Отзывы на книги автора «Аида Ланцман»

Я недостаточно смелая, чтобы воевать, но достаточно смелая, чтобы смотреть на войну.

Я могла бы приписать слова этой цитаты на свой счет, но это было до прочтения книги, о которой сегодня пойдет речь.

Стив знал, что с тех пор, как люди научились воевать, задания делились на выполнимые и невыполнимые. Последние всегда были его коньком.

Меня как всегда привлекли две вещи: жанр и обложки. И пока я думала с какой книги лучше начать знакомство с творчеством автора, вышел анонс марафона и все было решено само собой.
Воодушевленная мыслями о том, что я почитаю новый крутой триллер (не спрашивайте почему я решила, что это триллер), да еще с необычным героем-снайпером, я приступила к чтению.

А дальше пришла боль. Пронзительная, всепоглощающая, проникающая в самую глубину души, и разрывающая ее на мелкие осколки, подобно гранате.

– Людей убивают люди, а не винтовки, – сказал Стив, не согласившись с Эбигейл. – Самое смертоносное оружие – человек.

Эта история сразила наповал. С первых строк. С самой первой сцены. В моей душе поселилась тревога, и эта тревога сопровождала меня всю книгу. Даже на тех моментах, где все было хорошо. Даже тогда, когда наступил рассвет.

Раньше я не верила, что бывает женская и мужская литература. Не верила, что бывает "мужской слог". Теперь верю. Я это видела своими глазами.
Так мощно и по-мужски описывать жизнь во время военных действий, не будучи военным, да и мужчиной - это дорогого стоит!
Всю книгу я будто сама находилась в этом богом забытом Кабуле, часами тряслась в "Хамви", вдыхала запах пороха и дышала пылью дорог, изнывала от жары, слышала звуки вертушек в небе и взрывы за своей спиной.
Иногда я забывала дышать. Порой хотелось кричать в голос. Очень часто я просто рыдала над тем, что происходило на страницах книги.
Такой концентрации боли, отчаяния и безысходности я в книгах еще не встречала.

Внутри сделалось пусто, трещины на сердце разрослись в паутину, и оно разбилось, а осколки, казалось, полетели прямо на сухую землю, как осенью с деревьев летели рыжие листья.

Несмотря на то, что примерно 80% книги составляют военные действия, это история о любви. Ведь именно любовь является тем самым краеугольным камнем.

Стив много думал о любви. О том, как она порой несвоевременна, многолика и многогранна, как бесконечна, как равнодушна и несправедлива, как уродлива и иногда жестока. Но, если не брать в расчет все это, именно любовь и есть становая жила, альфа и омега, начало и конец, краеугольный камень. Рождение, жизнь и смерть невозможны без любви.

Эта книга подвела черту под моим читательским 2022м годом. Она стала самой эмоциональной книгой года, потеснив даже Абрахама Вергезе с его "Рассечением Стоуна".
Тема войны - не моя, я всегда стараюсь ее избегать, потому что обычно она меня утомляет и усыпляет, но здесь такого не было. Я не могла оторваться от истории, не считая моментов, когда тихо рыдала в подушку и приходила в себя от очередного сюжетного поворота.

Я поражена. Я восхищена. Я хочу еще!

Тем не менее, советовать всем и каждому эту книгу я не стану. Когда я говорю, что она по-настоящему эмоционально тяжелая - я не шучу. Это факт. К таким книгам нужно быть готовым. Это жесче любого триллера, потому что это -жизнь.

Здесь любить не положено. Но ты любил ее. И до сих пор любишь. И будешь еще долго после. Ее жизнь не твоя собственность, а смерть – не твоя жертва. Это ее выбор. Только ее.

Напоследок скажу о том, что теперь я мечтаю увидеть эту книгу на полке своей библиотеки. Количество цитат, что я выделила за время чтения, просто не поддается подсчету, и я хочу отметить их все на страницах бумажной книги!
Ну а в новом 2023м году обязательно познакомлюсь и с другими работами Аиды.

Спасибо за эту потрясающую историю! Она разнесла меня в пух и прах, а потом вновь собрала из осколков.
100% попадание в топ любимых книг!

Еще одна проникновенная история от потрясающего автора. Я готова читать любую книгу Аиды просто ради того, чтобы наслаждаться тем, как это написано. И пусть от ее историй часто щемит в сердце, эта боль того стоит.

Смысл войны не в том, чтобы собраться и немного пострелять. Смысл в освобождении, в завоевании... Но эфемерная, призрачная месть никогда не станет достаточно хорошей причиной.

Это непростая история, пропитанная грустью и сожалениями.
О выборе и долге, о прошлом и настоящем, о поиске себя, о смысле жизни... О любви.

Ивонн - девчонка из обеспеченной семьи. Каждое лето она проводила в усадьбе своего деда в Виргинии. Там, среди красот природы, она, наслаждалась ароматами трав и цветов, занималась живописью, каталась на велосипеде и с упоением проживала каждый новый день своей беззаботной юности. Пока однажды судьба не свела ее с сыном местного фермера Крисом.
Бывают такие встречи, когда сразу ясно, что жизнь уже никогда не будет прежней. Эта стала одной из таких. И все, наверно, могло сложиться иначе, но…
Лето не вечно. И кто бы знал, что понадобится ни один год и сотня тяжелейших испытаний, прежде чем извилистая жизненная тропа вновь позволит нашим героям пересечься…

Важен путь, а не сама цель.

На первый взгляд может показаться, что это стандартная история любви парня и девушки, завязанная на классовом неравенстве и прочих жизненных трудностях. Вот только у Аиды ничего не бывает просто.
Вместе с героями книги нам предстоит пройти через ужас теракта 11-го сентября, отправиться на войну в Ирак и пережить множество потерь. Готовьтесь к тому, что своих персонажей автор не будет щадить и оберегать от всех невзгод. А это значит, что вся та боль, которую предстоит испытать нашим героям, отзовется и в вашем сердечке.

Раны, оставленные войной, оказались гораздо глубже, чем он думал, чем все рваные шрамы, изуродовавшие его тело.

Ранее я уже читала другую книгу Аиды - “Краеугольный камень”. Отзыв можно найти тут.
Если сравнивать две эти книги, то “Под солнцем Виргинии” это как мини версия “Камня”. Чуть меньше драмы и трагизма, но все такие же сложные темы подняты и также прекрасно написано.
Я считаю, чтение “Под солнцем Виргинии”- это отличный способ начать знакомство с творчеством автора. Уверена, вы так же как и я, полюбите эту историю и непременно захотите продолжить знакомство с остальными книгами Аиды.

"Тоска, давно похороненная где-то на забытой глубине, вдруг оживала и скреблась внутри разбитого сердца, которое Стив кропотливо собирал по кусочкам. Сработал, казалось, на славу, но на поверку, это было далеко не так. Были такие эмоции, такая праведная скорбь, с которой человеческое сердце просто не могло совладать, не могло справиться. И Стив не мог, сколько бы ни пытался, он не мог забыть".

Я хотела написать отзыв сразу в день прочтения — не вышло, и я подумала, что напишу его на следующий, но снова потерпела поражение. Прошло уже четыре дня, а я всё ещё не знаю, какими словами описать то, что отняла у меня и тут же подарила эта история...

Примерно к середине книги я осознала, что глубоко удивлена тем, что такая мужская история вышла из-под пера женщины. Почему-то я всегда придерживалась того, что никто лучше женщины не опишет женщину, так же, как никто лучше мужчины не опишет мужчину. И каждый раз я забываю о том, что уже ни раз сталкивалась с доказательствами обратного. Аиде удалось не просто хорошо написать мужчину — она словно вселилась в него и была им, настолько достоверно и глубоко прописан Стив! После прочтения "Под солнцем Виргинии" я знала, что эта история определённо разобьёт моё сердце, но я не думала, что это будет так безжалостно, и так больно, что захочется выть белугой и молить о пощаде. Слезы лились рекой, а в груди щемило так, что я опасалась того, что могу задохнуться прямо в эту же секунду. Тот самый момент с Дугом просто вывернул меня наизнанку, и я до сих пор не знаю, как описать это ощущение так, чтобы этих слов было достаточно.

Те чувства, что проживал Стив касательно Эбби просто выбили у меня всю почву из-под ног. Так близко и понятно это было.

"Если это любовь, бессвязно, как одурманенный, думал он, тогда почему так больно? Почему меня сгибает пополам и выворачивает наизнанку всякий раз, когда я вижу тебя во сне? Почему мне никак не понять, не осмыслить твою внезапную гибель, не принять ее, как ты принимала меня любым, принимала все мои глупые выходки и бесконечные догонялки со смертью. Почему мне никак не понять твоей готовности к смерти и смиренности перед ней, неумолимой решительности оставить меня одного. Столько лет прошло, а я так и не смог осмыслить твоей первозданной чистоты и храбрости, что была сродни сумасшествию. Не полюбить никого другого. Ты была моей наводчицей, и Полярной звездой, и Севером вместе взятым".

Я не знаю, какими словами восхвалять и благодарить Аиду за то, как глубоко и сильно её истории впиваются под кожу, пробираясь сквозь рёбра точно в сердце. Безусловно это талант, но одного таланта, как по мне, мало, чтобы писать истории именно так — нужен и жизненный опыт... И даже представить страшно, какие события ведут к пониманию того, как описать тот или иной разрыв души... К сожалению, я могу это представить. И думаю, что именно поэтому меня так цепляют такие истории, потому что, порой, кажется, что эти чувства, эта боль, эти потери словно про меня.

рассказ, который вызывает мурашки по всему телу. рассказ, после которого вздрагиваешь от малейшего шороха. рассказ, который затягивает в свои мрачные сети за считанные секунды, и выбраться невозможно.

главный герой ведет ютуб-канал, где рассказывает страшные, порой просто ужасающие, истории. и в очередной раз отправляется в туманный Вермонт, в уединенный особняк, чтобы снять материал в подходящей атмосфере предстоящего Хэллоуина и пощекотать нервишки себе и своей аудитории.

от историй, рассказанных героем, кровь стынет в жилах. я ловила себя на том, что забываю дышать. автор мастерски нагнетает и накаляет обстановку — подозрительными скрипами в пустом доме, таинственными звонками с того света, исчезающими надписями…

"Знаешь, мне кажется, что нельзя взять человека за руку и довести до конца пути, где он поймет, что фраза «Не плачь, потому что это закончилось. Улыбнись, потому что это было» не такая уж и отвратительная. Важно, чтобы человек сам дошел до конца и понял это, – она улыбнулась своей ослепительной, яркой улыбкой, и в тот момент показалась Ивонн невероятно красивой".

Какой же у Аиды невероятный и восхитительный слог! Она пишет так, что сразу вспоминаются медовые соты, которые я так люблю за их насыщенность этим самым мëдом и приятную тягучесть; так, словно утопающий делает последний глоток воздуха перед тем, как навсегда уйти в морскую пучину; так, как целуются влюблённые, когда один из них на грани жизни и смерти. Слог Аиды бесконечно нежный и мягкий, обволакивающий теплом и заботой, немного терпкий и пряный с ароматом базилика и итальянских трав. В тексте хочется раствориться, а героев сжать со всей силы, пока вся их боль не выдавится от этих объятий...

Как же я переживала! Господи, мне так близки и знакомы многие слова и диалоги о жизни, о любви, о восприятии мира, о поисках пути к себе, о недоверии, о всепоглащающей боли, которую не поймёт никто, пока не испытает, о силе и слабости духа, о том, как же сильно можно любить родного человека и трепетно, почти благоговейно пропитываться родительской любовью!

Вы даже не представляете через что пришлось пройти к героям, чтобы хотя бы нащупать эту тонкую ниточку, что ведёт к принятию, счастью и гармонии, пусть и не полной, но очень близкой к ней. Мне хотелось кричать, плакать, я утопала в этой несправедливости, как жизни, так и людей, я тонула в негодовании и бессилии — я не знала, куда себя деть и как пройти этот путь до конца, не сломавшись и не потеряв кусочек своей души.

Я проиграла. Кусочек моей души навсегда остался в этом произведении и с его героями, как однажды я практически отдала всю себя в битве за Джуда ("Маленькая жизнь" Ханья Янагихара), буквально борясь с тем, чтобы не сойти с ума и не быть поглощённой этой бездной боли, страданий и отчаяния.

И да, верно сказала Юля — в отличии от Ханьи, Аида любит своих читателей и я бесконечно ей благодарна за то, что она меня пощадила, избрав для героев именно такой финал. Моё сердце просто не выдержало бы, поступи Аида хотя бы в половину так, как поступила Янагихара.

Аида, но даже, если бы ты избрала такой же путь, я бы всё равно была тебе безгранично признательна и благодарна за то, что ты дала мне возможность познакомиться, подружиться и так сильно полюбить твоё произведение! Твоя история воодушевляет, твой талант вдохновляет, твои герои поражают! Спасибо, спасибо, спасибо!

P. S. Очень хочется отметить, что книга по атмосфере напоминала мне "Дневник памяти" и "Лучшее во мне" Николаса Спаркса и прекрасный к/ф "Перл-Харбор", ну и совсем чуток один из моих любимых к/ф "Клятва".

Сильная история, которая рассказывает, как найти путь к самому себе. Путь тяжёлый, долгий, тернистый. И чтобы его пройти нужна недюжинная сила, упорство. А, главное, желание. Желание жить, любить и улыбаться, потому что можешь.

История о жизни и смерти. О страхах и боли. О чувствах: таких светлых и чистых, и таких болезненных и убивающих. Об отчаянии.

Она о войне, которая крадет не только жизнь, но и душу. Ломает так, что излечение кажется невозможным. Но находятся люди, способные на чудо.

Она о любви, что преодолевает множество преград и испытаний, чтобы доказать, что она есть. Она настоящая, искренняя, самая светлая. И способна пройти всё и выжить.

«Под солнцем Виргинии» перевернула мою душу, мой мир. Оставила несмываемый след в моем сердце. Она отзывалась внутри меня множеством нот, поющих историю двух сердец, что искали путь к самим себе и своей любви.

Меня будто бросали в ледяную воду, в которой перехватывает дыхание, а пульс бьется где-то в висках. И чувства, словно гигантская волна, накрывали тебя с головой, погружая всё глубже и глубже.

Аида Ланцман
"Краеугольный камень"

Иногда мне нравится, когда книга меня мучает. Иногда мне это необходимо - как необходимо зачем-то содрать корочку со ссадины на коленке. Иногда сострадание герою помогает мне что-то переосмыслить и подправить оптику восприятия мира.
Однако эта история, к сожалению, делала мне больно не тем и не так.
Но начну я с хорошего.
Пропустить сквозь себя опыт морского пехотинца - его поступки, его ошибки, его потери и приобретения - это сложная задача. Амбициозная. К тому же, требующая основательного изучения матчасти. Возможно, те, кто знает о морпехах и о войне в Ираке больше, чем я, нашли бы, к чему придраться в плане фактов. Я могу только сказать, что аплодирую смелости Аиды Ланцман взять тему, требующую не только серьезного погружения в источники, но погружения в психологию мужчины-военного. Я бы на такое не решилась.
А еще было очень приятно, когда название одной из глав - "Сон о воскресном дне в парке Аламеда" - на мгновение как будто перекинуло меня в прозу кого-нибудь из латиноамериканских магреалистов.
Ну и меня всегда утешают финалы историй, простые и трогательные, как сердечко, нарисованное пальцем на запотевшем стекле.
Вот и отзыв бы на этом зафиналить...
Но я, после некоторых раздумий (и даже метаний), все-таки продолжу.
Сначала я все ждала, когда же мы вместе с автором закончим наворачивать круги на одном месте - еще и еще раз знакомиться с героями (Алиса - Пудинг, Пудинг - Алиса), с местом действия и обстоятельствами - и начнется собственно история. А потом поняла, что с этим ощущением ожидания прочитала уже четверть книги.
Ладно. Бывает. Есть истории, в которые долго заходишь, зато потом не хочется выходить.
В какой-то момент сюжет наконец перестал напоминать мне горсть деталей конструктора без инструкции по сборке, и я обнаружила, что у меня получается за ним следить.
Следить - да. Восхищаться его стройностью, логикой и соразмерностью частей... только хотелось бы.
И снова - ладно. Допустим, я бесчувственная тупня и именно поэтому не поняла скрытую красоту архитектуры сюжета и не смогла проникнуться эмоциями Стивена Хэммонда. Вай бы и нот. Мне всегда проще все свалить на себя, чем на книгу.
Но вот в своем чувстве языка я уверена. А именно моему чувству языка этот роман постоянно делал больно.
В первой половине книги у меня то и дело возникало ощущение, что я читаю то ли нон-фикшн о войне в Ираке, в который вшиты куски художественного текста, то ли все-таки сентиментальный роман, в который вклеены обрывки газетных статей.
Чтобы не быть голословной:
"По этой причине корпус морской пехоты США призвал в Ирак опытных бойцов из первого разведбатальона для военной интервенции США против сил Исламского Государства".
"Безлюдный лагерь за окном, зыбкий, тонущий в тумане, дрожал, словно он наблюдал за ним сквозь пелену слез, застилающих взгляд".
Оба отрывка - из "Краеугольного камня". И такое соседство там не редкость.
Соединить эти два стиля в одной истории так, чтобы это выглядело художественным приемом - задачка с тремя звёздочками. Я, разумеется, не истина в последней инстанции и даже не литературный критик, но все же рискну вякнуть, что на мой взгляд, автору "Краеугольного камня" мастерства для этого не хватило.
А еще не хватило того самого чувства языка, которое уберегло бы от чересчур тяжеловесных канцелярских конструкций, от неправильного употребления некоторых слов, от многочисленных штампов.
Я люблю слова. Давно и нежно. Поэтому, когда я вижу их в неестественных позах (зачеркнуто) значениях и странных конструкциях - у меня чутка подергивается глазик.
Да простит меня автор, но так просто нельзя сказать:
"восторженных этим представлением наблюдателей", "пальцы коснулись кожи плеча наголо", "в окольцованном пространстве её тонких, но сильных рук", "вдруг отец взболтнул ей лишнего".
Или вот "немыслимого рисунка обкусанные губы". Ну какого такого "немыслимого" рисунка могут быть губы? В виде семиногой собаки?
Или "прихотливо очерченную линию нижней челюсти". Прихотливо = капризно, причудливо, затейливо, извилисто. Неужели у Зоуи кривая челюсть была, м?
И таких примеров можно было бы привести еще очень, очень много.
Вероятно, не спотыкайся мой взгляд о такие вот штуки, я бы скорее прониклась болью и нежностью героев.
Я знаю, как сложно написать книгу, как субъективна любая оценка и как нежна и беззащитна "нутрь" творческого человека. И я прошу прощения, если задела чувства автора.
Каждую книгу, которую открываю, я искренне хочу полюбить. Но это, к сожалению, зависит не только от одного моего желания.
Впрочем, я знаю, что любовь, которую эта книга недополучила от меня, она уже получает и еще получит от других.
Я надеюсь, что это тоже можно засчитать за финал, трогательный, как сердечко, нарисованное пальцем на запотевшем стекле.

Сложная книга и безумно интересная.
Это тот случай, когда эмоций и мыслей настолько много, что их сложно организовать в складный отзыв.

С творчеством Аида Ланцман|писатель  ранее знакома не была, но теперь совершенно очевидно, что эта книга не последняя.

История "Под солнцем Виргинии" о судьбах людей, связавших свою жизнь с войной. Где война – там боль, страдания и смерть.

Ивонн – молодая девушка из обеспеченной семьи. Перед ней открыты все двери, она единственное и любимое дитя своих родителей.
Каждое лето она проводит у бабушки и дедушки в усадьбе в Виргинии. Там же знакомиться с парнем – сыном фермера. У молодого человека не простая судьба. В его семье случается несчастье – погибает брат, рано из жизни уходит мать. Крис живет с отцом – пьяницей, который частенько поколачивает сына. Парень, в отличии от Ивонн, обделен семейным теплом и родительской любовью.

Я бесконечно убеждена, что война не женское дело от слова совсем. Тем более там нечего делать утонченным девушкам вроде главной героини.

Ивонн и Крис добровольцами уходят в армию США, войска которой вторгаются в Ирак.

Если решение Криса пойти в армию взвешенное, обдуманное – это способ вырваться из-пол отцовского гнета, то Ив принимает решение, основанное на эмоциях. Глупое, надо заметить, решение, принятое назло. Назло себе, назло родителям.

Оказывается, пройти войну это не самое страшное. Страшнее то, что не каждый может вернуться к мирной жизни. Не каждого дождутся и примут. Не каждый найдет свое место.

Ивонн сильно изменилась. Ее жизнь «после» никогда не будет прежней…

Тайлер и Вероника – еще два героя, прошедшие ад войны. Они очень ярко раскрыты автором. Их судьбы сложны и трагичны, каждая по-своему. Они делают свой выбор как жить «после», каждый свой единственно правильный…

Это прекрасная книга несмотря на то, что пронизана болью, горем и слезами.
Очень сильная, заставляющая задуматься о многих вещах, и об актуальных в настоящее время тоже.

Эта история о дружбе и любви, она о слепом патриотизме и прозрении, о травмах и исцелении. В книге присутствует любовная линия между двумя мужчинами (я должна была предупредить, на случай, если это для кого-то важно).

Отдельного внимания заслуживают герои книги, они живее многих живых.

Когда я читала книгу, столько мыслей было, что написать в отзыве. А сейчас все испарилось. Просто я прожила эту книгу, прожила несколько жизней, одну под солнцем Виргинии, одну в сердце Нью-Йорка и одну в Ираке и еще одну на юге Франции в Сен-Максим.

Лучшее, что может сделать автор - это подарить читателю целую маленькую жить. Аида подарила мне не одну...

Несколько цитат:

“Потому что отпустить его снова – значит снова пустить по ветру свою жизнь”.

“Потому что раны, оставленные войной, оказались гораздо глубже, чем он думал, чем все рваные шрамы, изуродовавшие его тело”.

“И если он действительно умер, открыв дверь, при вскрытии коронер назовет причину смерти: неосторожный, немыслимо тяжелый, болезненный, но в то же время, ласковый взгляд”.

“Иногда в желании защитить своего ребенка, родители совершают опрометчивые поступки”.

“Думать о том, что могло случиться, но не случилось и том, что случилось, но не должно было - затея, которая еще никого не привела к чему-то хорошему”.

От души рекомендую эту книгу.