–Говорят, раньше вот напластают тебя мечом как докторскую, тут уже не сшить, не перевязать – лежи, умирай, на кишки свои смотри. Долго, некоторые часами так отходили. А сейчас гуманизм, попали в руку или ногу – не велика потеря, лежи смирно, выковыряют кусочек, перевяжут где положено, вот и живой, и вроде как повоевал. Единственно, что может и отрежут чего, так ведь протезы не дураки придумали. А если куда посерьезней ранят – голова там, или сердце, или вообще граната-идиотка зацепила, так изволь помереть. Так нет же – еще одна крепкая затяжка, – живучие гады. Тот, с лицом-то – ему и глаз разорвало, и мозг задело, а все кричит, жить просится. А там уже опухоль, гнить начинает все. Ему бы в госпиталь, так тот разбомбили еще дней пять назад. А ты сиди с ними, мучайся. Тебя один, а их – десяток, и каждый день прибавляются – поток сетований закончился с последней затяжкой, и санитар вернулся в свой маленький ад, напоследок щелкнув бычок в рой мух, собравшийся вокруг ведра.

Немного оклемавшийся Историк наконец разогнулся и угрюмо посмотрел на командира. Во рту стоит резкий противный привкус, до судорожного отвращения скрипят зубы. Кранц молча протянул небольшой флакон с янтарно-чистым содержимым. Отвинтив пробку, Историк принюхался – виски! Острый запах алкоголя вернул некоторую реальность чувствам. Осторожно пригубив, он прополоскал рот и сплюнул. Второй глоток мгновенно осушил флакон. Обжигающая жидкость быстро разогрела горло, стремительно опускаясь вниз. Перехватило дыхание, и уже через секунду мощный выдох очистил легкие от тяжелого духа полевой медицины.

Прояснившимся взглядом он обратился к Кранцу. Тот с хрустом размял плечи и повернул Историка к закатному солнцу. Неяркий багровый диск стремился скорее скрыться за горизонтом. Солнцу было не привыкать – тысячелетиями оно взирало с небес за тем, как копошатся люди на земле, убивая и калеча друг друга. Безмолвно принимало светило молитвы и стоны миллионов. Сколько побоищ и полей трупов оно освещало, сливая все краски в единый багрянец.

Молча они смотрели на этот закат. Легкий ветерок добавляет сухой шепот в безмолвие, внезапно повисшее над лагерем.

–Я не знаю, зачем убивают они – нарушил тишину Кранц. – но я знаю, зачем нужны мы. Остановить их. Наша одна смерть за сотни жизней других. Наша боль за спокойствие и счастье оставшихся. Не проси награды – еще плюнут на могилу, скажут дурак. Мог бы прекратить борьбу, остаться живым. Не слушай, их – обманывают. Слабые любят оправдания. Для них не ведомы ни честь, ни совесть. Мы – другие. Мы можем выстоять. Это наш ДОЛГ.

–

Протяжный гул и приглушенный грохот камнепада выводит Историка из забытья. Схватив ранец и винтовку, он порывается было к выходу, но Лис схватывает его за воротник так, что тугая ткань врезается в горло. Булькнув что-то неразборчивое, он осел на трясущийся пол пещеры. Чертыхнувшись, Лис валит его ничком. Остальные бойцы попрятались кто как мог.

Угрожающе трясутся стены пещеры, кажется, вот-вот обрушится ставший ненадежным свод. Мимо входа проносится мелкий щебень, дробно стуча о породу. Огромный кусок скалы с грохотом чуть не забаррикадировал выход. Ужас древнего человека перед природой вырвался на свободу и полностью овладел Историком.

–Лежи, дурак, авось пронесет. Там еще опасней. – Лис прижимает всем телом порывающегося встать бойца.

Через невыносимо долгую минуту земля успокоилась. В пещере сгустилась такая тишина, что ее можно резать ножом.

–Все целы? – уверенный голос Кранца разом прогоняет остатки страха. Со всех концов пещеры понеслось:

–Да.

–Цел, но прошу выдать новые штаны!

–Большей частью!

–А лицо болит от поцелуя с камнем – считается?

–Готов провести осмотр местности, командир. А то жутко не хочется больше здесь оставаться.

–Жив-здоров!

–Цел – просипел под тяжестью Лиса Историк.

–Так держать. – безулыбчивый Кранц не оценил юмора. – Радист, переключить прием на альфа-особый. Остальным – проверить амуницию и ждать дальнейших распоряжений.

Внешняя антенна чудом уцелела при обвале, так что связист быстро настроил приемник на нужную частоту.

–Товарищ лейтенант.. Альфа-особый. Вам нужно услышать – подавленный голос радиста сразу всех насторожил. Перед выходом с базы им выдали по аптечке, где помимо привычных медикаментов находилось по два пенала малинового и один серебристого цвета²… Но неужели ЭТО случилось?

Кранц выхватил протянутые наушники. По мере прослушивания его лицо сереет, превращаясь в непроницаемую маску. Медленно, контролируя каждое движение, он снимает наушники.

–Вывести на громкую связь – сильно напрягая связки так, чтобы не выдать дрожь в голосе, пророкотал Кранц.

Сквозь визг помех и завывания ионной бури пробивается искаженная волна:

–Автоматическая передача: использовано ядерное ОМП, всем подразделениям укрыться и ждать приказов. Повторяю, ситуация «А», использовано ядерное ОМП… – резкий треск прервал бесконечную монотонную запись.

Кранц внимательно следит за каждым – только бы не сорвались! В этот миг от одной искорки истерики вспыхнет пламя безумия. Еще секунда и уже ничего не исправить.

–Бойцы…Братья. Мы знали, что этот день придет – прерывающийся, но крепнущий от слова к слову голос Кранца проникает в глубины мечущихся разумов. – Мы – солдаты. Нас учили как выживать в самых сложных условиях. Сейчас мы должны применить наши знания. Крепитесь, братья – он замолчал.

Прислонившиеся к стене бойцы почти прижались плечами друг к другу. Поникшие головы. Полные горя взгляды – каждый начал вспоминать то, что осталось там, за пределами пещеры. Только Лис привычно спокоен и логичен – достав счетчик Гейгера, он поводил им в воздухе. Прибор остался беззвучен. Шаг за шагом приближаясь к выходу, он внимательно следит за показаниями – усиливающееся потрескивание нервирует всех. У самого проема счетчик застрекотал как хор сверчков в лунную ночь.

–Фон в три раза выше нормы, но не смертельно – деловито начал Лис, но тут налетел порыв пыльного ветра. Хор слился в беспрерывный писк. Рывком доскочив до центра пещеры, Лис метнулся к ранцу. Лейтенант сообразил на секунду позже:

–Отряд, слушай мою команду. Принять шесть таблеток радозина. Надеть защитные маски. Выполнять! – четко и уверенно приказал он.

Бойцы повиновались. Кранц облегченно вздохнул – все под контролем. Они справились, не поддались панике.

Следующие три дня можно описать одним словом – пустота. Они давно готовились к этому – бессмысленная война, которую с уверенностью можно назвать Третьей Мировой, шла уже год. Правда, здесь не было только двух противоборствующих сторон – в действительности, множество мелких конфликтов слились в один. Начавшаяся с того, что одни семитские племена побили другие семитские племена, война постепенно набирала все большие обороты – пожар народных волнений охватил сначала Африку и Аравийский полуостров, но это было привычно и не вызвало большого резонанса в мире. По сложившейся практике в эти районы отправили парочку авианосцев и забыли – у остального мира хватало и своих проблем. Затем этнические массы в Европе начали бунты и забастовки, призывая правительства прекратить военные действия против их исторических родин. Потом что-то не поделили Индия и Пакистан, но пока это были лишь приграничные стычки. Северная и Южная Кореи опять схлестнулись в борьбе неизвестно за что, в конфликт вмешался Китай и забурлил котел войны на Востоке. США пригрозили экономическими санкциями Китаю, на что посол китайцев сдержанно улыбнулся, выписал на альбомном листе сумму долга Штатов перед Народной Республикой и попросил передать это президенту – пусть выплатят, а потом уже грозят.

Не отставала и Южная Америка – во главе с Кубой латинские страны начали повсеместно вытеснять со своей территории иностранные компании, национализируя производство.

Беспорядки в Азии и Европе затронули и Россию – гражданские волнения охватили западную часть страны. Некоторые страны Восточной Европы попросили протектората у северной державы.

В общем, хоть и не было общего состояния войны, но критическая масса уже была почти достигнута. Последними каплями стали одновременный выход России и Китая из ООН, что фактически уничтожило организацию как таковую, и объявленный Джихад, формально за убийство Верховного Муфтия и Потомка пророка – меткий выстрел мирового терроризма, во всю мощь развернувшегося в эти темные дни, прямо в пороховую бочку.

Дальше начался ад на земле – каждый воевал против каждого. Уже неизвестно, где и какая война – толи гражданская, толи с внешним врагом. Все смешалось в тугой клубок бессмысленной агрессии и боли. Кто первым решился нажать на красную кнопку – неизвестно…

Последние три месяца отряд Кранца просто спасал гражданских по мере возможностей. Каждому из отряда было глубоко плевать, что и как там происходит наверху – здесь и сейчас погибали невинные. Всегда на острие атаки, быстрые и смертельные как удар стилета, разведчики научились быть самостоятельными и поступать по совести. Спаянные суровыми испытаниями, они знали, что никто из братьев не сдастся и не предаст. Семья, в которую сейчас пришло горе.

На три дня они просто остались наедине с самими собой, прощаясь с теми, кто был дорог. Никто не включал радио – каждый чувствовал, что остались только они вдевятером, и никогда больше отряд не подчинится тем, кто сотворил Апокалипсис.

В конце третьего дня Кранц оглядел отощавших и мрачных бойцов. Пора действовать дальше. Решительно подойдя к приемнику, он включил поиск по частотам. На многих был просто треск эфира. На других кто-то вещал про Второе Пришествие, кто-то называл себя Повелителем Мира и требовал немедленно всем склониться перед его мощью. Были и такие, кто утверждал – это инопланетное вторжение, и они лично видели НЛО, сжегшие города. Теперь долг каждого – вступить в силы Сопротивления. Попался даже один Король Ящериц. И еще сотни подобных. В общем, безумцев осталось столь же много.

На военных частотах слышны переговоры уцелевших частей – они координируют действия, пытаясь хоть как-то выправить ситуацию, организовывая эвакуацию из очагов поражения. Хотя, для некоторых война продолжалась, несмотря на очевидную абсурдность этого – на частотах штабов передаются бессмысленные приказы и требования.

Но чаще из приемника льются слезные просьбы о помощи на разных языках.

Слушая все это, разведчики преображались. Апатия уступила место привычной деловитости – они все еще живы, а вместе с ними и еще тысячи других. И где-то там нужна их помощь, их знания и умение выживать. Сейчас же главное – не умереть самим. Питаясь сухим пайком, они выжидали нужный момент.

На вторую неделю радиационный фон снаружи стабилизировался на отметке в полтора раза выше нормы. Впервые сквозь нависшие свинцовым щитом тучи выглянуло неяркое солнце. Теперь хотя бы можно было дойти до ручья. Пропущенная через угольный фильтр вода комом оседает в желудке, но это столь необходимая жидкость.

Установив еще пару антенн, они смогли принимать больше сигналов. Собирая по крупицам информацию из радиосводок и анализируя ее, они получили более-менее ясное представление о мире после дня «А».

Все крупные города перестали существовать, как и страны. Коммуникации разрушены полностью, спутниковой связи нет как таковой. Всюду экологические и гуманитарные катастрофы. Банды мародеров и рейдеров сотнями расплодились в пораженных анархией землях.

К концу четвертой недели приемник уловил странный сигнал. Сухой старческий голос спокойно передавал сигнал бедствия и координаты, дублируя их морзянкой. Найдя на карте это место, Кранц задумчиво покусывает карандаш – город в семидесяти километрах к северу от их позиции, там где раньше проходила линия фронта. Если быть более точным, то координаты соответствуют старому госпиталю.

Расчет неизвестного просителя верный – только с картами местности можно найти указанную точку, что автоматически отфильтровывает всякий сброд вроде бандитов. Плюс, это единственный появившийся сигнал в радиусе ста километров за прошедшие недели, а значит, наконец-то есть шанс начать делать хоть что-то.

Решившись, он вышел на площадку перед пещерой. Сидящие полукругом бойцы тут же вскочили и вытянулись по стойке смирно – как почувствовали, что сейчас командир обратится к ним с чем-то очень важным.

–Отряд. Мы больше не подчиняемся ничьим приказам, кроме велений долга, совести и зова сердца. Я призываю вас за собой. Наша помощь нужна людям в городе. Я уверен, что это гражданские. Возможно, они примут нас за врагов, ведь еще месяц назад наши страны враждовали. Но мы нужны им. – Кранц остановился перевести дыхание.

–Когда выдвигаемся, командир?