Чехов любит в своих произведениях показывать различные типажи, которых мы часто встречаем и в нашей нынешней жизни, они не переводятся, несмотря на прошедшие годы и смену общественных строев. Очень жизненный рассказ о том, как человек занимается не своим делом. Петр Демьяныч, коллежский советник, преподаёт в гимназии латинский язык. В доме у него завелись мыши, которые стали грызть переплёты его книг. У кухарки Прасковьи жил совсем маленький двухмесячный котёнок. Такая кроха ещё не может охотиться на грызунов, ему подрасти надо, о чём кухарка и предупредила Петра Демьяныча. Но он же привык действовать как учитель. Приобрёл в лавке мышеловку. А, когда в неё попалась мышка, начал тыкать котёнка мордой в мышеловку с грызуном. Вот такие воспитательные меры предпринял опытный педагог! Затем приоткрыл дверцу мышеловки, мышка убежала, котёнок удрал в другую сторону. Дальше Петр Демьяныч принял привычные ему меры воздействия на воспитуемого - «вытащил котенка из-под стола и потряс его в воздухе...- Каналья этакая... - забормотал он, трепля его за ухо. - Вот тебе! Вот тебе! Будешь другой раз зевать? Ккканалья...» Сразу виден большой педагогический стаж – двухмесячного кроху за ухо! Садист…
Не надо быть провидцем, чтобы понять, как преподаёт Петр Демьяныч латинский язык в гимназии, сколько от него терпят бедные ученики…
Этот идиот (я про учителя) повторял свои опыты воспитания ещё три раза (редкий дурак). Чем окончательно перепугал котёнка, навсегда отбив у него всякое стремление к охоте на мышей… Послушайте, как он оскорблял беднягу – «Стой, чтоб ты издох!... Выпорю! Дерни-ка его за ухо! Вот так... Какая же это кошка?! Это гадость, дрянь! Пороть! Около мышеловки пороть!»
Таких учителей нельзя на пушечный выстрел подпускать не то, что к детям, а даже к котятам (особенно маленьким).
Фраза – «Подобно котенку, в свое время я имел честь учиться у дядюшки латинскому языку. Теперь, когда мне приходится видеть какое-нибудь произведение классической древности, то вместо того, чтоб жадно восторгаться, я начинаю вспоминать ut consecutivum, неправильные глаголы, желто-серое лицо дядюшки, ablativus absolutus... бледнею, волосы мои становятся дыбом, и, подобно коту, я ударяюсь в постыдное бегство».
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 243