Грустный рассказ об актёрской судьбе. Ещё несколько часов назад комик Василий Васильич Светловидов, крепкий старик 58 лет, с большим успехом выступал на своём бенефисе в роли Калхаса, а сейчас мы застаём его одинокого в уборной театра, где он заснул после обильного возлияния с почитателями своего таланта. Еще совсем недавно театр был заполнен людьми, а сейчас тих и пустынен, пугает комика «черной, бездонной ямой, зияющей пастью, из которой глядела холодная, суровая тьма...»
И вся окружающая пустота и глубокая ночь наводят на Светловидова грустные мысли - «Господи помилуй, как жутко! - проворчал он. - Ведь эдак, ежели всю ночь просидеть здесь, так со страха помереть можно. Вот где самое настоящее место духов вызывать!» Чехов с необычайной достоверностью передаёт жуткое состояние старика, когда страшная обстановка повергает человека в ужас, заставляя пережить кошмарное, паническое состояние.
Оставшийся ночевать в театре суфлёр Никита Иваныч, появившийся внезапно и сильно испугавший комика, помогает ему пережить стресс, который он испытал от страха. Слова и жалобы тут же полились из уст Василия Васильича - «Не уходи, Никитушка... - бормотал он, как в бреду. - Стар, немощен, помирать надо... Страшно!» Стал актёр изливать душу о том, что никто его дома не ждёт, жизнь отдана театру. Особенно трагично звучат его слова о несостоявшейся любви, когда он был отвергнут – «Она могла любить актера, но быть его женою - никогда!»
Избрав себе служение в театре, Василий Васильич говорит, что – «понял я, что я раб, игрушка чужой праздности, что никакого святого искусства нет, что всё бред и обман. Понял я публику! С тех пор не верил я ни аплодисментам, ни венкам, ни восторгам! Да, брат! Он аплодирует мне, покупает за целковый мою фотографию, но, тем не менее, я чужд для него, я для него грязь, почти кокотка! Он тщеславия ради ищет знакомства со мной, но не унизит себя до того, чтоб отдать мне в жены свою сестру, дочь! Не верю я ему, ненавижу, и он мне чужд!»
«Да, я шут, я циркач…
Так что же?
Пусть меня так зовут вельможи,
Как они от меня далеки, далеки,
Никогда не дадут руки.
Смычок опущен,
И мелодия допета,
Мой конь, как птица,
По кругу мчится.
Дождём душистым на манеж
Летят букеты,
Но номер кончен и гаснет свет,
И никого со мною рядом нет.
Цветы роняют
Лепестки на песок,
Никто не знает,
Как мой путь одинок.
Сквозь снег и ветер
Мне идти суждено,
Нигде не светит
Мне родное окно.
Устал я греться
У чужого огня,
Но где же сердце,
Что полюбит меня.
Живу без ласки,
Боль свою затая,
Всегда быть в маске -
Судьба моя».(Клейнер О.)
Фраза – «Стал я после той истории... после той девицы-то стал я без толку шататься, жить зря, не глядя вперед... Разыгрывал шутов, зубоскалил, развращал умы... опошлил и изломал свой язык, потерял образ и подобие... Эххх!»
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 210
Калхас - в древнегреческой мифологии сын Фестора из Микен или Мегары, жрец и прорицатель в войске Агамемнона, по словам Гомера «знавший, что есть, что будет или что было». Неоднократно упомянут в «Илиаде».