Цитаты из книги «Некоторые не попадут в ад»

Если первую половину жизни жить правильно, вторую можешь прожить как угодно. Если первую половину жизни жить неправильно, второй половины может не быть. Если первую половину жизни прожить правильно, то потом уже не хватит сноровки и желания жить неправильно. Если первую половину жизни прожить неправильно, правильно жить уже никто не научит.

Моника в тот вечер спросила у меня, о чём мои книги, – но тогда меня куда больше волновало, о чём мой батальон; я пожал плечами, ответил что-то н

Император прочитал новость и пожал плечами: поехал и поехал, его дело. – Ну так давайте, что там у нас следующее: как Османская империя себя чувствует, что Персия, Абиссиния, не провалился ли в тартарары Старый Свет, не утянул ли Новый Свет за собой.

Дюжина информагентств молила меня об интервью, о съёмках, о подаренном им дне.

он вдруг, впервые за все наши встречи, сказал без обычного нашего пересмешничества, без ухмылок и ласкового подтрунивания: «Я всегда хотел быть как ты. Воин и писатель».

Водка возникла и смотрела на стол недвижимым, змеиным, ледяным приглядом.

пока ты жив, нет ничего страшного. А дальше – тем более.

русскую песню надо петь так, чтоб душа подошла по размеру

Я люблю фото, которые отколупываешь со стены – а там, за фото, вдруг обнаруживается вытяжка, лаз, очаг: голову засунул, а тебе воспоминания оторвали башку и унесли; а фотки, которые отколупнул, а там – стена, ничего, – никакой в них необходимости нет.

российском шоу-бизнесе можно было признаться, что ты в детстве откусил голубю голову, что твой внебрачный ребёнок живёт в сиротском приюте, что ты пробовал человеческую кровь, и все остальные человеческие жидкости тоже, что другие твои дети выведены искусственным путём, что у тебя три гражданства и ни одного российского, потому что это не страна, это наблевали, и её надо прибрать с порошком, порошок у тебя уже есть; что у тебя четыре соска, два пупка, а также особые присоски на теле… Но съездить на Донбасс – боже мой – это чудовищно, это невозможно.