд Семена Евграфовича, который растерянно топтался на платформе.

– Кира, Гриша, познакомьтесь! Это Семен Евграфович Мальцев – будущий студент магической академии, мой деловой партнер и хороший друг. Семен Евграфович, это Кира. Ей принадлежит мое сердце. А еще – мои финансы. По всем скучным бухгалтерским вопросам ты будешь работать с ней, а ко мне обращайся, если понадобится убить кого-то из конкурентов.

– Скажете тоже, господин барон! – солидно ответил Семен Евграфович.

И осторожно пожал ладонь Киры:

– Очень рад знакомству, госпожа Белова! Господин барон много рассказывал о вас.

Кира удивленно приподняла брови.

– Правда?

– Целыми днями, – не моргнув глазом, соврал Семен Евграфович.

– А это князь Григорий Барятинский, главный столичный раздолбай и мой лучший друг.

Семен Евграфович и тут не сплоховал. Он поклонился почтительно, но с достоинством:

– Рад знакомству, ваше сиятельство!

– Ого, – уважительно заметил Барятинский. – Семен Евграфович, вы бы не хотели сделать карьеру дворецкого? У меня как раз освободилось место. Прежний дворецкий решил, что мой образ жизни вредит его здоровью, и уволился сегодня в шесть утра, мерзавец.

– Я работаю на господина барона, – с достоинством ответил Семен Евграфович.

– Так что, Никита? – настаивал Барятинский. – Дашь мне несколько ценных советов по поводу свадьбы?

Я покачал головой.

– Не мой профиль, дружище. А вот Семен Евграфович – очень рассудительный человек. Обсуди свою затею с ним, уверен, он подскажет тебе много полезного. Только не засиживайтесь, завтра утром нас ждет император.

Это я выяснил через Илью. Позвонил ему еще из Холмска. Илья связался с его величеством, и встречу назначили на завтрашнее утро.

– Так что уступаю тебе Семена Евграфовича, но только до завтрашнего утра. Пользуйся возможностью, он легко сократит твои расходы на свадьбу вдвое, если не втрое. И это без потери качества!

– Правда? – удивился Барятинский. – Это очень кстати. А то я уже собрался продавать одно из своих поместий. Только никак не мог выбрать – какое именно.

– Продавать не надо, – нахмурился Семен Евграфович. – И так выкрутимся.

– Вот видишь, – улыбнулся я. – если Мальцев что-то пообещал, значит, так оно и будет.

– Спасибо, Никита! – закивал Барятинский. – Без шуток! И тебе спасибо, Семен Евграфович. Меня тоже зови по имени-отчеству, к демонам эти сиятельства! Григорий Александрович!

– Благодарю, Григорий Лексаныч, – серьезно кивнул Семен.

– Ну, вот и договорились, – заключил я. – Ты, Семен Евграфович, сегодня переночуешь у князя. А завтра решим.

– А вы куда? – с подозрением насупился Барятинский, переводя взгляд с Киры на меня и обратно.

– А мы придумаем, – улыбнулся я. – И не вздумай звонить ночью.

– Когда это я звонил тебе ночью? – возмутился Гриша.

– Три дня назад. Ты сказал, что тебе скучно и не с кем выпить, а потом предлагал петь хором. Помнишь, куда я тебя послал?

– Помню, – пригорюнился Барятинский.

– Так вот, если позвонишь сегодня, то я не только пошлю, но и лично прослежу, чтобы ты добрался.

– Ты страшный человек, Никита! – проникновенно сказал Гриша.

– А как же! – гордо ответил я.

– Ладно! – покорился судьбе Барятинский. – Семен Евграфович, хоть ты-то меня выручишь? А то я совсем запутался в этих кольцах, лентах и шариках!

– Разберемся, Григорий Лексаныч, – утешил его Мальцев.

– Но учти, Гриша! – предупредил я. – Семен Евграфович деловой человек, и оплата должна быть соответствующей. За еду и крышу над головой он не работает.

– Само собой, – закивал князь.

Сам подхватил чемодан Мальцева и с интересом прислушался к звяканью стекла:

– Что это? Кажется, бутылки?

– Образцы товара, – гордо ответил Семен Евграфович, отбирая чемодан у князя.

*****

Мы проводили их до извозчика, который терпеливо поджидал пассажиров на стоянке возле вокзала. А сами неторопливо пошли вдоль Невского проспекта в сторону Адмиралтейства.

– Где ты решил остановиться? – спросила Кира. – Снова у Луки Ивановича? Он будет рад, да и Прохор тоже.

– Нет, – улыбнулся я. – Я надеюсь, что ты пригласишь меня к себе.

– А если не приглашу? – лукаво взглянула на меня Кира. – Поедешь в гостиницу?

– Тогда куплю себе теплое одеяло и буду спать на улице под твоими окнами, положив голову на чемодан. Ты когда-нибудь видела бездомного барона?

– Нет, – рассмеялась Кира. – Думаю, и столичные городовые тоже не видели. Я уже не говорю о моих соседях.

– Ну, вот, – кивнул я. – Внесу разнообразие в их скучную жизнь.

– У меня маленькая квартирка, – предупредила Кира. – Ты не подумай, что я кокетничаю. Просто не уверена, что тебе там будет удобно.

– Попробую и узнаю, – отмахнулся я.

– Зато есть балкон и он выходит на набережную Крюкова канала.

– Вот видишь! – обрадовался я. – Мне уже нравится. Хочу узнать, как ты живешь.

– Скромно и скучно, – улыбнулась Кира. – А как все это время жил ты? Расскажешь мне про свою усадьбу? Как ты проводил время в компании демонов?

– Лучше не придумаешь! – заверил я. – Размеренная деревенская жизнь, свежий воздух и здоровый сон. Правда, у меня в усадьбе поселилась бригада плотников, и никак не может закончить ремонт. Так что я воспользовался приглашением императора и сбежал.

Кира с улыбкой слушала меня, но потом я заметил, что она думает о чем-то своем.

– У тебя все в порядке? – спросил я.

– Не совсем, – призналась девушка. – Мне поручили необычное судебное дело. Точнее, я сама за него взялась. И теперь оно не выходит у меня из головы.

– Расскажи, – предложил я. – Но если это связано с финансами, то тебе придется объяснять очень подробно. Справишься?

– Нет, это уголовное дело. Ритуальное убийство.

– Убийство? – удивился я. – Да еще и ритуальное! С каких пор ты занимаешься такими делами?

– Обвиняют близкого мне человека, – объяснила Кира. – Это профессор, у которого я училась.

– Юрист? – уточнил я. – И что он сделал? Приносил жертвы демону Правосудия?

– Я узнала о деле только сегодня из газет, – сказала Кира. – И еще не видела протоколы. Но уверена, что Николай Степанович не мог никого убить.

– Случается, что и профессора сходят с ума, – заметил я.

– Только не профессор Лабуаль, – возразила Кира. – Николай Степанович очень умный и уравновешенный человек, несмотря на свои годы.

– Как его фамилия? – поразился я. – Лабуаль?

– Да, – ответила Кира. – Николай Степанович Лабуаль. Ты о нем слышал?

Слышал ли я о Лабуале? Демоны, не только слышал, но и много раз вспоминал эту фамилию!

– Думаю, да, – кивнул я. – Лабуаль – редкая фамилия для Империи. А он еще и Степанович. Похоже, что мы служили вместе с его отцом. И даже были друзьями.

– Но профессору семьдесят два, – поразилась Кира.

А потом удивленно кивнула:

– Да, я и забыла. Никита, это невероятно. Я знаю, что ты переместился во времени. Но знать – это одно. А понимать – совсем другое. Невероятно! Ты знал отца Николая Степановича!

– Было дело, – кивнул я. – расскажи мне все, что знаешь, об этом деле.

– Николая Степановича арестовали вчера вечером. Как пишут в новостях, он приехал к себе на дачу – это на Охтинском разливе – и застал там свою внучку в компании молодого человека. Юноша вел себя отвратительно. Рассердившись, Николай Степанович ударил его по голове, потом оттащил в подвал. Нарисовал на полу пентаграмму, расставил по углам свечи, а потом перерезал молодому человеку горло.

– А внучка? – нахмурился я.

– Николай Степанович запер ее в комнате. С ней все в порядке.

– Кто вызвал полицию? Внучка?

– Нет, сам Николай Степанович.

– У профессора железные нервы, – одобрительно кивнул я. – И как он объяснил свой необычный поступок?

– Сказал, что души развратников нужно отправлять в ад. Именно это он и сделал, и ни о чем не жалеет.

– Сильно, – оценил я. – Значит, профессор сам вызвал жандармов и признался в убийстве. Тогда как ты собираешься его защищать?

– Я не верю, – твердо сказала Кира. – Не знаю, в чем дело, но не верю – и все!

– Во что именно? – уточнил я. – Пойми, я не придираюсь. Я хочу, чтобы ты разобралась в своих мыслях и точно сказала, что тебя смущает в этом деле.

– Все! – тут же ответила Кира.

И тут же вздохнула:

– Ты прав. Я попробую.

Она закрыла глаза и нахмурилась.

– Я не верю, что Николай Степанович мог в здравом уме хладнокровно убить человека. И не верю, что он сошел с ума. Но есть жертва, и Николай Степанович признался в убийстве. Теперь я хочу разобраться.

– Ага, так понятно. Согласен, удивительная история.

– Ты мне поможешь, Никита? – с надеждой спросила Кира. – Знаю, что ты приехал ненадолго, и у тебя много важных дел, но…

– Я на отдыхе, – улыбнулся я. – Значит, свободного времени у меня навалом. А любопытства – еще больше. Кроме того, я дружил с отцом твоего профессора, и именно по его наводке угодил в аномалию Смерти. Значит, и к моему перемещению во времени он причастен. И к нашей с тобой встрече тоже имеет отношение, так получается. В общем – возьмемся вместе и увидим, что из этого выйдет. Но нам нужно больше информации.

– Завтра утром я иду к нему в Петропавловскую крепость, – сказал Кира и виновато взглянула на меня. – Поэтому не смогу поехать с тобой к императору.

– Это не страшно, – успокоил я ее. – Все интересное я тебе расскажу. А как ты попадешь в крепость? Тебя уже назначили официальным адвокатом Лабуаля?

– Надеюсь, к утру этот вопрос решится, – вздохнула Кира. – Мне позвонил ректор магической академии Сергей Васильевич Кравцов и очень просил защитить профессора. Как будто я могла отказаться!

– А при чем тут магическая академия? – удивился я. – Профессор и там преподавал?

– Да, вел курс магического права для детишек аристократов.

Кира нахмурилась.

– Что такое? – спросил я.

– Да вспомнила, как мы с ними сталкивались в Александровском саду, – неохотно ответила Кира. – Они все время дразнили нас оборванками.

– Детство золотое, – улыбнулся я. – Слушай, а мы не заблудились? Я не узнаю эти переулки.

– Сейчас свернем за угол вон той лавки и выйдем на набережную Крюкова канала. А там уже рядом.

– Лавка, – улыбнулся я. – Это отлично! Зайдем и возьмем чего-нибудь к ужину. А то знаю я вас, девушек – вы вечно худеете и не держите дома еду.

– Я не худею, – возмутилась Кира, – мне не нужно! Но еды у меня, и вправду, нет. А ты можешь сходить один? Я подожду тебя на улице, а то хозяйка лавки меня хорошо знает. Потом будет болтать всякую ерунду.

– Конечно, – улыбнулся я.

Из лавки я вышел с огромным пакетом, в который поместился большой кусок копченой грудинки, три вида сыра, маслины, бутылка красного вина, маленькие, но очень сладкие помидоры и большой пучок разнообразной зелени.

Вкусный и легкий ужин, в общем. И готовить не надо.

Свернув за угол, мы перешли канал по ажурному мостику, кованые перила которого выгибались вверх пологой дугой. Вошли в подьезд и поднялись по крутой лестнице на третий этаж. Кира открыла своим ключом высокую дверь и пропустила меня вперед:

– Проходи!

– Уютно, – оценил я.

– Только тесновато, – вздохнула Кира. – Но квартиру побольше я пока не могу себе позволить. И за эту еще не выплатила кредит. Хорошо, что удалось продать жилье, которое мне предоставило Имперское управление по делам сирот. Вот где был ужас!

Кира зябко передернула плечами.

– Двухэтажный барак в пригороде. До станции полчаса пешком, и очень своеобразные соседи. Правда, я умудрилась с ними подружиться. Но все же была рада переехать сюда, поближе к работе.

– Здесь замечательно! – улыбнулся я. – А раздеваться в прихожей можно и по-очереди. Ничего страшного.

– А посмотри, какое у меня окно! – воодушевилась Кира.