– Не знаю, трудно сказать. Плохо, что семьи рушатся, дети растут без отцов. Хорошо, что сейчас женщина свободна и сама может определять свою судьбу. Я, например, довольна, что приехала сюда. Я свободный человек и могу делать, что захочу и даже любить, кого захочу. У меня будет много денег, и мы с дочкой устроим свою жизнь, ведь правда?

– Правда, – согласился Иван, – прочь в сторону все, что ограничивает свободу, а ты как думаешь, Юрий?

– Вообще-то я против излишней свободы. Жена должна быть при муже и исполнять свои обязанности. У меня там сын остался, подросток. Кто за ним присмотрит? А мать, то есть моя жена, уехала со мной, оставила сына на попечение пожилой бабушки. Вот и рассуждайте теперь, что хорошо, а что плохо. Я думаю, я бы не поехал сюда, если бы не нужда в деньгах. Наверно, все так считают.

Их дискуссия на вечную тему о материальном благополучии прервал Бугров. Он махнул им рукой, приглашая следовать за ним.

– Ну, все. Согласовал все вопросы. Решено окончательно: я уезжаю восьмого мая. Вопрос о том, кто будет вместо меня руководителем контракта остается открытым. Ну, это меня уже меньшего всего интересует. Ни вы, ни я этот вопрос не решаем.

Приехали в микрорайон. Бугров отправил Дастагира за остальными докторами. Начинался обеденный перерыв. Юрий пошел на свою квартиру, его ждала жена. Иван и Шахида шли рядом. Их дома соседствовали между собой. Полдень. Солнце изрядно припекало, хотя особой жары и не чувствовалось. Говорили о погоде, горном климате и о том, что предстояло делать им в ближайшее время.

Иван поднялся в свою квартиру и позвонил. Дверь открыла Алла, с улыбкой посторонилась, пропуская Ивана.

– Анатолий приехал на обед? – спросил Иван, проходя к себе в комнату.

– Нет, он не всегда приезжает. Когда много операций они перекусывают в отделении. Хотите борща, вчерашний, наваристый.

– Не откажусь, спасибо. Борщ действительно был вкусным. А я хочу предложить вам сырокопчёной колбаски к чаю.

Пообедали таким образом и Иван ушел к себе в комнату.

– Сбор после обеда в два часа. Алла, если я невзначай задремлю, разбудите меня, пожалуйста, через полчаса.

Та с готовностью согласилась. Она почувствовала тихую радость в душе, заботясь о нем. Почему то ей это доставляло удовольствие. Иван действительно задремал. Полуденная тишина и прохлада в комнате, куда не проникали солнечные лучи, сморили Ивана. Он ни о чем не хотел думать. Все, что было у него совсем недавно, уходило в прошлое, медленно, но верно. А ближайшее будущее уже предопределено, расписано устоявшимся регламентом пребывания наших специалистов в Кабуле. Похоже, выбора нет и это впервые в его жизни. Значит, и думать не о чем. Дремота овладела им.

В половине второго Алла подошла к открытой двери в комнату Ивана. Тот лежал на спине, его голова была повернута чуть набок, глаза закрыты. На его красивом лице отражалась полная безмятежность. Алла не хотела будить Ивана, она продолжала стоять у двери, не решаясь войти в комнату. Наверно, Иван сквозь сон почувствовал ее взгляд и открыл глаза.

– Пора уже? – спросил он. Посмотрел на часы. Да, пора вставать и отправляться к месту сбора. Чтобы окончательно проснуться, Иван поплескал водой на лицо, поправил прическу, надел пиджак и попрощался с Аллой.

– Ну что, пойдем сегодня на маркет за продуктами? – спросила Алла, закрывая за ним дверь.

– Обязательно. Как и договорились.

Алла поняла, что у нее будет еще полчаса общения с Иваном, и это почему-то вызвало в ней чувство радости.

После обеда представление приехавших специалистов продолжилось. Первым было знакомство с советником министра Петровым Петром Петровичем. Это был крупный мужчина лет пятидесяти с начинающей седеть шевелюрой и крупными чертами лица. Простое русское лицо располагало к себе. Петр Петрович сначала познакомился с Шахидой, подчеркнув, что она приехала как персональный переводчик для него и отныне она переходит в полное его подчинение. При необходимости она, конечно, будет помогать и другим нашим специалистам, как сейчас, например, когда Саид остался с подстреленной женой. Но это временное явление. Затем он переговорил с Юрием Ксенофонтовичем, подчеркнув особую важность работы по налаживанию санитарного просвещения среди афганского населения, которое преимущественно безграмотное и без признаков внешней культуры, не говоря уже об элементарных навыках по санитарии. С Иваном он говорил последним. Он расспросил о его научных контактах, о работе по проблемной комиссии, о его докторской диссертации. В ходе беседы они отметили, что у них есть общие знакомые, например, министр здравоохранения Казахстана и замминистра по общим вопросам, который не так давно организовывал пленум проблемной комиссии в Алма-Ате. Нашлись еще другие общие знакомые. Дело в том, что Петр Петрович тоже был из Алма-Аты, работал там в должности одного из заместителей министра здравоохранения, курировал вопросы организации медицинского обслуживания населения. А здесь он занимает практически все разделы здравоохранения. Он подчеркнул, что все вопросы приходится решать самому. Он отметил, что это национальная особенность афганского народа, который с удовольствием берет на себя высокие должности, но делать что-нибудь не хочет. С этим они сами встретятся, тогда и узнают их «байскую» натуру.

Вскоре их всех пригласили на второй этаж в специальный зал приемов на встречу с министром и заместителем министра по санитарным вопросам.

Их встретили солидные, ухоженные, пахнущие дорогим одеколоном, одетые в дорогие костюмы с повязанными шелковыми галстуками афганские руководители здравоохранения. Встреча сопровождалась теплыми рукопожатиями, похлопыванием по плечу, как старых друзей, бурным приветствием на своем языке, еще непонятном нашим докторам. Первым представился министр здравоохранения. Он поблагодарил наших специалистов за их готовность оказать помощь молодой республике в это непростое для нее время. Затем взял слово заместитель министра по санитарным вопросам Агамат. Он кратко обрисовал санитарную обстановку, эпидемиологическую ситуацию, подчеркнул важность становления токсикологической службы, особенно в окружении врагов. Доктор Агамат представил свое ближайшего помощника, руководителя санитарным департаментом доктора Айдара. Это был мужчина средних лет, невысокий ростом, в европейском костюме. В нем было уже меньше признаков «байства» и больше европейских манер. Он перешел на английский и с удовлетворением отметил, что все трое владеют языком. Это обстоятельство значительно упростит их общение. Здесь же был и доктор Мушфик, отвечавший в министерстве за санитарно-просветительную работу. Он с особым трепетом жал руку Юрию, узнав, что именно он будет заниматься этим вопросом вместе с ним. Мушфик был высокого роста, крепкого телосложения, с острым взглядом из под густых бровей. На его голове уже видна была обширная лысина. По всему чувствовалось, что этот человек привык к тому, что он всеми уважаем и достоин этого уважения. Последним был доктор Закир, невысокий, скромный, казался не в своей тарелке среди этих важных господ. Одет он был в одежду не первой свежести, и от него не пахло заграничной косметикой. Но он тоже говорил по-английски и с радостью приветствовал Ивана, узнав, что именно он будет консультировать его по вопросам токсикологии. Это большая честь для такого скромного доктора как он, что именно доктор Белецкий, будучи доктором медицинских наук, будет работать именно с ним. Он отметил также, что ни у кого в министерстве нет консультанта доктора медицинских наук, лишь он один удостоен такой чести. В заключении Закир принялся что-то долго говорить заместителю министра доктору Азамату. Шахида еле слышно перевела Ивану, что он благодарит доктора Азамата за высокую честь, оказанную ему таким образом. Доктор Азамат подошел к Закиру и бережно обнял его, прикоснувшись щекой к его щеке.

На этом представление приехавших специалистов руководству министерства здравоохранения ДНР завершилось. Все устроились лучшим образом. Шахида сразу прошла в кабинет Петра Петровича, чем подчеркнула свое особое положение среди прочих переводчиков. Юрий нашел общий язык (английский) со своим подопечным или как их здесь называют «подсоветным» доктором Мушфиком и договорился с ним, что тот будет заезжать за ним в общий офис, где сидят советские специалисты. Лаборатория токсикологии располагалась по соседству с этим офисом, что было весьма удобно и для Ивана.

Придя в свою комнатушку, Иван почувствовал усталость. Этот напряженный день знакомств и представлений отразился на его самочувствии не лучшим образом. Спустя несколько минут в дверь постучала Алла и напомнила ему, что они собирались идти на маркет за продуктами. Она была права, надо начинать готовить горячую пищу. Анатолий отдыхал в своей комнате, куда-либо идти он отказался.

Микрорайон, где проживали наши гражданские специалисты, представлял собой комплекс панельных домов, которые здесь почему-то называли блоками. Они располагались вокруг большого футбольного поля и беговых дорожек, обрамляющих его. Здесь после работы многие любили прогуливаться, а некоторые бегали, особенно по утрам. Примыкавшие дома имели свои палисадники, где росли кустарники и редкие деревья. Сейчас некоторые из них были в цвету. Иван спросил Аллу, не знает ли она, что это за деревья. Оказалось здесь цвели гранаты и мандарины. Они никому не принадлежали и по осени мальчишки обрывали их или собирали те, что уже лежали на земле. Потом эти же мальчишки продавали их жителям микрорайона.

Первым объектом, где можно было произвести покупки, был наш магазин, то есть магазин для советских служащих. В нем была устроена система распределительной торговли продуктами, имеющими определенный дефицит. К ним относились водка, коньяк, сигареты, рыбные консервы, некоторые мясные консервы, масло сливочное и некоторые виды сыров. Это все можно приобретать раз в неделю в назначенный для данного контракта день. Проведенные покупки отмечались в специальных ведомостях, для подотчетности. Остальное можно покупать свободно в любой день недели. Никакой отчетности по другим продуктам не велось.

В магазине покупателей было немного, хотя небольшая очередь все же была. Подойдя к продавцу, Иван представился и попросил проверить наличие его фамилии в списке контракта. Фамилия была. Их день – воскресенье, то есть завтра, он мог приходить за регламентированными продуктами, а сейчас может купить все, что выставлено на полках. Иван купил подсолнечное масло, несколько банок тушенки, макароны и бутылку сухого вина.

– На всякий случай, – объяснил он Алле, – пусть будет.

Та тоже сделала какие-то покупки, после чего они собственно пошли на маркет. Любопытство съедало Ивана. Маркет – это было центральное место в разговорах, без которого, по всей видимости, обойтись невозможно. Это было место неожиданных встреч специалистов и членов их семей, не связанное с работой. Это была витрина изысканных товаров, привезенных с разных стран, особенно восточных. Здесь можно было присмотреть, поторговаться и, наконец, купить недорогие вещи для повседневной носки. Большинство из этих вещей выглядели вполне прилично, но встречались и явно ношенные и даже с дефектами, на что продавцы отвечали коротким афганским словом «парванис», что означало, чепуха, ерунда, это можно зашить, зато как дешево! Слово «парванис» здесь было очень распространено, и не только здесь. Позже Иван убедился, что оно относилось не только к бракованным вещам, изделиям, но и носило смысл более распространенный, скорее относящийся к образу жизни. По-русски можно было бы сказать «пофигизм» – вот наиболее точный перевод этого слова и термина как образа жизни.

Прогуливаясь вдоль рядов с горами овощей, зелени и фруктов, Алла взяла Ивана под руку и плотно прижалась к нему.

– Здесь женщина должна быть как можно ближе к мужчине, иначе дукандоры не поймут. Могут подумать, что я чужая для вас и начнут чего доброго приставать. Вообще-то, одни без мужчин мы сюда не ходим.

Иван с пониманием отнесся к этому жесту. Пройдя несколько рядов, они остановились у горки с овощами. Алла стала прицениваться к моркови и луку. Она уже научилась кое-каким словам на дари и быстро находила взаимопонимание с продавцами.

– Вот качала, вам нравится эта картошка? Кимати чанд аст?

Продавец назвал цену, и Алла отвесила себе, а потом и Ивану. Купили также лук и морковь. Нагрузившись продуктами, перешли дорогу в микрорайон. Здесь им повстречались Юрий и Валентина. Их путь то же лежал на маркет. Валентина стремительно подошла к Ивану и прижалась к нему всем телом, поцеловав в щеку.

– Здравствуй, Ваня. Как я рада видеть тебя. Ты уже с покупками? Поздравляю с почином. А мы только собираемся на маркет. Познакомь меня со своей дамой, – щебетала Валентина. С ее лица не сходила улыбка. Может быть, она действительно была рада видеть Ивана.

– Это Алла, жена Анатолия Гончарука, нашего анестезиолога. Моя соседка.

– Понятно. Приятное соседство.

Алла была старше Валентины лет на десять, и развязанный тон молодой незнакомой ей женщины несколько смутил ее.

– А мы живем вон в том доме, – показала она Ивану на недалеко стоящий от них дом, – первый подъезд, первый этаж, первая квартира. Легко запомнить. Приходите в гости, будем рады вас видеть.

Ивановы пошли дальше, а Иван с Аллой направились к дому.

– Вы давно знакомы с ней? – спросила Алла.

– Только одну ночь и то в самолете. Вчера прилетели вместе. А Юрий наш специалист по санпросвету.

– И такие специалисты то же здесь нужны?

– Наверно, и даже очень. Безграмотный народ, антисанитария. Может быть, даже в первую очередь здесь нужна работа по санитарному просвещению населения.

Придя домой, Иван разложил свои первые продукты, приобретенные в Кабуле, и стал думать, что бы ему приготовить на ужин, а заодно и на обед, на завтра. Теперь он будет заботиться сам о себе до приезда жены.