В конце семинара в октябре 2001 г., подводя итоги, директор Общества отметил, что «одним из положительных аспектов программы было то, что каждая сторона выполнила добровольно возложенные на себя обязательства. Российское общество предоставило помещение, а также прекрасное материально-техническое обеспечение. Докладчики приходили на семинары подготовленными, с необходимыми планами и материалами. Участники посещали семинары регулярно и без опозданий. Они сами решали, делать им домашнее задание или нет. Чуть меньше половины участников регулярно его выполняли и получили свидетельство об участии в семинаре.
У нас было несколько возможностей оценить результаты семинара. Во-первых, на последнем занятии почти 75 % участников письменно проанализировали пройденный курс. Во-вторых, в декабре 2001 г. группа участников собралась в Москве и провела дискуссию о том, насколько полезен был семинар. И, в-третьих, восемь участников, хорошо говорящих и пишущих по-английски, записались на курсы дистанционного обучения, чтобы продолжить изучение теории Боуэна в Семейном центре в Питтсбурге. Были также предприняты попытки получить гранты для того, чтобы послать отдельных участников в США для продолжения обучения теории, но эти попытки не имели успеха.
Анализ включал 10 вопросов по существу и сбор некоторой демографической информации об участниках. Что касается возрастного состава, то 80 % участников имели возраст от 30 до 50 лет, 10 % – от 20 до 30 и 10 % – от 50 до 60 лет. 90 % состояли в браке. Почти 50 % были единственными детьми в семье, 25 % – старшими и 25 % – младшими детьми. У одного из участников был брат-близнец.
80 % имели высшее образование по психологии и почти все прошли дополнительное обучение на курсах по семейной терапии. Один участник был студентом-психологом, а двое получили педагогическое образование. Опыт работы по специальности был в пределах от нуля до 25 лет, у большинства он колебался в пределах от 6 до 10 лет.
59 % участников заявили, что они выполняли все письменные домашние задания, 24 % – что они не делали домашних заданий, а 17 % – что они делали их время от времени. 90 % сказали, что хотят продолжить обучение теории Боуэна.
Вопрос 1. Изменилось ли в результате посещения семинара ваше представление о самом себе и о вашей роли в семье?
На этот вопрос было получено много серьезных ответов, таких, как: «Начал смотреть на себя как на часть большой системы из многих поколений», «Появился интерес к семейной истории», «Снизилась собственная тревога», «Началась работа над эмоциональными разрывами», «Появилась объективность, большая наблюдательность по отношению к своей роли в семье», «Пришло осознание того, что собственный уровень дифференциации был ниже, чем предполагалось». Несколько человек отметили: «Изменения только начались. Очевидно, это будет длинный путь».
Вопрос 2. Изменилось ли у вас видение вашей семьи и роли, которую вы в ней играете?
Несколько человек ответили, что изменилось, но изменение поведения займет значительное время. Многие отметили, что они работают над преодолением эмоциональных разрывов в своих семьях. Несколько человек сообщили, что их роль является слишком доминирующей и они стараются себя сдерживать. Многие работали над созданием большей открытости во взаимоотношениях с родителями, братьями, сестрами и супругами.
Вопрос 3. Изменился ли способоценивания ваших клиентов?
Несколько человек отметили, что их отношение к клиентам стало более нейтральным. Другие сказали, что их подход к сбору информации о предшествующих поколениях семей своих клиентов стал более системным. Некоторые стали восприимчивы к наличию эмоционального разрыва в семьях клиентов.
Вопрос 4. Изменилось ли что-нибудь в вашей манере проведения клинической практики?
Tреть участников сообщили, что они собирают информацию более систематично и вдумчиво, используя семейную диаграмму. Часть обратили внимание на то, как они общаются с клиентами. Некоторые стали внимательнее относиться к тем членам семьи, чья роль была более значительной. Другие обнаружили, что теория Боуэна дает им схему для работы с некоторыми членами семей, а не со всей семьей в целом.
Вопрос 5. Какие основные положения теории Боуэна оказались для вас самыми полезными?
Большинство участников перечислили несколько положений. Наиболее часто упоминались эмоциональный разрыв, эмоциональный треугольник и дифференциация Я. Были также названы семейная проекция, процесс социализации, слияние, сиблинговая позиция, процесс межпоколенческой передачи, эмоциональный процесс в ядерной семье и передача тревоги.
Вопрос 6. Какие положения теории Боуэна были самыми трудными для вашего понимания и усвоения?
Один человек считает, что они все являются трудными из-за их сложности. Приходится много думать над каждым из них. Почти 50 % участников заявили, что самым сложным является дифференциация: «Это загадка»; «Ее сложно понять теоретически и распознать практически»; «Не совсем ясно, как использовать это понятие с клиентами»; «Мне сложно определить точный уровень дифференциации и измерить его». Двое отметили, что понятие «процесс дифференциации» слишком поверхностно и недоработано.
Вопросы 7 и 8. Какие аспекты семинара были самыми интересными для вас?. Какие аспекты были наименее интересными?
Большинство отметили, что для них представляли интерес все аспекты семинара, особенно интервью, чтение, групповые обсуждения и доклады о конкретных случаях. 28 % посчитали, что лекции были менее интересными, чем остальная часть программы. Несколько человек сказали, что материал лекций повторял материал для чтения. 17 % считали чтение бесполезным, потому что материалы они получали нерегулярно, списка литературы не было и поэтому они не могли читать дополнительно. 17 % сочли, что групповые встречи были не очень интересными.
Вопрос 9. Как бы вы описали ваши взаимоотношения с руководителями семинаров, помогали ли они изучать теорию Боуэна?
Вопрос был не очень хорошо сформулирован; соответственно и ответы были не очень понятными. Несколько человек ответили, что им хотелось бы большего контакта и более активного руководства клинической практикой со стороны руководителей семинара. Некоторые остановились на стиле обучения, который отличался от того, к которому они привыкли. Большинство считали, что теория излагалась ясно и понятно, а руководители были доступными и открытыми, относились к участникам семинара с уважением.
Вопрос 10. Каковы положительные и отрицательные аспекты дистанционного обучения; как они влияли на ваше обучение? Как вы относились к наличию и качеству перевода?
Только один человек заявил, что перевод создавал трудности. Остальные считали, что он им не мешал, хотя некоторые отметили, что он замедлял передачу содержания лекций. Многие обратили внимание на то, что дистанционность, как во времени, так и в пространстве, давала им больше времени на обдумывание материала и позволяла быть более независимыми в процессе обучения. Один человек написал, что «дистанционное обучение дало возможность усваивать материал в собственном ритме». Другой участник отметил: «Дистанционное обучение требует большей организованности и инициативы. Мне не всегда удавалось быть организованным, но когда такое происходило, я считал это достижением». Другой участник написал, что «такое обучение требует большей зрелости и независимости в обучении».
Отрицательными аспектами программы было то, что двухдневные семинары пролетали очень быстро, не было достаточной обратной связи по поводу письменных работ, отсутствовал полноценный контроль со стороны руководителей семинара, было мало клинического анализа, а шестимесячные перерывы между семинарами были слишком длинными.
Этот краткий обзор ответов на вопросы не вполне отражает ту вдумчивость и тщательность, с которой участники давали ответы. Многие из них потратили достаточное количество времени на обдумывание вопроса о значении семинара, а затем очень подробно ответили на вопросы, за что мы им очень благодарны.
В декабре 2001 г., через два месяца после окончания семинара, всем участникам было предложено собраться и обсудить впечатления о двухгодичных курсах по теории семейных систем Боуэна. На встрече присутствовали тринадцать участников. Для обсуждения организаторы предложили пять тем:
1. Использование подхода Боуэна с учетом культурных особенностей России.
2. Личные впечатления от «взрослой» модели[2] обучения теории Боуэна.
3. В чем эта теория показалась вам наиболее интересной и что конкретно произвело на вас наиболее глубокое впечатление?
4. Место теории Боуэна среди других системных подходов.
5. Перспективы использования теории Боуэна в России.
Самыми интересными вопросами для группы были
первый и пятый, но несколько участников рассуждали о теории в целом и о тех ее понятиях, которые оказали на них наибольшее влияние. Мы включили в эту главу отрывки из дискуссии для того, чтобы продемонстрировать, насколько серьезно участники отнеслись к семинару.
Эдуард Бурчаганов:
Эта теория дает возможность понять процессы, происходящие не только в семье, но и в больших социальных системах. Самым интересным было то, что особенности функционирования в семье переносятся на функционирование других социальных систем. Мне эта теория представляется своего рода алгеброй эмоциональной системы…
Впечатляет и то, что теория была изложена семейной парой, которая постаралась преодолеть свои конфликты, проанализировала треугольники друг с другом и со своими детьми. Теория была представлена не как абстрактная, а как основанная на жизни и опыте преподавателей.
Их пример вдохновил организаторов, которые также представили для обсуждения и анализа свои семейные диаграммы, что послужило дополнительным стимулом для остальных участников.
Гражина Будинайте:
Самое сильное впечатление на меня произвело то, что понятие дифференциации связано со способностью уменьшать свою собственную тревогу. Многие проблемы в семьях возникают из-за неспособности уменьшить тревогу. На самых низких уровнях дифференциации тревога проявляется в нескольких вариантах: конфликты, дисфункция одного из супругов, и – самое главное – проекция на ребенка…
Поскольку я изучала теорию Боуэна в рамках общего курса теории семьи, у меня сложилось впечатление, что если эту теорию включить в программу института, она будет основой системного понимания, которое облегчит изучение других вопросов.
Ольга Борисовская:
Я согласна с Гражиной… Теория Боуэна помогает избегать автоматических реакций в клинической работе. Этот подход прекрасно помогает нормализовать обстановку в семье. С его помощью легко уловить эмоциональное напряжение клиента, показать, что он не единственный, что его семейный опыт имеет универсальный характер. В этой ситуации для демонстрации универсальности проблем очень полезно определить треугольники.
Марина Хазанова:
Я сконцентрировалась на понятии эмоционального разрыва, которое помогает осознать причины возникновения эмоциональных проблем. Это дает возможность каждому человеку принять решение о том, как относиться к семейным трудностям. Эта тема имеет особое значение в России, где типична такая мысль: «Ах, ты согрешил, я тебе покажу, я отдалюсь от тебя и подвергну тебя остракизму».
(В течение всей дискуссии участники проявили большой интерес к возможности распространения теории Боуэна в России. Им было интересно, совместима ли эта теория с русской культурой.)
Инна Хамитова:
До недавнего времени в России особо признавался психодинамический подход. Исторически он считался более серьезным. Он оказывал огромное влияние на терапевтов и клиентов. В отличие от Запада, где системный подход стал классическим, в России он считается слишком «авангардным». Теория Боуэна находится на пересечении психоанализа и теории систем. Теория семьи как системы объединяет два глобальных подхода: психодинамический и системный.
Наталья Манухина:
Кроме проведения консультаций, я работаю в больнице в качестве психолога. Жаль, что та информация о теории Боуэна, которой владеют коллеги из Америки, неизвестна в России. Работая в больнице, я вижу, что самые серьезные заболевания коренятся в семейных проблемах, которые возникают не только в данной семье, но идут от семьи родителей или семей бабушек и дедушек. Теория Боуэна и ее клинический подход очень эффективны при работе с соматически больными пациентами. Жизнь пациентов улучшается, если они анализируют свои взаимоотношения с ближайшими родственниками.
Татьяна Дергачева:
Самое большое влияние теория Боуэна оказывает на тех, кто болен физически. Люди начинают болеть астмой или другими болезнями из-за семейных конфликтов и частично – из-за эмоциональных связей.
Елена Вроно:
Ситуация в России не похожа на ситуацию в Америке. Российская история полна стольких катаклизмов, что люди не знают, где их корни, и не интересуются ими. Первое поколение американцев добровольно порвало связи со своими корнями, переехав в Новый Свет, но в последующие 200 лет они могли свободно выбирать, где жить, и переезд был их собственным выбором. Их не отрывали от корней, как в России. В течение 140 лет на территории США не было войн. Это создает большое различие между нашими цивилизациями. Для нас требование Боуэна создать семейную диаграмму из трех поколений трудновыполнимо.
Марина Хазанова:
Я полагаю, что подход Боуэна в условиях России важен в тех ситуациях, когда есть сознательный разрыв между членами семьи, большая протяженность этого разрыва и утверждение, что он необходим. В таких ситуациях иногда можно преодолеть разрыв во втором или третьем поколении или на другом уровне…
Ольга Троицкая:
Даже в контексте тех исторических различий, о которых было сказано, теория Боуэна нужна в России, так как она дает возможность вдумчиво и спокойно исследовать семейные отношения и семейные травмы, что в принципе достаточно сложно для нашей ментальности. В России реакции людей отличаются большой эмоциональностью, особенно по вопросам, касающимся нашего прошлого. Поэтому спокойный аналитический подход к семейным проблемам не только помогает клиентам обрести внутреннее спокойствие; они начинают смотреть на вещи более объективно, что дает возможность увидеть картину в целом и найти пути выхода из трудностей.
Драма нашего прошлого экстраполируется и подчеркивает разрыв в наших семейных диаграммах. С помощью других методов семейной терапии мы можем работать с мифами клиентов, тогда как теория Боуэна уделяет большое внимание анализу реальных фактов, реальных биографий членов семей. В то же время, используя подход Боуэна, клиенты имеют возможность изменить свои взаимоотношения с предыдущими поколениями, изучая реальную ситуацию в семье и связывая ее с текущими проблемами.
Ольга Борисовская:
В использовании методов психотерапии в России существует еще одна трудность. Люди не идут к психотерапевту со своими проблемами. В России нет такой традиции. Мы, русские, не идем поговорить о себе с кем-то другим, потому что не уверены, что нас выслушают. Метод Боуэна важен, так как терапевт готов слушать, проявляет заинтересованность, дает клиенту возможность рассказать свою историю и выделяет эмоциональные ценности и характеристики из этого процесса. Это имеет огромное терапевтическое значение.
Эдуард Бурчаганов:
В нашей стране психотерапевт исторически воспринимался как человек с особыми личностными качествами, которых нет у пациента, а процесс психотерапии – как некое таинство. В своей теории Боуэн раскрывает психотерапию по-новому, как сферу услуг, где пациент и терапевт – обыкновенные люди и равные партнеры. Просто терапевт больше знает и умеет это знание до пациента донести. Т. е. знания и навыки, позволяющие оказывать психологическую помощь другим людям, можно передавать от одного другому. Я уверен, что знакомство с этим подходом обязательно внесет свежую струю в повседневную практику многих российских специалистов. Учитывая, что эта теория применима не только к семье, но и к организации и обществу, она обязательно станет популярной в России.
Татьяна Юдеева:
…С помощью теории Боуэна всегда можно помочь пациенту найти неиспользованные возможности, которые существуют в каждой семье, дать надежду на то, что найдутся правильные решения. Мне кажется, что метод Боуэна может оказаться полезным в практике психотерапевтов.
Мне очень понравилось работать над моей семейной диаграммой, потому что это давало возможность изменить собственное поведение и помогало найти что-нибудь неожиданное и новое в себе и в истории своей семьи. Таким образом, психотерапевт может пополнить свое образование и открыть горизонты для своего собственного роста.
Наталья Манухина:
Я отметила, как полезен был семинар, особенно работа с семейными диаграммами моих коллег, которые обсуждались в большой аудитории. Мы хотим предложить группе студентов, изучающих теорию семейных систем, сделать то же самое. Правила группы по установлению четких границ и по осознанию разницы работы с коллегами и с клиентами помогли в клинической практике. Эта работа показала, что для некоторых из наших студентов было бы полезно иметь личного наставника и что для начинающего терапевта работа со своей собственной семьей не очень проста.
(Большинство участников дискуссии, уже опробовавших этот метод на практике, говорили о том, насколько полезной оказалась для них эта теория.)
Ольга Троицкая:
Этот метод также очень эффективен для индивидуальных бизнес-консультаций. Использование понятий теории Боуэна значительно облегчает анализ и способствует нормализации ситуаций, возникающих на работе. Интересно работать с клиентом, у которого очень жесткий и практический стиль мышления. Такой человек быстро схватывает эти понятия, интернализирует этот опыт и начинает ориентироваться и действовать в рамках этих категорий.
Елена Вроно:
В клинической практике я часто вижу, что симптомы, наблюдаемые у ребенка, являются показателями напряжения между родителями. Это трудно объяснить советским и постсоветским клиентам. Мне сложно объяснить им, что я собираюсь направить их к семейному психологу или психотерапевту. Для них это означает, что я не хочу им помочь.
Ольга Борисовская:
Я согласна с Еленой в том, как трудно объяснить родителям, что часто проблема их ребенка является не его проблемой, а проблемой родителей. Но, в отличие от Елены Вроно, я не говорю родителям, что существует другой способ работы, который требует другого специалиста. Обращаясь к семье и даже приглашая родителей прийти на занятие без ребенка, я всегда подчеркиваю, что мы работаем над проблемами ребенка через привлечение более широкой системы взаимоотношений.
Мария Ященко:
Подход Боуэна незаменим при работе терапевта с семьей, потому что дает возможность работать с одним человеком. Это приводит к сбору и анализу фактов из истории нескольких поколений семьи с помощью одного члена этой семьи – клиента. Мне такая модель кажется исключительно продуктивной.
О проекте
О подписке
Другие проекты