Доктор Крупов

Прекрасная повесть, в которой автором обыгрывается фраза «весь мир безумен».
Повествование ведется от лица доктора Крупова, рассказывающего о своем жизненном пути: почему и что привело его на стезю медицины, или точнее психиатрии.

Здесь нет, или правильнее сказать, как бы нет, авторского мнения.
В завязке, где речь идет о детстве и юношестве главного героя, присутствие автора не наблюдается, Герцен явно солидарен со своим персонажем.
Далее, когда Крупов, уже умудренный опытом врач, раскрывает свою теорию (доказывая и обосновывая ее на примере реальных исторических лиц), что и в древности и в современном мире делам и поступкам людей безумие не только свойственно, но это их обычное состояние – ирония автора выходит на первый план. Это превосходное решение для воплощения своей идеи в повести и отношения к герою, высказанное без употребления собственных слов.

А мне, в заключение хочется добавить лишь известную фразу, пришедшую на ум во время знакомства с доктором Круповым: «от чего лечим, тем и болеем».

Бесподобные рассуждения условного медика о безумии этого "лучшего из миров". Поймала себя на мысли, что Крупов напоминает мне Грегори Хауса) Очень понравилось про безумство чиновников: немедленно спроецировала на современный "офисный планктон", ну и на себя, конечно же, подивилась сходству явлений (и прозорливости Герцена).

"Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их"

Александр Иванович, однако, был большим идеалистом. Будьте ближе к природе, берите пример с дурачка деревенского, на работе не надрывайтесь - всё равно большую часть отдавать, а ежели не случится грибов-ягод набрать, так похристарадничайте да объедки какие поищите - обрящете. Кто будет подавать , когда все должны уподобиться Лёвке и слиться с природой, остается неясным. Автор не развивает эту мысль далее, хотя персонажей своих бичует так страстно, что приравнивает отсутствие логики в поступках к присутствию сумасшествия.
Подозреваю, что расценивать сие произведение следует как гротеск, сатиру и издевку над современным автору обществом. Но подозрения остаются лишь подозрениями, потому что почувствовать что-то такое при чтении мне не удалось. Издеваться Александр Иванович не умеет, рассказчик анекдотов из него, похоже, никакой, а стремление к идеалам делает его прямо-таки неумным.