Отец подруги

Забавно наблюдать за тем, как твой характер борется с воспитанием. – Ничего он не борется… – начинаю я, испугавшись быть уличенной в ханжестве или грубости. Но потом вдруг понимаю, что он говорит это совсем не в упрек. Может быть, даже наоборот. По крайней мере, так мне кажется из-за теплоты и интереса в его глазах. – Ты ведь совсем не тихоня, малыш, – задумчиво продолжает Борис, оглядывая меня. – То, что в тебе есть стержень, я еще в день знакомства понял, а вот остальное вижу постепенно. – Я никогда и не пыталась быть скромной… – На фоне Лены ты поначалу мне такой казалась, – мягко перебивает он. – Готовой задвинуть себя на второй план ради других. – А сейчас? – Сейчас нет. В день, когда ты выдвинула мне ультиматум о поездке за город, стало ясно, что с тобой могут возникнуть проблемы. Помню, я уже говорил об этом.

подхватывают на руки, и я утыкаюсь носом в твердую грудь и вдыхаю знакомый запах одеколона. Недомогание проходит так же быстро, как и наступило. Так теперь иногда бывает. Наверное, от лекарства. Нужно сказать врачу, чтобы мне подобрали новое. Я открываю глаза, понимаю, что нахожусь в лифте вместе с Борисом, который бережно прижимает меня к себе и не сводит с меня серьезного взгляда. – Кажется, все в порядке, – шепчу я. – Мне уже лучше. – Не пугай меня так, малыш, – произносит Борис и, пока нас никто не видит, касается губами моего рта.

Ну как ты, малыш? – улыбнувшись, спрашивает он, садясь на стул. – Лучше. Правда лучше. – Скучать тебе все равно не дают, – Борис делает неопределенный кивок головой в сторону двери. – Но не позволяй себе докучать. В противном случае, придется ограничить круг посетителей… – С этими словами на его лице появляется почти мальчишечья улыбка. – Главный врач с недавнего времени ко мне расположен. Внутри распространяется тепло, выходящее наружу тихим смехом. Такого Бориса я, пожалуй, еще не видела: расслабленного и понятного, шутящего о манипуляции больничными правилами.