Самый лучший опыт, который мы можем получить, – это таинственный… Тот, кто не знает этого, не может задать вопрос и больше не удивляется, почти мертв и его глаза потускнели.

Альберт Эйнштейн

2043 год. Земля.

– Люди, ожидающие чуда, в большинстве своем неактивные, ленивые, несамостоятельные, не имеющие собственного мнения и зависимые, стремятся к благополучию, как и мы, но не каждый этого достигает. Вы лучше меня знаете, что ресурс «население» нужно использовать максимально возможным способом. Что если я предложу вариант, который позволит сократить их потребности таким образом, что они будут работать на вас, да еще и с удовольствием? Предпосылками к тому, что я собираюсь предложить, является сложившаяся историческая реальность – мы живем в цифровом мире, производя и потребляя услуги, продавая и покупая контент. Я предлагаю распространить дешевую технологию полного перехода в этот мир – они будут там жить, работать, отдыхать, а вы пожинать плоды их трудов, наслаждаться природным великолепием Земли и самой жизнью. Пусть вас не беспокоят возможные вопросы: фактически люди уже живут в «симуляции» – виртуальном искусственном мире, где они общаются, работают, отдыхают – интеграция была лишь вопросом времени. Представьте, что мы предоставим людям доступ к пространству, в котором они могут быть кем захотят, более того, они будут с удовольствием производить услуги, чтобы расширить и улучшить этот мир, – будут вкладываться в симуляцию. Мы наблюдаем аналогичную ситуацию с социальными сетями: пользователи являются как потребителями контента, так и его создателями, вы же получаете колоссальные средства, не прикладывая усилий, наслаждаетесь жизнью на райских островах. Безусловно, существуют люди, которые не захотят интегрироваться в новую среду, но если мы объединим усилия, то не оставим им выбора – либо интеграция, либо – «добро пожаловать в Средневековье» – они вернутся на уровень развития цивилизации до появления технологий. Поэтому мне нужна ваша поддержка: все аспекты развития нашего вида должны быть продублированы в симуляции так, чтобы без ее использования их нормальная жизнь была невозможна. Эта масса людей, которая неспособна внести вклад в развитие цивилизации, должна приносить хоть какую-то пользу, не находите?

2081 год. Резиденция Представителя Земли. Земля.

– Откуда это вообще взялось? – недоумевал Ной, шагая по коридорам особняка.

– Он фанат семидесятых двадцатого века, – ответил сенатор, которому поручили сопровождать Ноя на встречу.

Они вошли в просторный кабинет, с белыми стенами, полом и потолком. Все руководители компаний, осуществляющих деятельность в симуляции, уже собрались – ждали только Ноя. Около широкого окна стоял стол, за которым, повернувшись спиной к двери, сидел Представитель. Ной поблагодарил сенатора и занял свое место среди остальных. Медленно, словно смакуя этот момент, Представитель повернулся на стуле к ним лицом. «Какого черта?» – удивился Ной.

– Вы, возможно, ожидали увидеть моего отца, но, к сожалению, он не в себе, – Агни, щуплый молодой человек лет двадцати на вид, с длинными до плеч, распущенными волосами, махнул рукой вправо, указывая на капсулу для синхронизации с симуляцией, ничем не отличающуюся от тех, что находились на Поле. – Учитывая данные обстоятельства, представлять интересы Земли передали мне. Позже вы можете ознакомиться с результатами голосования в Сенате.

Агни встал и вновь повернулся спиной к присутствующим, скрестив руки на груди.

– Вы знаете, что недавно у вас произошел глобальный сбой, в результате которого пострадали люди: неправильный выход из синхронизации в ряде случаев вызвал необратимые повреждения мозга. Остальные какое-то время были вынуждены находиться вне капсул – это вызвало массовые недовольства. Можно ли их винить? Они привыкли к жизни, которая не существует на самом деле.

«Что он несет?» – раздраженно подумал Ной.

– Пока капсула не работала, мой отец думал, что спит, пытался очнуться. Нам пришлось его успокоить и поместить обратно в капсулу. Кто-нибудь может ответить, почему так произошло?

Агни обвел всех присутствующих жестким взглядом. Ной, которому порядком надоело слушать избалованного мальчишку, попытался перехватить инициативу:

– Мистер Представитель…

– С этих пор просто Агни, – перебил юнец Ноя.

– Агни, слушайте, у нас действительно произошел сбой на серверах, однако мы быстро устранили проблему. То, что случилось с вашим отцом, да и с другими, не наша вина.

– Прямо – нет, но косвенно…

– Простите, в чем же? Объясните, пожалуйста. Мы предоставляем людям услуги, которые ими востребованы. Кроме того, не симуляцией единой живут люди в капсулах: они ведь работают в цифровом пространстве, общаются, отдыхают…

– Но всё это, по сути, симуляция.

– Наша жизнь – это симуляция! Поэтому я не понимаю, о чем вы говорите, когда отделяете «реальность» от «нереальности».

По лицу Агни было видно, что ему есть что ответить, но он не стал возражать, сдержавшись.

– Я, как Представитель Земли, принимаю решение отключить людей от капсул. Позвал вас, чтобы сообщить об этом.

Ошарашенные участники совещания возбужденно зашептались. Кабинет наполнился гулом возмущенных голосов.

– Подождите, – покачал головой Ной, – вы серьезно? Куда вы денете всех людей на Поле?

– Они вернутся в Город.

– А, простите, как будут функционировать общественные отношения?

– Мы вернемся к тому, чем занимались в начале двадцать первого века, с некоторыми… корректировками.

– Это просто невозможно, – прозвучал еще один возмущенный голос.

– Почему же? – спросил Агни.

– Социальные, культурные, экономические сферы жизни функционируют в цифровом пространстве, – вновь взял слово Ной. – Мы рискуем столкнуться с непредсказуемыми последствиями!

– Не учитывая то обстоятельство, что вы просите нас вернуться, грубо говоря, в «каменный век», – заметил один из директоров.

Агни обошел стол, встал напротив присутствующих.

– Какой сейчас год, господа? Две тысячи восемьдесят первый. Знаете, что мы могли бы сделать к этому году? Мы могли бы самостоятельно изучать ближайшие обитаемые миры в других солнечных системах, наконец-то до конца понять структуру и правила работы Вселенной. По необъяснимой причине все наши жалкие космические достижения, которые к тому же были совершены небольшой группой энтузиастов, – никого не вдохновили. Программа освоения Марса фактически заброшена, «Титанида» закрывается. Космические тела изучаются роботами, но сами люди находятся в исследовательских центрах. Остальные существуют в искусственных мирах, созданных для получения быстрых удовольствий. Дети больше не рождаются естественным образом. Мы тухнем, словно рыбки в аквариуме, которым привычно в знакомой среде.

– Если вы вытащите рыбку из аквариума, она погибнет, – заметил Ной.

– Если перенести рыбку в водоем…

– Она всё равно погибнет, – перебил Ной. – Мы эволюционировали, Агни, мы стали видом, который создал для себя новую среду обитания: более гибкую, безопасную, спокойную, которая отвечает нашим потребностям. Раньше приходилось рисковать собственной жизнью для осуществления задуманного – сейчас для этого нужна лишь симуляция. Вы же не возмущаетесь, что мы, животные, построили себе города, – по сути, создали новую среду для проживания, более безопасную, чем, например, дикий лес. Да, симуляция – искусственно созданный мир, но он настоящий на столько, на сколько люди в него верят. Вселенная – наша симуляция, к сожалению, неподконтрольна нам, и многое из того, что вы хотите воплотить в реальности, может привести к потере человеческих жизней. Симуляция позволяет человеку быть тем, кем он хочет, дарит ему ощущение свободы, контроля, в конце концов – психическое спокойствие. Вы не можете просить нас совершить такое, честно говоря, преступление. Возможно, стоит осуществить поиск желающих для осуществления ваших далеко идущих планов, но уничтожать созданные людьми миры, в которых им комфортно и безопасно, вы не имеете права.

Ной выдохнул.

– Нам предстоит очень долгий разговор… – произнес Агни, возвращаясь на свое место.

Присутствующие приступили к дебатам, когда на линзах главы «Беттер Ворлд»¹ появилось сообщение: «Ваша дочь в коме. Срочно прилетайте на Марс».

2080 год. Космический отель «Звездный странник». Околоземная орбита.

Запись.

– Приветствую на странице личного дневника, Соня. Вы можете записать данные самостоятельно или выбрать вариант «ответов на вопросы».

Она выбрала второй вариант.

– Опишите ключевые события сегодняшнего дня.

Она написала: встреча с отцом, работа над сценарием новой истории для симуляции.

– Оцените каждое событие по десятибалльной шкале: десять – наивысшее удовлетворение, один – полное разочарование.

Она оценила: работа над историей – восемь. Встреча с отцом…

Место для заполнения цифрой мигало на экране.

Отмена.

Запись.

– Приветствую на странице личного дневника, Соня. Вы можете записать данные самостоятельно или выбрать вариант «ответов на вопросы».

Она выбрала первый вариант.

Включилась запись видео, система просканировала лицо, создала точную проекцию, на которую Соня смотрела, словно в зеркало.

– Я… потеряла счет времени. Мне тяжело. Я не знаю, где начало или конец.

Соня встала с кровати и подошла к иллюминатору: Земля сияла в абсолютной темноте межзвездного пространства, словно голубая жемчужина.

– Не понимаю, почему чувствую себя словно зверь в запертой клетке.

– Мама!

Соня обернулась: в холодном безжизненном мраке номера стоит белокурая девочка – ее дочь. Соня, скрестив руки на груди, сильнее прижала их телу, сгорбилась, слеза скользнула по щеке.

– Мама! – снова позвала дочь.

– Желаете остановить запись? – спросил электронный помощник.

Соня молчала, чувствуя, как ее сердце в прямом смысле разрывается от боли. Она смотрела на призрака, бездушную копию настоящего чуда.

В номер зашел Мицар – еще один призрак, существовавший в обличии живого человека:

– Соня.

– Миц, – поприветствовала она, вытирая слезы.

Он едва слышно спросил:

– Ты готова?

Соня вздохнула:

– Я никогда не буду к этому готова.

Они вышли из номера, следуя по красным указательным линиям, нарисованным на серых стенах. Этот плывущий на заданной орбите отель был последним пристанищем для Лиры – погибшей дочери Сони. Милая белокурая девочка отправлялась в свое первое путешествие к Луне, когда совершенно глупо, по какой-то трагической случайности, аппарат столкнулся с обломком космического мусора. От удара в корпусе образовалась пробоина. На место аварии буквально через несколько минут прибыли спасатели. К счастью, всех удалось спасти. Кроме Лиры.

Они зашли в криокамеру. Тело лежало в изоляционной капсуле, рядом стоял медицинский работник. Он подошел к Соне, положил руку на плечо.

– Соболезную вашей утрате, – произнес он и покинул помещение.

Мицар обошел сосуд, встав прямо над головой у дочери. Он нажал на кнопку, стекло открылось, потянулся, обнял руками лицо девочки, прильнул ко лбу, поцеловал и заплакал. Соня ненавидела Мица в этот момент, потому что Лира любила отца больше матери. Он выпрямился, с надеждой посмотрев на мигающие огоньки подключенного к саркофагу устройства, воссоздававшего в данный момент индивидуальность Лиры в цифровом пространстве: оно посмертно собирало данные с анализирующего нейронную деятельность головного мозга чипа, линз, ДНК, различных серверов и баз данных. Мицар и Соня заранее загрузили в программу соответствующие коррелирующие данные.

– Ты знаешь, что это будет не она, – произнесла Сара.

– Мы настроим программу так, чтобы это была она.

Слезы потоком хлынули из глаз Сони:

– Вот она! Вот! Вот она лежит здесь! Она никогда, никогда не будет прежней. Это будут лишь ее вариации, но мы никогда не сможем больше увидеть ее настоящую! Никогда, больше никогда!

– Что ты хочешь от меня?! – крикнул Миц в ответ. – Ты знаешь, что я никогда не хотел в этом участвовать!

Соня шокированно посмотрела на него:

– Ах, значит, это я заставила тебя испытывать к ней какие-то чувства? Ты, наверное, забыл, какую выгоду тогда извлек?

– Почему ты не могла взять ребенка с Базы²? Зачем всё это? Ты знала, что рано или поздно всё закончится именно так!

– Что вы тут устроили?! – возмутился вернувшийся медик.

Он прошел к сосуду, нажал на кнопку – капсула стала непроницаемой, скрыв девочку. Работник обратился к Мицару:

– Загрузка завершена?

Мицар проверил данные:

– Кажется, да.

– Выйдите все, – прошептала Соня, сжимая кулаки.

– Что? – переспросил медик.

– Я сказала – выйдите!

Через полчаса капсула с телом Лиры сгорела в атмосфере планеты.

2058 год. Станция «Эндьюранс». Марс.

– Добрые сутки… Фред, правильно? – спросила психолог.

Он протянул ей руку для пожатия, мягко и тепло улыбнулся.

– Прошу, – произнесла она, – присаживайтесь. Я задам вам несколько вопросов, стандартная процедура.

– Дайте угадаю, первый вопрос будет звучать: «Как вы себя чувствуете?».

– Даже если бы я не была психологом, то всё равно бы поинтересовалась.

Фред неожиданно для себя засмеялся. Она же из приветливого незнакомца превратилась в расчетливого специалиста. Задавать вопрос она не стала, лишь посмотрела на Фреда взглядом, говорящим: «Я вас слушаю».

Он опустил голову:

– Меня вернут на Землю из-за того, что я сейчас скажу.

Она никак не прокомментировала реплику, хотя он надеялся на это. Хотел бы услышать слова поддержки.

– Когда мы прибыли на Марс, – начал Фред, – то думали, что испытаем восторг, радость, облегчение. Я представлял себя Нилом Армстронгом, который сделал первый шаг на новом витке развития человечества. Мне казалось, что человечество загорится мечтой о путешествиях, открытии новых миров, а от толп желающий помочь в освоении Марса не будет отбоя. Я представлял себе города на этой холодной, пустынной планете. Мне снилось терраформирование³: я видел зеленые деревья, ручьи с жидкой водой, цветы, животных. Но оказалось…

Фред замолчал.

– Оказалось… что? – уточнила психолог.

– Оказалось, что никому это не нужно. Как только мы избавились от необходимости добывать пропитание, научились воспроизводить базовые ресурсы, подчинили себе биологию и генетику, распространили квантовые технологии, отрегулировали рождаемость, всё это оказалось ненужным. Путешествия на другие планеты оказались бессмысленными, ведь можно запустить симуляцию такого путешествия практически неотличимую от реальности.

– То есть вы думаете, что ваша работа лишена смыла?

– Я могу продолжать проектировать сооружения для расширения колонии, но зачем всё это, если здесь никто не собирается жить?

Психолог занесла информацию в планшет.

– Вы сами были в симуляции?

Фред задумчиво опустил глаза.

– Один раз, когда умерла жена. Создание стабильно работающей, детально воспроизводимой с помощью квантовых технологий программы сохранения личности делает невозможным осознание того, что ее больше нет.

– Это была она?

– О да, – с воодушевлением произнес Фред, – это была она. Точная ее копия.

– Что вы почувствовали?

– Желание остаться с ней.

Психолог снова что-то записала.

– Вы сказали, что после ваших слов вас вернут на Землю. Почему вы так думаете?

– Потому что у меня нет мотивации работать, а значит, я не могу больше должным образом выполнять те функции, для которых меня сюда отправили.

– А вы сами… хотели бы вернуться?

– На Землю или к ней?

2080 год. Станция «Аполлон». Луна.

Хотя это была не первая его проверка, он нервничал как никогда. Ной, директор компании «БВ», поправил галстук, посмотрел на помощницу, сосредоточенно проверяющую отчеты на планшете. Дверь переходного шлюза, соединяющего прибывший космический корабль с базой, открылась. Приветливо улыбающаяся бортпроводница встала около двери, провожая пассажиров. Ной оглядывался по сторонам, ожидая увидеть солидного мужчину в идеально подогнанной для представителя власти форме, но никого соответствующего ожиданиям не было видно. Ной уже собрался спросить у бортпроводницы, как к нему подошел мальчик лет десяти, не больше, в форме – всё как положено.

– Добрые сутки, – инспектор протянул руку для пожатия, глядя снизу вверх сапфировыми глазами, – Кеплер.

Ной, так и не привыкший к манере называть детей вычурными именами, непроизвольно скривился.

– Ной, – произнес он, пожав руку. – Вы ведь инспектор, правильно?

– Да, всё верно. Вас удивляет мой возраст? По уровню интеллекта я не уступаю своим ровесникам. Пожалуй, я даже умнее их, учитывая, что меня взяли на такую работу.

Удивление Ноя можно было объяснить тем обстоятельством, что он застал время, когда десятилетние дети были десятилетними детьми: играющими на улице, беззаботными хулиганами и принцессами, не знакомыми с высокими технологиями. Но время диктует свои правила: кажется, что с каждым земным годом они взрослеют всё раньше.

– Расскажите, что случилось.

Они пошли по коридорам, тишина которых нарушалась лишь стуком каблуков помощницы.

– В прошлом земном году мы выпустили симуляцию высадки первых астронавтов на Луну: она имела довольно громкий успех. Мы в точности воссоздали условия, в которых находились космонавты, используя в том числе преимущества самой лунной поверхности, гравитацию, химические и биологические рецепторные добавки – всё это позволило нам создать уникальный экспириенс⁴. С помощью имеющегося архивного видео и самообучающихся алгоритмов квантовых нейросетей нашим специалистам удалось воссоздать многогранное, реалистичное, насколько это возможно, путешествие, где мельчайшая деталь влияла на пользовательский опыт. И для этого не нужна была капсула.

– Вы давали им какие-то медицинские препараты? Психотропные?

– Нет.

Кеплер остановился.

– Нет? – переспросил он, переведя взгляд на помощницу.

Она, не ожидая вопроса, взмахнула ресницами, посмотрела в планшет:

– У меня записано, что какие-то препараты могли вводиться внутривенно, если того требовал пользователь, однако они не могли вызвать такую реакцию…

– А конкретно ему что-то вводили?

– У меня записано, что нет, – сообщила помощница.

Кеплер кивнул, они пошли дальше.

– Когда вы поняли, что что-то пошло не так?

– Девяносто процентов всего путешествия проходит в симуляции, – ответил Ной, – но, как я и говорил, грешно не использовать саму возможность выхода на поверхность спутника, поэтому десять процентов путешествия пользователь проводит за пределами комплекса. Конечно, с ним вместе выходит специальный человек, который контролирует безопасность; кроме того, все действия пользователя ограничены определенным радиусом, за который он не может выйти. В сутки происшествия пользователь, как и положено в рамках имитации выхода на лунную поверхность, следуя указаниям энписи⁵, вышел на поверхность спутника. Как полагается, симуляционные очки скрыли от его взгляда как здание, так и человека, который стоит рядом, оставив лишь ландшафт и нужные объекты, вроде посадочного модуля, флага и т.п. В программе произошел сбой, и пользователь увидел всё, что на самом деле существует в реальности, то есть контроллера и здание, а потом…

Они как раз зашли в криокамеру: в капсуле лежал пятидесятидвухлетний мужчина лет. Конечно, это был необычный пользователь, иначе бы Сенат не прислал своего представителя – погиб сенатор.