И тут я понимаю, что вплотную подошел к тому, что еще до нашей поездки Абу Катада назвал смертным грехом – богохульством. Но разве высказанная мной мысль о том, что Бог величественнее и щедрее, чем нам представляется, богохульство? Абу Катада презрительно смотрит на меня. Считает, что я просто не сумел вникнуть в идею монотеизма.