* * *

В Большом театре Мазини^[3] и Станио^[4] чаровали публику в «Трубадуре». Красавец Станио сверкал в «Пророке». Молодой Мазини увлекал каватиною в «Фаусте».

Дезире Арто потрясала в Валентине^[5]. Джамэт гремел своим «Пиф-паф» в Марселе и песнью о золотом тельце в Мефистофеле.

Изящнейший в мире Падилла^[6] сыпал трелями в «Севильском цирюльнике». А Котоньи поражал своим могуществом в балладе Нелюско.^[7]

На гастроли приезжали Нильсон^[8], Патти, Лукка.^[9]

Публика была недовольна.

– В сердце России – итальянская опера! Почему нет русской?

Тогда упразднили итальянскую оперу и завели русскую.^[10]

Публика перестала ходить в театр.

Когда через несколько лет в «Пророке», шедшем на русском языке, певец на маленькие партии старик Финокки^[11], изображая какого-то посла, спел свои три слова по-итальянски, – дирекция оштрафовала его за эту демонстрацию на 25 рублей, а публика наградила ураганом аплодисментов.

Конец ознакомительного фрагмента.