История тела в средние века

Знаменитый психотерапевт, основатель биоэнергетики Александр Лоуэн считал, что тело не обманешь. Вся информация о нас и нашей жизни отражается в наших телах - осанке, походке, строении тела. И жизнь этого тела не менее интересна, чем жизнь духа.
Умница и эрудит - французский историк Жак Ле Гофф идёт совсем с другой стороны, но приходит к тому же. Он пишет, что отношение к телу и всем, что с ним связано, ярчайшим образом характеризует эпоху. Ну, а дальше собственно следует разбор: как относились к телу в Средние Века, почему это происходило и о чём свидетельствовало.
Как обычно у Ле Гоффа поражает даже не владение материалом (текст крайне концентрированный), а степень обобщения. Автор выдаёт ряд блестящих мыслей и наблюдений легко и как бы между прочим. Об аскетичном отношении к телу, зародившемуся ещё во времена Марка Аврелия (который сам к этому руку и приложил), о том, как произошла подмена с восприятием первородного греха (изначально его воспринимали как грех любопытства и гордыни, но на рубеже Античности и Средних веков превратили в сексуальный), и главное, о двойственном отношении к телу. Его отрицали и, одновременно, прославляли. Практически, во всех его проявлениях.
Особое удовольствие - читать о различных языковых превращениях и о том, как слова, бытующие в современном французском восходят к Средневековью. Надо признать, мало кто так умеет писать о связи времён, как Ле Гофф.

Жак Ле Гофф — один из патриархов школы «Анналов», автор увлекательных трудов по истории повседневности и по истории восприятия мира средневековым человеком.
Возможно, если бы я увлекалась историей или Средневековьем, то эту книгу я бы восприняла на “ура” и с удовольствием прочитала. В целом осталась довольна произведением, но немного негодую от того, что она не дотянула до моих ожиданий. Я ожидала чего-то иного, нежели просто повествования о том, что в Средневековье телу не уделяли внимания. Внимание было или душе, или органу, если неожиданно о нем вспоминали и начинали с чем-то отождествлять.
Не спорю, интересно было почитать, как все было раньше. Что на первое место ставилась религия, Церковь и как она скажет, так и будет. Временами доходило до комичного: нельзя смеяться потому что Иисус не смеялся, но можно плакать потому что в писании он 3 раза проронил слезу. Были запреты на секс, можно только в браке и в определенных позах (не дай боже в позе собаки), да и в браке только для зачатия ребенка и в месячные нельзя. Притом за беременными не “носились” так, как сейчас “носятся”, жена короля, если тот отправился в Крестовый поход - отправляется вместе с ним, если на войну - следом, а крестьянки - работать в поле.
Автор говорит, что отношение к телу временами менялось. Либо совсем забывали о нем, и врачи, к примеру, уже лечили душу, а не тело. Либо вспоминали о теле и начинали задумываться о том, что же для него хорошо.
Автор проделал титанический труд, изучив разные источники, и свел их в книгу, показывающую о том, как менялось отношение к телу в те темные времена, но книгу я бы не стала советовать всем к прочтению. Если вы увлекаетесь историей, то читайте, биологией - стоит задуматься, если хотите узнать как работает организм - читайте другие книги из этого жанра.

Обычно человеку естественным кажется то, к чему он привык, и порой даже трудно представить, что когда-то могло быть иначе. Вам случалось забыть почистить зубы с утра? Не правда ли, когда вы осознаете эту оплошность, ощущения сродни тем, которые возникают во сне, когда вы внезапно оказываетесь в переполненном автобусе голым или, на худой конец, в нижнем белье. А, между тем, были времена, когда и нагишом ходить не считалось зазорным. Если вдуматься, что может быть естественнее наготы, ведь тело – это единственное, чем мы гарантированно владеем на протяжении всей жизни, поэтому быть ему другом и находиться с ним в гармонии - казалось бы, логично и приятно, но… Но… Вот то-то и оно.

Все не так уж просто с этой реальностью, данной нам в ощущение. Отношение к телу постоянно менялось на протяжении истории, поэтому тело древнего грека, тело средневекового человека и наше с вами тело – это совершенно разный комплекс представлений, привязанный к одному и тому же вполне добротно слепленному предмету. Об этом и пишут Жак Ле Гофф и Николя Трюон в своей «Истории тела в средние века». Пожалуй, фундаментальной работой это не назовешь, скорее, очерком, собравшим доступную в наше время информацию о том, как относились люди к телу в средние века. Ее не так уж много, человек в те времена рассматривался с позиций социальных, нравственных и религиозных, а презренный предмет под названием тело не достоин был повышенного внимания.

Но вот вопрос: давно ли этот предмет стал презренным или когда-то было по-другому? А ведь, оказывается, было. Средневековье, которое принято считать «темным» и «готичным», давало человеку гораздо большую свободу по отношению к своему телу, чем нам может показаться с нашей цивилизованной колокольни. Люди раннего средневековья были довольно непосредственны в проявлении плотских порывов, и лишь к XII веку сложилась система контроля над телом и сексуальной жизнью, тело было признано врагом, вместилищем дьявола, а в теологии окончательно утвердилась концепция, что первородный грех – это сексуальные отношения.

Но не только на секс было наложена несмываемая печать греха. Интересно было вместе с авторами следить за борьбой «поста» (аскетического идеала) и «карнавала» (восходящего к язычеству праздника плоти), страдания и радости. Не парадоксально ли, что смех в какой-то момент попал под запрет? Непрестижными стали считаться профессии, связанные с телом. Что, по-вашему, может связывать проститутку, врача и торговца? Не очень многое. Между тем, эти профессии равно относились к презираемым – связь с сексом (проститутки), кровью (врачи) и деньгами (торговцы) считалась осквернением.

Одежда, питание, отношение к труду, речи, жесты – все менялось под действием новых более цивилизованных представлений, в моду вошли хорошие манеры, изысканная гастрономия, утонченные чувства, появились новые идеалы красоты. Чувственность сменила одухотворенность, тела заключили в строгие одежды, телесное изгнали из речей и даже помыслов. Но как бы ни старались изничтожить тело, оно всегда возвращалось, хотя бы в иносказательной и метафорической форме. Человек, строя свои системы не может уйти далеко от себя, и идеи церкви как тела, государства как тела, города как тела все время мысленно отправляют его назад к истоку. Вот голова, венчающая это несовершенное творение, вот сердце, позволяющее ему любить и быть милосердным, вот руки, которые могут творить и повелевать, пахать и убивать, вот ноги, несущие это тело. И что бы мы ни делали, мы всегда творим самих себя.

«Тело несет в себе нашу историю».