Конек-Горбунок

«Конек-горбунок» не имеет не только никакого художественного достоинства, но даже и достоинства забавного фарса. (А. В. Белинский)

Увидев на полке книжного «Конька-горбунка», я решила порадовать себя стихотворной сказкой. С тех пор как читала её в детстве, прошло много лет, и кроме потрясающего чуда-юда рыбы-кита да «Бух в котёл - и там сварился!» почти ничего не помнила. Книжку купила, воспоминания освежила, и не прогадала, ибо по пути много нового узнала.

Началось всё с того, что, читая сказку, невольно представляла себе шедевр Л. Филатова «Про Федота-стрельца, удалого молодца». Похожие элементы налицо: главный герой-дурачок, царь-сумасброд, могущественный (в плане возможностей) верный друг/подруга и т.д. В общем, заинтересовалась и полезла смотреть информацию. А там... "Семён Семёныч..." Короче, схожесть объяснилась очень просто: всё то общее, что есть в этих произведениях, – характерно для русской сказки в целом. И тот и другой автор просто взяли из народного фольклора лучшее.

Но самым интересным оказалось то, что «Конька-горбунка» несколько раз пытались запретить! Так, из первого издания 1834 года было исключено всё, что могло быть интерпретировано как сатира в адрес царя или церкви. Через девять лет сказка вообще была запрещена к переизданию и в следующий раз была опубликована спустя 13 лет. Казалось бы, в наши дни сказка является классикой, неприкосновенной жемчужиной литературы. Но нет! В 2007 году татарские активисты потребовали проверить книгу на экстремизм (!) из-за высказываний царя, в которых слово «татарин» употребляется как ругательное. К счастью, Минюст сказку отстоял.

И о хорошем. «Наше всё» А.С. Пушкин сказку хвалил, а Ершова почитал как талантливого сказочника и своего преемника на поприще сказочника. К концу XIX века «Конёк-горбунок» уже стал классикой детского чтения. А на сегодняшний день осуществилась мечта А.С. Пушкина о том, чтобы издать сказку с картинками и чтобы она стоила дёшево. Ну, почти осуществилась.

В моём издании, очень красочном, постраничные рисунки выполнены Игорем Егуновым. И ещё в конце книги есть маленький словарик редких слов и выражений. Что очень полезно, потому что не все слова позволяют догадаться о своём смысле. А некоторые так вообще сбивают с толку. Например, ширинка. Как выяснилось, это широкое полотенце, а не то, о чём мы думаем, встречая это слово.

Да, а сказка просто прелесть! Читать, читать и читать!

Время написать про детскую книжку, которую я, изменив своим снобским (not really, потому что я просто слишком жадная до времени) правилам прослушала в аудиоварианте (что сказке очень к лицу), когда исполняла свой долг перед двойной икс-хромосомой: стояла у плиты, мыла посуду, драила полы и вытирала пыль. В этот момент торжества патриархата (и здравого смысла) над маленькой и беспомощной мной я поняла, что Ершов — оборотень. Может быть, на картинках в истории литературы и учебниках он и кажется тонкобровым дядечкой в очках, но когда приходила пора писать "Конька-горбунка", Ершов превращался в бабушку. Такую древнюю старушку, которая постоянно бормочет себе что-то под нос, знает сюжеты всех сказок в мире, помнит все сплетни про соседей и кто у кого родился пятьдесят лет назад при каких обстоятельствах, но не помнит, куда положила собственные очки и какой сегодня день. Певучим голосом она может без остановки оттарабанить сотни килобайт чистого текста, заткнув за пояс Гомера, всё тоже по памяти. И все сказки под её жадным влиянием сольются в одно повествование, где будет всё сразу: и волшебные существа, и гадкие цари, и прекрасные малолетки, простите, царь-девицы. Ну и, конечно, главный герой — дурак, потому что про умных товарищей сказки бы было слушать совсем неинтересно, быстро бы кончились.

Напевность этой немаленькой сказки поражает, поэтому в аудиоварианте её слушать — одно удовольствие. Да и словечки там такие подбираются специфические, явно не из классической речи, а больше из народной, которая всегда уютная, как тёплая шуба на плечах в холодную зиму.

Сама же сказка меня как пугала раньше, так пугает и теперь. В детстве я с ужасом представляла, как бедный царь, который постоянно фейлил со смертоубийствами врагов, заживо сварился в кипящем молоке. Это было особенно страшно, потому что на моего деда в детстве прабабушка плеснула кипятком из самовара — выглядели ожоги всю жизнь просто чудовищно. Мне было очень жалко царя, и хотя вроде как наказали его за тиранство и педофилию (хотя тогда наверняка срамота с пятнадцатилетней не считалась педофилией, уже было пора рожать, пахать и откладывать деньги на сосновый гробик в связи со средней продолжительностью жизни), всё равно я предпочла бы, чтобы его закрыли в тюрячке или отправили куда-нибудь в вонючую конюшню грузить навоз. Может быть, дело в том, что я себя с ним иногда ассоциировала. Не в том плане, что я хочу тиранить и растлевать младых девиц, а что я такая же доверчивая была. Скажи мне, что в кипящее молоко надо зачем-то прыгнуть — так у меня бы только пятки с купальником засверкали бы. Так что мораль сей басни такова: не будь дурнем, как фокс, а будь дурнем, как ленивый жопошник Ваня, и будет всё чики-пуки.

Легкие копытца, длинная грива, два холмика-горба и умные добрые глаза… Кто не знаком с Коньком-Горбунком? Раздувая ноздри и отбивая звонкую чечетку ножкой, он прибывает к нам из далекой и почти забытой поры, именуемой детством. Название старой сказки пляшет песенкой на языке и напоминает мне о кружке теплого молока с печеньем и проблесках ночника в темноте комнаты. В детстве мучилась страшными снами и засыпала спокойно лишь почитав одну из любимых книг. Цветастых бумажных друзей моих было немало… Где же они сейчас? Хотя, конечно, разговор не о том, куда исчезают вслед за детством книги, а о том, что легкий речистый Конек-Горбунок, вскочив на всех парах в литературную реальность, умудрился в ней задержаться и стал классической фигурой в детской литературе.

Я держу в руках большую глянцевую книгу, ежестранично украшенную дивными иллюстрациями Игоря Егунова, и не могу наглядеться. Спешно перебираю пальцами листы, вглядываюсь в созданные умелой рукой мастера образы и чувствую себя по-настоящему счастливой. Дело в том, что, несмотря на нешуточные объемы издаваемых детских книг, найти такую жемчужину – красивую и при этом с не заоблачной ценой – нелегкая задача. Особая трудность связана с иллюстрацией, которая из года в год идет по линии упрощения. То палитра красок скудна, то образы схематичны. Одним словом, присматриваясь и к оформлению, и к содержанию, вы рискуете увязнуть в тонне самого разного качества книг за самую нескромную стоимость.
И вот «Конек-Горбунок» в моих руках. Сюжет, известный с детства, о том, как честность, смелость и труд способны из Иванушки-дурачка сделать Ивана-царевича. Проходят годы и столетия, а истина неизменна и преподносится юному читателю не как урок к зазубриванию, а как великолепная приключенческая история в стихах. Посудите сами, ни воровство братьев, ни интриги царского спальника, ни алчность царя не погубили Иванушку-дурачка, а только высветили лучшие его качества – преданность, доброту, способность в трудный момент придти на помощь даже рыбе-кит. И вот сейчас, перечитывая историю в возрасте куда более сознательном, задумываешься: а почему, собственно, дурачок? Все же тайн своего ночного дозора наш герой братьям не выдал, просьб ничьих не забывал…
В детстве над подобными вопросами, конечно, не задумываешься, а все больше погружаешься в перипетии сюжета: ловишь златогривую кобылицу в ночном поле, отыскиваешь Жар-птицу, выстраиваешь стратегию по поимке непокорной прекрасной Царь-девицы… В общем, не скучаешь ни минуты! Благо есть верный друг – Конёк-Горбунок! (Был бы у меня такой конек, я бы, может….)
Меня не покидает мысль: насколько отважный помощник похож на Ивана (младший неказистый сынок), настолько и противопоставлен ему. Недостаток смекалки и волшебных знаний Иванушки-дурачка конёк возмещает сполна, а еще сквозь тернии филологического сознания примечается, что купание в котлах становится для нашего героя своеобразным обрядом инициации – переходом в качественно новое состояние. Пройти этот обряд способен только достойный. (На этот моменте, пожалуй, стоит поблагодарить преподавателя по фольклору за прочно осевшие в голове знания). Сказка, претерпевая время и издания, остается актуальной и интересной как для малыша, так и для вдумчивого читателя. Да и как не восхищаться этой прекрасной историей, написанной прытким живым языком?!

В завершении этих пространных моих размышлений стоит лишь отметить, что очередной книжный сюрприз для Ванюшки удался. Мы лежали на ковре в родительском доме, и солнце заглядывало в окна. Мой любимый мальчуган с удовольствием переворачивал страницы, удивлялся над смешной лошадкой-горбунком, находил птиц, кошек и рыб, смеялся над забавными мордашками, а я думала о том, как скоро пролетело мое детство. Но у меня еще есть возможность ухватить его за хвост. Пока я могу рассматривать с Ванюшкой книжки, собирать железную дорогу и кататься по хрусткому снегу на санках, ничего не потеряно. Все только начинается, все только впереди!

Ну и не могу не поделиться еще и таким чудом...