РЫЦАРИ за Круглым столом.
КОРОЛЬ АРТУР.
И никто не знает, каков он?
МЕРЛИН.
Никем Грааль-невидим незнаем,
Нездешний свет никому не ведом,
Над ним покров небес незримый,
Но чудо на избранных низринется некогда:
Грянет Грааль в грохоте грома,
Света светлее свято сияя, —
Покрыта покровом парчовым, появится,
Чаша, чающих чуда чаруя.
ПЕРВЫЙ рыцарь.
Блажен, кому дано узреть Грааль!
ВТОРОЙ РЫЦАРЬ.
Ни с чем нельзя сравнить его блаженство!
МЕРЛИН.
Восторгом в высь всесветлую восхищенный,
Забудет землю, занятый заоблачным…
ТРЕТИЙ РЫЦАРЬ.
Весь мир исполнен света для него!
ЧЕТВЕРТЫЙ РЫЦАРЬ.
И сам он излучает свет для мира!
ПЕРВЫЙ РЫЦАРЬ.
Цветет страна хранящая Грааль!
ЕПИСКОП КЕНТЕРБЕРИЙСКИЙ.
Пока ее хранит десница Божья!
ВТОРОЙ РЫЦАРЬ.
И всем вокруг она внушает страх!
ЕПИСКОП КЕНТЕРБЕРИИСКИЙ.
Когда сама живет в Господнем страхе.
Но, опекая нас, нам дал Господь
Свободу воли: возжелав познанья
Добра и зла, свободный человек
К запретному стремится и вкушает
Сладчайший плод – затем лишь, чтоб понять,
Что с тем плодом в сравненье всё отныне
Безвкусным или пресным для него
Казать будет. В поисках Грааля
Не следует об этом забывать.
МЕРЛИН.
Мост меж миром и небом мостящему
Наказанье назначено – месть неизбежная…
ПЯТЫЙ РЫЦАРЬ.
А мне довелось слышать о нем такое: за этим самым столом, когда еще принадлежал он королю Лодегрансу, в Троицын день – вот как сегодня – собрались после церковной службы рыцари; и тут – нежданно и необъяснимо – объял их странный трепет, и ни один из них не мог вымолвить слова. И воцарилось долгое молчание, но удивительно было, что ни для кого из сидевших за столом не было оно тягостным. И вдруг – всё вокруг исполнилось дивным благоуханием, и тут появились перед рыцарями яства, какие кто хотел, и вина лоз редких и древних. И послышалась чудная музыка – ниоткуда. И так – в безмолвном веселии прошло – единым сладостным мигом – много времени, и все были словно в некоем восхищении. И вот они очнулись, а уже утро другого дня – и стол пуст, и погасли очаги и светильники. И глубоко пораженные, рыцари молча поклонились королю, и король молча отпустил их, и долго еще они не решались говорить об этом; и потом многие отправились на поиски Грааля, и многие ни с чем вернулись, иные же продолжают свои странствия; а за Круглым столом с той поры до сегодня не собирались благородные рыцари.
ЕПИСКОП КЕНТЕРБЕРИЙСКИЙ.
Для всякого открыта благодать,
Но благодать вместить не всякий может.
Прещедр Господь, но слабая душа
От щедрости Его изнемогает.
А перед Ним любой из нас – ничто.
Но станет из ничтожества могущим
Тот, кто познает, что ему дано,
И роковой черты не переступит.
Родитель королевы Лодегранс
Величие обрел в своем смиренье,
Премудро в нашем короле признав
Страны защиту, рыцарства опору;
Но более всего он в нем почтил
Слугу Исуса и Марии Девы.
Цвет рыцарства, служащий королю,
Высокий смысл тогда лишь видит в службе,
Когда и сам король осознает,
Что власть его – высокой службы бремя.
Все служат королю, но сам король
Всю жизнь – и дни, и ночи – служит Богу;
И чем труднее служба, тем ему
Отраднее служить, и тем отрадней
Служить ему для подданных его.
КОРОЛЬ АРТУР.
Аминь, святой отец. Пречистой Девой,
Чей образ на щите моем ношу,
Готов поклясться: сказано отменно.
РЫЦАРИ.
Да здравствует король Артур!
КОРОЛЬ АРТУР.
Мерлин,
прошу скажи… А впрочем нет, не нужно.
МЕРЛИН.
Молчанье много мудрей многоречия…
КОРОЛЬ АРТУР.
Но на пиру, Мерлин, еще мудрей
Веселие. Итак, полнее чаши!..
РЫЦАРИ.
Здоровье короля!
КОРОЛЬ АРТУР.
Сэр Ланселот,
Прошу тебя, сейчас же к королеве
Отправься с поручением моим:
Мы учиним турнир, и королеву
Его своим присутствием почтить
Мы просим.
СЭР ЛАНСЕЛОТ.
Сир, иду без промедленья. [Уходит.
СЭР МОРДРЕД.
Дозвольте убедиться, мой король,
Что все для состязания готово…
КОРОЛЬ АРТУР.
Спасибо, мой племянник, но уже
Распоряженья отданы.
СЭР МОРДРЕД.
И все же
Внимательный дозор не повредит:
Будь безмятежен, если Мордред бдит.
Пять ДАМ сидят, образуя полукруг. Слева — КОРОЛЕВА ГВИНЕВЕРА, справа — ЦАРИЦА ОЗЕРА; посреди сцены – танец.
СЭР ЛАНСЕЛОТ [выходит слева].
Дозвольте, королева, сообщить
Вам просьбу короля…
ГВИНЕВЕРА.
Я рада видеть,
Сэр Ланселот, посланцем короля
Вас, – говорите ж…
СЭР ЛАНСЕЛОТ.
Праздник продолжая,
Король Артур намерен учинить
Турнир и просит быть Вас на турнире,
Почтив его присутствием своим.
ГВИНЕВЕРА.
Сэр Ланселот, и Вас на состязанье
Увидим мы, не так ли?
ЛАНСЕЛОТ.
Если Вы
Дозволите мне посвящать победы
Вам, королева, – верьте: Ланселот
Всех победит во всяком состязанье.
К ЦАРИЦЕ ОЗЕРА подходит МЕРЛИН.
МЕРЛИН.
Мерлина морок сладостный мучит,
Слабости служит мудрости сила.
ГВИНЕВЕРА.
Вот первая победа: Вы меня
Своею просьбой сразу победили.
ЦАРИЦА ОЗЕРА.
Сделала страсть мудрого слабым, —
Много ли может слабого мудрость?
ЛАНСЕЛОТ.
Иных побед не стал бы я искать,
Когда б не мой обет Вам, королева.
МЕРЛИН.
Выполнить все на свете я властен, —
Над страстью своею лишь власти не стало.
ГВИНЕВЕРА.
Я, Вашей просьбе сразу уступив,
Себя тем самым сразу наказала.
ЦАРИЦА ОЗЕРА.
Но, страстью сгорая, владычице сердца
Волею власть над собой вручите.
ЛАНСЕЛОТ.
Я награжден, но больно видеть мне
В моей награде Ваше наказанье.
МЕРЛИН.
Всё вероломство совета вижу:
Судьба согласиться велит страдальцу.
ГВИНЕВЕРА.
Но, может быть, чтоб эту боль унять,
Я награжу Вас как-нибудь иначе?
ЦАРИЦА ОЗЕРА.
Вам ли, владыке познаний великих,
Пени пустые и вопли пристали?
ЛАНСЕЛОТ.
Тогда слуге должны Вы приказать,
Чтоб он награду принял без заслуги.
МЕРЛИН.
Полнит пыл вожделенья, и попусту
Всю его велию пагубу ведаю.
ГВИНЕВЕРА.
А Вы, немедля выполнив приказ,
Немедленно заслужите награду.
ЦАРИЦА ОЗЕРА.
Похоти пламя – знанью помеха,
Здравость забывший – плачевное зрелище.
ЛАНСЕЛОТ.
Двойную: потому что сам приказ
Уже наградой будет долгожданной.
МЕРЛИН.
Зорко ли зренье лишенного завтра? —
Лютое любо, запретное любо.
ГВИНЕВЕРА.
Сэр Ланселот, зачем же долго ждать? —
Вы только прикажите приказать! [Уходят.
ЦАРИЦА ОЗЕРА.
Мил не Мерлин мне – мила его мудрость,
Мудрость с Мерлином мирит мою младость.
МЕРЛИН.
Мудрый о милости молит младую:
О проекте
О подписке
Другие проекты