– Кстати, о доброте, – лениво произнесла я, и Лежик обернулся. – Попробуешь ещё раз… потренироваться, и я приду к тебе ночью. Тоже… потренируюсь! Лицо брата побелело, а влажная ладонь невольно соскользнула с ручки.