А Лукьянов? Конечно, в его смерти есть косвенная моя вина. Побеги я к кукурузе минутой раньше, не ожидая приказа, он, видно, был бы цел, а то вот умирает на том месте, где мог лежать я. И уже не терзает его никто – ни Лешка, ни трудная его судьба, ни отец. Это странно и страшно – видеть лежащих бок о бок посланного на верную гибель и того, кто послал.