Виолетта и Затерянный сад

Мы не товар, мы мары. Мы не убиваем, не продаем, не подчиняемся и не отступаем. Мы ростки земли, дети богов, сестры птиц и матери мира, мы решаем сами и отвечаем за себя, наш живот — Мать, наша рука — Арвуй-кугыза, он умирает ради нас и живет ради нас — всегда.

Шамиль Идиатуллин мастер текстовой эргономики - в небольшой объем умещает максимальный смысл. И у него удивительное чувство языка. Я не о стилистическом многообразии, авторская повествовательная манера легко опознается. Не в последнюю очередь вспышками многозначных лексических единиц в простом, экономном в изобразительных средствах, тексте. Слово или выражение, стертое до обмылка, полыхнет вдруг остро иным смыслом.

Мары "Последнего времени"имеют, конечно, отношение к марийцам нашей реальности: самоназвание, политеизм, священные рощи, кугыза (глава, первосвященник, духовный наставник). У автора давний серьезный интерес к фольклору и традициям малых народов России. Но до чего хорошо это "мары", если бы не было, нужно было бы придумать. Подсознание вычитывает из них безбрежное море и Марью Моревну-прекрасную королевну, мир и смерть, морок, мрак, кошмар, мороку, марево.

Пускаясь в плавание по волнам этнофэнтези, стоит заранее уяснить, что легко не будет. Прежде, чем читать или слушать (одновременно с выходом электронной версии, ожидается аудиокнига в авторском исполнении), настройтесь не на одно-два базовых допущения, которые определят отличия здешнего мира от реального. В этой книге необычным будет все, а плотность информационного потока поначалу выбьет опору даже из-под ног самого подготовленного читателя.

Но выход из зоны читательского комфорта оправдан. Ничего похожего не только в отечественной литературе, но и в мировой, сколько могу судить, еще не было. Новое слово, во времена римейков и ремиксов, дорогого стоит. Даже если для понимания придется приложить некоторое ментальное усилие.

Итак, имеем мир, сочетающий в части городской культуры позднефеодальный уклад (хотя некоторые особенности говорят о наследовании развитой техногенной цивилизации). Есть степняки, они подчиняются установлениям Великой Степи времен Чингисхана нашей реальности, но с меньшим уровнем агрессии. Тут вообще не воюют глобально, может быть потому, что есть мощный сдерживающий фактор - мары.

Их земли отграничивают условный Город от условной Степи и просто так здесь не пройти,потому что мары в давние времена сумели договориться с Землей. Идеальный биогеосимбиоз: она дает им защиту и все необходимое, и кое-что сверх того (как вам умение летать, перемещаться на огромные расстояния, используя в качестве порталов полые пни или вырастить полный рот новых зубов?). Они заботятся о ней.

Совершенно не похожие на бесплотных остроухих эльфов, с которыми невольно ассоциируешь подобный тип взаимодействия с природой, мары трудятся на своих биофабриках, имеют тысячи запретов и строгих предписаний, которых никому не придет в голову воспринимать мракобесием: всякое установление имеет смысл и ведет к определенным последствиям.

Пользуются высочайшей степенью свободы внутри общин, где нет семей в нашем понимании, детей воспитывают все вместе, сексуальные потребности удовлетворяют с непринужденностью пресловутого стакана воды, чтят старших, заботятся о младших, абсолютно уверены в завтрашнем дне.

К несчастью, ничего неизменного нет под луной и страшное китайское проклятие "Чтобы ты жил во времена перемен" придавит героев всей тяжестью Удесятеренной, утысячеренной. Коренное отличие романа от множества апокалиптических и постап книг в том, что мир тут не рушится.

Он изменяется, но масштабы изменений столь тектонические, что порой подумаешь - смерть была бы предпочтительнее. А впрочем, помереть всегда успеем, ни большого ума, ни большой доблести для этого не нужно.

Героям "Последнего времени" потребуется то и другое, никто не даст гарантии благополучного исхода, а свет в конце туннеля не раз и не два обернется тупиком с гнилушками. Финал крутой, возможность испытать уровень собственной читательской продвинутости пойдет бонусом.

Шамиль Идиатуллин: «Последнее время»
М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной, сер. «Другая реальность», 2020.

«Эра Мрака не заканчивается гибелью мира. Она ею начинается.»
Г. Л. Олди, «Черный Баламут».

Даже если воспринимать этот роман как традиционное фэнтези об альтернативном мире Обета и богов, волшбы и полуволшебных биотехнологий – допустим, мир этот соседствовал во времена былинные с почти нашим, почти привычным миром – даже в этом случае роман получился увлекательным и необычным, масштабным и личностным одновременно. На самом деле эта книга только притворяется «фэнтези».
Вроде бы все на месте: противостояние людей степи, людей городов и «народа колдунов», чьи предки в седой древности дали Обет и заключили договор со своей землей, которая теперь их кормит, поит, одевает и защищает. Интриги, засланные шпионы и разведывательно-диверсионные группы, удивительная и почти безбедная жизнь «колдовского народа», волшба бытовая и боевая, мечи и луки против колдовства, любовь и сражения, обман и предательства, кровавые жертвоприношения и самопожертвование – все это в книге есть. Написано живо, ярко, эмоционально, образным и сочным языком, в оригинальных декорациях, которые не сразу соотносишь с реальными историческими местами, названиями и терминами, именами и бытовыми словечками.
Но вскоре соотносишь.
За фэнтези-антуражем, интригами и приключениями мало того что скрываются очень конкретные народы, обстоятельства и география, здесь вскрываются реальные и очень серьезные проблемы, которые еще не настигли нас-сегодняшних, но могут настичь в любой момент.
Что, если устоявшийся, привычный, уютный миропорядок вдруг рухнет? Что если то, что годами и веками дарило сытость, комфорт и обеспечивало безопасность, вдруг откажет? Перестанет работать? С чем тогда останемся мы, дети цивилизации, без электричества, интернета, гаджетов, самолетов и автомобилей, всегда полных магазинов – и огнестрельного оружия... Ох, простите! Конечно же, без помощи само̀й земли и могущественных богов, безотказно работающей волшбы, чудесных биотехнологий и послушного зверья? Что сможем противопоставить ордам варваров с луками и стрелами – тем, кто прекрасно обходится без всех благ нашей цивилизации (не важно, биологической или технологической) и прекрасно умеет убивать без малейших колебаний – в отличие от нас.
Что? Мы не такие? Мы умеем? Вот лично вы – умеете? Сможете выйти с саблей и луком против степного кочевника и победить? Сумеете хладнокровно зарезать человека, глядя ему в глаза? А хоть бы и не глядя? Ах да, конечно, у вас же нет сабли и лука, а то б вы...
Даже если каким-то чудом хоть ненадолго, но мы задержим вторжение, сумеем бежать, отдав свою землю врагу, который явился нас завоевывать тоже не от хорошей жизни – сможем ли возродить свой былой мир, с его изобилием, безопасностью и комфортом на новом, непривычном месте? Начать с нуля? Ну ладно, почти с нуля. Заново построить металлургические и станкостроительные заводы, химические комбинаты, наладить производство продуктов питания, автомобилей и самолетов, компьютеров, автоматических винтовок и танков?
Всего лишь фэнтези, дамы и господа!
Драматичный, в чем-то трагичный роман. Герои – выпуклые, рельефные и очень разные, каждый со своей правдой, вызывающие сочувствие и сопереживание. Яркий, огромный и непривычный мир – в котором, как уже было сказано, не сразу начинают проступать узнаваемые названия, имена и реалии. Образность и буйство фантазии – которые, тем не менее, строго вписываются в стройную авторскую систему мироздания. Свой, неповторимый авторский язык и стиль. И, казалось бы, далекие, «не наши» проблемы героев, целых народов и пошатнувшегося Мироздания на поверку оказываются не такими далекими и вполне нашими. Достаточно задуматься, примерить ситуацию на себя, транспонировать на наш с вами привычный мир.
Можно было бы много написать о культурно-исторических параллелях и аллюзиях, о сложных судьбах, развивающихся и меняющихся характерах и взаимоотношениях героев... Поверьте: все это в романе есть.
Сильная книга. Рады, что прочли – и всячески рекомендуем.

Обычно я не читаю чужие рецензии, не приступив к написанию своей. В этот раз почитала, потому что у меня самой была куча сомнений в оценке этой книги, и вы сейчас поймёте, почему. Начала я её читать параллельно с Эльфрида Елинек - Дети мертвых , которая просто убила меня наповал своей, мммм, как бы так помягче сказать - изощрённостью. И вот тут, предполагая фэнтези и полагаясь на свой собственный восторг по поводу двух книг, прочитанных у автора, начинаю слушать книгу. Увы, не каждый автор - чтец, а я из тех любителей аудиокниг, которые предпочитают некоторую театральность, а не бу-бу-бу... Ладно, переходим на текст. Сильно легче не стало... Вероятно, если бы у меня был больший багаж знаний о приволжских племенах, верованиях варягов, легендах степняков, мне было бы проще. Но сходу начать воспринимать мир, как он дан в книге, - сложно. И по прочитанным рецензиям предполагаю, что не все их авторы перетерпели длительное время "входа в мир". А вот дальше, когда в голове немного улежится то, что мары выращивают всё: от орудий труда до крыльев, позволяющих им летать, что шестипалые (люди Запада, прозванные так народами мары за счёт дюжинами) могут ездить на самокатах с силовыми элементами, что степняки одеты в баулЫ - одежду из полос ткани и ремней, и по их расположению на теле можно понять не только, из какого он племени, но буквально в каком он сейчас настроении, тогда-то становится интересно. И страшно.

– Мы мары. Мы не берем чужое и не платим за чужое. Ни мехами, ни хлебом, ни золотом…
– …Ни железом, ни детьми, – утомленно подхватила Айви заученное в молочном возрасте. – Мы не товар, мы мары. Мы не убиваем, не продаем, не подчиняемся и не отступаем. Мы ростки земли, дети богов, сёстры птиц и матери мира, мы решаем сами и отвечаем за себя, наш живот – Мать, наша рука – Арвуй-кугыза, он умирает ради нас и живет ради нас – всегда.

Мары - абсолютно мирные, они не обидят никого и у земли не возьмут больше необходимого. У них есть волшба и главный человек - Арвуй-кугыза, разумный вождь, он же самый сильный колдун. Сотни, если не тысячи лет они прожили на своей земле. На своей?

Мы привыкли думать, что мары жили здесь всегда, а это не так: кого-то мы или выдавили, или истребили, – еще до того, как земля начала принимать обет людей, а люди научились этот обет правильно давать. Нет жилой земли не на костях, и под нашими костями всегда чужие. Всякая земля у кого-то отобрана. Не у другого народа, так у зверя. Не у зверя, так у нелюди.

И нелюдь эта тоже где-то рядом с ними существует, изгнанная, невидимая. Только лишь юный Кул, малец не роду-племени мары, а как-то в раннем детстве попавший на их земли, практически изгой, поскольку никак не может овладеть навыками, считающимися обязательными и очень простыми, может видеть хотя бы одного из них. Они даже дружат. Махись - единственный друг Кула.

Махись есть. А орт он, чуд, странный человек или нелюдь безголосая и безымянная, было не так уж важно.

И даже этому мелкому орту найдётся место в боях, когда шестипалые из каменных пещер, в каких нормальные люди не живут (это по мнению мары) начнут свою операцию по переселению, спланированную очень давно, и там ещё "что-то про кукушонка. Еще бы я знал, что это значит." А с востока другие люди, с именами, похожими на китайские, тоже уже двигаются к этим землям, потому что дома земля не родит, вода горькая, по стенам - плесень...

Земля устала от людей и ясно дает это понять.

Как я уже говорила, мары мирные, до самой крайней пацифистской степени.

Он не представлял, что человека может ударить не глупый баран, не сорвавшийся со скалы камень, не глуп-ползун даже, а другой взрослый человек, пусть и дикий.
Он не представлял, что это так неприятно и унизительно.

И они решают уйти. Если они дали земле обет, и земля перестала его поддерживать, значит, они что-то делают не так. Придут на новое место, может, с землёй и соседями договорятся, начнут всё сначала. Но

земля выпихивала всех людей из приспособленного к ним мира в мир неприспособленный, враждебный и просто чужой. Из мира – в войну. Надеяться в которой можно только на удачу и на себя. Почти не на что. Почти.

Бойня не реке, именуемой племенами по-разному, а по сути являющейся Итилем, - грандиозная картина, которая оставляет в полнейшей растерянности... Кто победил? Кто проиграл? Кто будет жить на этих землях и переживёт Последнее время?
Лично я думаю, что эти реки крови одновременно были и гимном материнству. Неожиданный вывод, но меня он настиг после прочтения вот этого момента:

Человека приводит на этот свет женщина, а провожает с этого света мужчина. Поэтому женщине не место на поле битвы, пусть она и умеет биться лучше, чем мужчины.
Женщина должна покинуть поле битвы, даже если ради этого ей придется перебить всех.

А в книге как раз есть важный персонаж - степнячка Кошше, готовая на всё, чтобы спасти своего ребёнка. Материнская любовь её тем более несомненна, что дитё - результат изнасилования, и того сипатого, кто её тогда взял, она ищет среди всех мужчин уже несколько лет, и вовсе не с целью признаться в любви. Она - хладнокровный убийца, но

Кошше медленно пошла по комнате, пугаясь желания узнать своего мальчика в каждом спящем ребенке – или хотя бы разбудить и спасти каждого спящего ребенка.

Так что Последнее время - это не конец света. Это конец привычного мира, разлом легенд и уверенности в своей правоте. Что там будет дальше?

Опять свары, границы, плевание через границы. А земля уже не та.

Только и остаётся, как принято у мары, пожелать их миру (и нашему миру не в меньшей степени):

Неба и воды твоей земле.