Цитаты из книги «Самые голубые глаза»

Все имевшиеся там вещи были абсолютно безликими, поскольку их создали, привезли и продали те, кто пребывал в различных состояниях жадности, равнодушия и невнимательности.

Бывало, смотришь на это семейство и удивляешься: ну почему они все такие безобразные? А потом приглядишься – и тебе уже кажется, что причины для подобного утверждения вовсе и нет. Вот тогда ты и начинаешь понимать: все дело в том, что они сами убеждены в своей уродливости.

А именно: мы, не имея ни малейшего отношения к королевским корням, были типичными снобами. Не будучи аристократами, мы чувствовали классовое превосходство над всеми остальными. Мы были уверены, что авторитет проявляется в жестокости по отношению к тем, кто слабее и беднее, а все необходимое образование человек получает в школе и колледже. Мы ошибочно принимали насилие за страсть, праздность – за досуг, безрассудную беспечность – за свободу. И в том же духе мы воспитывали своих детей. Да, мы, не щадя сил, растили свой урожай и своих детей, приумножая свою собственность. Но наши мужские качества развивались в логове приобретательства и накопительства. А женские – в тенетах покорности или неохотного соглашательства. И запах плодов Твоих, и труд дней Твоих был нам ненавистен.

Из крошечных впечатлений, словно подобранных друг у друга, они старались создать некую видимость семьи и всеми силами ее поддерживать; и они действительно как-то уживались, несмотря на все различия.

Когда номер тебе больше не нужен, ты платишь какую-то сумму за его использование, говоришь портье: «Спасибо, сэр» и, поскольку с делами в этом городе покончено, спокойно этот номер оставляешь. Разве кто-то сожалеет о покинутом гостиничном номере? Разве тот, у кого есть настоящий дом, захотел бы в этом номере остаться? Разве кому-то придет в голову лишний раз оглянуться – с любовью или с отвращением – на тот гостиничный номер, из которого он выезжает? С любовью или с отвращением ты можешь относиться только к той жизни, которую в нем вел. Но не к самой комнате. Однако воспоминание о ней у тебя остается, и ты берешь его с собой. Нет, о нет – вовсе не для того, чтобы вспоминать это помещение. Вспоминать ты будешь то время и то место, потому что занимался там важными делами или обрел интересное приключение. Разве может человек испытывать по отношению к гостиничному номеру какие-то чувства? А если и может, то они будут примерно теми же, какие сам этот номер испытывает к своему постояльцу.

Она (Вельма) меня оставила. Оставила так, как оставляют гостиничный номер. Гостиничный номер – это такое временное место, где ты останавливаешься по необходимости и занимаешься тоже чем-то временным. К твоей основной жизни, к ее привычному устройству гостиничный номер не имеет никакого отношения. Он, безусловно, удобен, но его удобства ограничены тем временем, в течение которого ты находишься в том или ином конкретном городе по тому или иному конкретному делу; ты надеешься, что твой номер достаточно комфортабелен, но лучше бы он был абсолютно анонимен. Ведь не в нем же, в конце концов, ты постоянно живешь.

стряхнуть этого ублюдка с вершины его гордыни, которую он сам взрастил и которой вовсе недостоин».

Сигаретный дым они старались вдохнуть как можно глубже, чтобы он заполнил их легкие, заставил сердце биться быстрее и помог справиться с дрожью в бедрах и удержать на крючке бьющую через край энергию юности.

Когда я поняла, как отвратительно совершаемое мной и полностью лишенное смысла насилие, я просто не знала, куда деваться от стыда. И самым лучшим убежищем оказалась любовь. Так осуществилась метаморфоза исходного садизма в вымышленную ненависть, а затем в обманную любовь.

потенциально агрессивным партнером