Цитаты из книги «Союз нерушимый: Союз нерушимый. Страна мечты. Восточный фронт»

передвижные пункты боепитания позади, в БТР двое на патронных цинках сидят и магазины набивают, ты подбегаешь, пустые рожки им сбрасываешь, сразу берешь полные и снова в бой.

Все узлы сопротивления и опорные пункты были подготовлены для ведения круговой обороны

Гадом был Николай Второй – территорию отдал (а ведь сами японцы уже и не настаивали!)

любой план живет в неизменном виде лишь до столкновения с действительностью», а потому должен существовать в виде основы, «скелета», и множества вариантов

отныне и навеки, никакого Карафуто, материального воплощения позора Николая II и его помощничка графа Витте-Полусахалинского. А был единый, русский, советский Сахалин – наша земля, возвращенная нашей стране доблестью и кровью наших воинов, умением наших офицеров, генералов и адмиралов, гением нашего вождя товарища Сталина!

Именно в Тойохаре мы впервые столкнулись с японскими кесинтай – смертниками-противотанкистами, бросающимися под наши танки с минами и взрывчаткой.

не мог понять национальную политику большевиков. Если до того, при царях, все было логично – есть великороссы, малороссы и белорусы, и все они являются русскими, то есть господствующей нацией в многонациональном государстве, находящимся под их властью, то какие демоны надоумили большевиков дробить единый господствующий этнос на некие искусственно созданные нации? Зачем объявлять простонародный диалект русского языка, существующий в Малороссии, отдельным языком? Ведь и в благословенной империи Ямато есть разные диалекты и местные говоры

И даже капитализм, прямо по Ильичу, «был склонен к высшей концентрации», то есть был крепко связан с государством

Как надлежит поступить самураю, знающему, что враг собирается напасть? Самое лучшее – упредить удар, нанести его первым! Даже если враг гораздо сильнее – тем более, легче попытаться застать его врасплох, чем отражать его атаку, в выгодное для него, а не для себя время!

советской промышленности к возможной эвакуации на Восток; той самой эвакуации, которая была осуществлена во второй половине 1941 года. Выражаясь проще, расчищается место для имперской элиты и имперской идеологии – и одновременно тогда же начинается подготовка к запуску плана «В», рассчитанного на тот случай, если в Европе дела у СССР пойдут плохо. Судя по той уверенности, которую Сталин демонстрировал на переговорах с Гопкинсом, у него уже были основания рассчитывать на успех плана «В». Заказы на станки, оборудование, стратегическое сырье служили лучшим доказательством того, что эта уверенность не была «хорошей миной при плохой игре». Чтобы иметь такую уверенность в конце июля – начале августа 1941 года, нужны были крайне веские основания – Германия превосходила Советский Союз по величине подконтрольного ей экономического и демографического потенциала, оперативному и тактическому мастерству армии; а о «втором фронте» тем временем можно было только мечтать. После возвращения Гопкинса из СССР Рузвельт задал себе два вопроса – допустим, речь идет не об импровизации в