жизни или смерти. Помнится, я спросил его – все ли с ним в порядке? Жива ли Зоя? И он сказал, что все живы, но я все равно должен срочно приехать и никому ничего не говорить. «Уходи из университета и по дороге ни с кем не разговаривай! И не бери телефонную трубку. Все, я жду тебя».
Испуганный и заинтригованный, я приехал и буквально влетел в квартиру. Вернее, отец поджидал меня возле двери, и стоило мне выйти из лифта, как дверь открылась, и отец буквально втянул меня в дом.
– Па, что случилось?
– Я убил вора. Он мертв. Лежит в спальне.
Отец был совсем белый. Щеки белые, нос белый. И только глаза у него горели. Горели и слезились.
Я сразу понял, что это Федор, увидев куртку. Это была его рабочая куртка, и еще шапка, в ней были проделаны прорези для глаз, зеленая, с белым орнаментом, лыжная. Я очень хорошо знал эту шапку, связанную Федору его бабушкой Маргаритой Аркадьевной. Федор не раз одалживал мне ее, когда мы с ним ходили на лыжах. Правда, сейчас эта шапка была наполовину пропитана кровью… Отец угодил ему в висок…
Один Бог знает, что меня удержало – я не сказал отцу, кого он убил. Мысли мои метались как сумасшедшие, пока я смотрел на расплывшееся на ковре темное пятно крови, вытекшей из пробитой головы моего лучшего друга. Я уже видел отца, которого допрашивает следователь – курит непрерывно и допрашивает. Четко видел эту картинку. У моего отца в этой воображаемой картинке-эпизоде был очень виноватый, убитый вид. Следователь спрашивает его: вы знали, кто этот человек? Вы знали, что его зовут Федор Белов?
И мой отец крутил головой и говорил: нет, я ничего не знал, не знал… «А вы знали, что он является любовником вашей жены?» Отец смотрит на следователя, и лицо его еще больше вытягивается и становится из белого зеленым. Какой еще любовник? О чем вы?!
И еще мне подумалось тогда, что так не бывает. Что человек, которого я так и не остановил в его отношениях с Зоей, выпал из этой жизни, как ненужный элемент. Как лишний персонаж. Словно по заказу. Мысль эта была преступна и отвратительна, она отвечала самому циничному высказыванию, известному человечеству: нет человека – нет проблемы.
Рыдания застряли в моем