Цитаты из книги «Шерше ля фам, или Возврату не подлежит!»

Ну пошли в сад, соблазнители туевы, – встала я с дивана. Хотелось смеяться. – Будем изучать Камасутру! Жить захотите – в любую позу встанете.

Я рыдала у него на груди, в окружении тортов и пирожных. Мне было горько в мире взбитых сливок и сладких марципанов. Все было отравлено несправедливой обидой…

Судите сами! Позади графиня с обручальной удавкой, впереди Грэг с эмоциональной кувалдой, где-то еще оборотень колючками по пятам шушарится и всяческие козни строит. Рядом вот законопослушные родственники, готовые мигом выдать меня на съедение кому угодно именем великой мухосранской монархии.

Я после вчерашнего нервнобольная и больно нервная!

– Можно чуть позднее? – пробормотала я чуть слышно, по-страусиному засовывая голову под одеяло. – У меня дистрофия совести и выпадение нахальства…

– Не скажите, – отозвался оборотень. – С таким характером она уморит любого раньше, чем он сделает ей больно! – Это все потому, что мадемуазель Мориз плохо учит правила этикета! – заверила из дальних кустов Катрация.

– Ты бы оказалась в большой опасности, – объяснял Грэг. – Тебя могли бы убить из-за этого! – Можно подумать, что с таким характером ее не убьют и без дворца! – рявкнула из кустов тетя.

– Пожалуйста, не кусать! – предупредила я. – Он сюзерена защищает. К нему нужно относиться с уважением. Осы прониклись и уважительно отпинали Адена к ближайшим кустам.

Я нахмурилась и кинула в него щепоткой соли с грозным предупреждением: – Изыди! А то изведу!

– Еще раз протянешь грабки, – пообещала я застывшему Грэгу, – вытянешь лапки! – Отхлебнула из горла и поинтересовалась у тети: – А высший свет меня переживет?