...я опишу вам огнедышащую гору Этну, на которую восходил с одним шведом; но опишу с условием, что вы прочитаете меня до конца, хотя бы вам было и очень скучно, что будете крепко держать книгу, чтоб не проглотить ее, зевая, что будете спать и читать, храпеть и читать со вниманием.
Осип Сенковский
Начинающему постигать язык Шекспира рекомендовать не буду: роман достаточно сложен. Дизраэли словно беседует в великосветском салоне: живая, гладкая, остроумная речь. Но поскольку салон великосветский, а век на дворе девятнадцатый, то здесь, во-первых, использовано все синонимическое богатство английского языка, а во-вторых, оно еще и усеяно галлицизмами - нельзя же показаться в высшем свете, не умея ввернуть французское словцо! И, конечно, много устаревших реалий, что и понятно.
Сам по себе роман несет на себе ощутимый отпечаток юного возраста автора. Это первое произведение Дизраэли, написанное в 20 с небольшим лет. Отсюда полный букет недостатков, свойственных начинающим литераторам и, пожалуй, поощрявшихся вкусом эпохи: изобилие патетических восклицаний, сентиментальности, длиннот. Уже на первой трети книги я живо почувствовала, что ей следовало быть раза в три короче.
Что ее несколько спасает, так это едкие, сатирические зарисовки из жизни английского высшего света. И, конечно, хорош сам по себе портрет Вивиана Грея - или, если хотите, автопортрет самого юного Дизраэли. Мало кто в 21 год способен создать автопортрет достаточно честный и притом занимательный для читателя. У Дизраэли получилось.
Так кто же он, этот Вивиан Грей? Довольно малопривлекательное зрелище. Юный честолюбец, пытающийся сделать карьеру. Достаточно видеть, как он грубо льстит своему покровителю в лицо и смеется над ним про себя. Да, и еще он лжет на каждом шагу, в мелочах и по-крупному - как получится. Но все-таки следить за его стратагемами по-своему занятно. Словом, с героем Уайльда его роднит не только схожее имя. Во второй половине книги, где Вивиан Грей превращается в этакого Чайльд Гарольда, он и менее убедителен, и менее интересен.