© Владимир Александрович Болховских, 2019

ISBN 978-5-4474-5381-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Владимир Александрович Болховских

Пролог

Судьба человека далеко не однозначна – в ней даётся несколько вариантов развития событий в жизни, как разветвление ствола дерева. Каждая развилка в жизни – это судьбоносный год через определённые отрезки времени, которые разные по продолжительности у каждого индивидуально взятого человека. Это трудные, переломные года, в которых возможен и конец жизни человека, и продолжение её. Это итоговые года, в которых подводится оценка прожитого человеком отрезка жизни, зависящего от того, в каком направлении он свернул на развилке ранее. После такого года приходят перемены в жизни, человек начинает идти по новому пути, который по праву выбрать может только он, с результатом в конце его в следующего итогового года. Критерием оценки всегда является то, как прожил человек этот очередной путь в жизни, какие качества приобрёл или потерял. Это определяется по делам его добрым или злым. Если жизнь дана дальше, то начало пути после итогового года знаменуется хорошими благоприятными событиями в помощь ему, которые он должен продолжить самостоятельно в том же их качестве.

Таблица с итоговыми годами для каждого человека приведена в конце этой книги. Она является результатом двенадцатилетних исследований всех гороскопов мира Григорием Квашой и моим исследованием сотен рождений и смертей реальных людей. В мире нет хаоса – есть всегда и во всём закономерность.

Поиски золота Кубанской рады

Полковник Брагин

Услышал я от внука белого казачьего полковника Брагина, у которого недавно погибли в автомобильной катастрофе два сына, последнее время занимавшиеся поиском золота Кубанской Рады, о том, что полковник и три офицера во главе с генералом прятали казну Кубанской казачьей рады. Внуку практически о подробностях ничего известно не было. Отец его, сын полковника, старался на эту тему не говорить, а если и начинал, то жена его тут же одергивала, и он тогда говорил:

– Придет время, узнаете.

Но вот матери внука, еще живой, было известно больше, о чем она и рассказала своим внукам, тем, что погибли. А внук полковника категорически не хотел ни слышать о золоте, ни, тем более, искать его. Я пришел к бабушке и завел эту тему, на что она ответила:

– Расскажу тебе, Володя, что знаю, все равно искать больше не кому – внуков нет больше.

Знала она последнее место, где жили Брагины уже без полковника, – в станице Ахтырской. А похоронен полковник на кладбище в городе Абинске. Помнила она, что полковник где-то за кроликами смотрел и за сеном ездил на своей подводе. Еще слышала от мужа, что жили они до этого где-то в лесу на хуторе. Полковник в лес часто ходил в банду, его неделями дома не было.

Один раз муж рассказывал, что когда ему было лет семь, он лежал на печке, а отец, то есть полковник, находился дома. На улице дождь был, гроза. Вечером в дверь постучали, отец задернул занавеску и запалил свечи. Полковник открыл дверь. В дом зашли трое, поздоровались с ним, и из трех рюкзаков, которые принесли с собой, высыпали на стол драгоценности, целую кучу. Полковник увидел, что сын смотрит с печки, сказал ему:

– Когда нибудь это все будет твоим.

Разделили драгоценности примерно поровну на четыре части. Те трое собрали себе в рюкзаки свои доли и ушли, отец собрал в сумку свою долю, бросил на пол и засунул ногой под стол. Потом вышел на улицу и, через какое-то время, пришел, забрал сумку и вышел снова, через время снова пришел.

Как прятали с генералом, муж ей рассказывал то, что он слышал от отца, который ему рассказал, когда его увозили в больницу, и назвал места где спрятано. Прятали в нескольких местах: они втроем копали и прятали, а генерал наблюдал за всем этим. Прятали ящики с ценностями, и в одном месте монету золотую, пересыпали сначала в горшки глиняные, а потом в яму выкопанную сложили их и закопали. Монет было с сорокалитровую кастрюлю. Муж ездил туда в 1961 году на газоне с завода в выходной день – договорился с водителем на какой-то праздник, говорил, что все на месте, никто ничего не копал. Там в одном доме еще люди живут, отца его еще помнят, а в одном месте дуб большой – на нем метка есть. В другом месте, где дом стоял, не вспашут – там вековые дубы. Поехал что нибудь взять – мы строились и деньги нужны были, – да не смог. С ним знакомый тот отца везде ходил, а потом больше не ездил, говорил, что кто найдет, тот все равно жить не будет. Вскоре потом пошли в гости, он весь вечер играл на гармошке, веселый был. Домой пришли, он шутил, потом лег, заснул. Я его будить, а он мертвый. Так и не рассказал никому где спрятано.

Я слушал, и мне это все казалось знакомым, как-будто я это уже слышал и видел, даже представлял, как все выглядело. Есть такое понятие «дежавю».

Генерал Покровский о нём шла речь в воспоминаниях семьи Брагиных.

Покровский Виктор Леонидович (1889 – 8 ноября 1922, Кюстендил, Болгария) – генерал-лейтенант. Участник Великой и гражданской войн. Первопоходник. В 1919 командующий Кавказской армией, преемник на этом посту генерала барона П. Н. Врангеля. Имел звания: штабс-капитан (1917), полковник (24 января 1918) и генерал-майор (1 марта 1918) – два последних присвоены решением Кубанской Рады. Генерал-лейтенант (4 апреля 1919, произведён генералом А. И. Деникиным).

Окончил Одесский кадетский корпус (1906), Павловское военное училище (1909, первым в выпуске). Учился в классе авиации Петербургского политехнического института (1912—1913), окончил Севастопольскую авиашколу (1914).

Служил в 10-м гренадёрском Малороссийском генерал-фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского полку. Участник Первой мировой войны: капитан в 1-м гренадёрском полку; военный лётчик – командир эскадрильи и, с 1916, командир 12-го авиаотряда в Риге. Первый русский лётчик, взявший в плен вражеский самолёт с пилотом. Награждён Георгиевским оружием и орденом Святого Георгия 4-й степени.

В Белом движении с начала 1918. По поручению Кубанской Рады сформировал 2-й добровольческий отряд (Кубанскую армию) численностью 3000 бойцов, в январе – марте 1918. Первый же немногочисленный отряд Покровского (около 300 солдат-казаков) в боях с красными частями нанёс (21—23 января 1918) им жестокое поражение под Энемом, у станицы Георгие-Афипской. 3 февраля 1918 возвратился в Екатеринодар, который вскоре, 13 марта (28 февраля) 1918 г., вынужден был оставить под давлением значительно превосходящих красных войск Сорокина, которому город в результате достался без боя.

14 марта 1918 г. Кубанской Радой Покровский назначен командующим Кубанской армией и произведён в полковники, а уже 27 (13) марта – в генерал-майоры. Не удивительно поэтому, что вожди Добровольческой армии искоса посматривали на «мгновенного» генерала Покровского. А.И.Деникин дал ему следующую характеристику: «Покровский был молод, малого чина и военного стажа и никому неизвестен. Но проявлял кипучую энергию, был смел, жесток, властолюбив и не очень считался с „моральными предрассудками“. … Как бы то ни было, он сделал то, чего не сумели сделать более солидные и чиновные люди: собрал отряд, который один только представлял из себя фактическую силу, способную бороться и бить большевиков.»

После встречи с Добровольческой армией генерала Корнилова 27 марта 1918 в районе станицы Рязанской (аул Шенджий) Кубанская армия вошла составной частью (3000 бойцов) в Добровольческую армию (2700 чел., из которых 700 – раненых), и по обоюдному согласию общее командование этими силами было возложено на генерала Корнилова.

В апреле – июне 1918 – командующий войсками Кубанского края, в июне – августе 1918 – командир 1-й Кубанской бригады. В августе 1918 – январе 1919 – командир 1-й Кубанской конной дивизии, с 3 января 1919 – командующий 1-м Кубанским корпусом. С июля 1919 – командующий группой войск Кавказской армии под Царицыным, захватил Камышин на Волге.

9 сентября 1919 заболел и сдал 1-й Кубанский корпус генералу Писареву. После выздоровления назначен начальником тыла Кавказской армии (октябрь – ноябрь 1919). В этом качестве по приказу генерала Врангеля руководил разгоном обвинённой в сепаратизме Кубанской казачьей рады, один из руководителей которой, священник Алексей Кулабухов, был повешен «за измену России и кубанскому казачеству» по приговору военно-полевого суда.

С 26 ноября 1919 по 21 января 1920 – командующий Кавказской армией, сменил генерала Врангеля, который так характеризовал В. Л. Покровского: «Незаурядного ума, выдающейся энергии, огромной силы воли и большого честолюбия, он в то же время был мало разборчив в средствах, склонен к авантюре.»

Был снят с должности после полного разложения вверенных ему войск под ударами Красной армии.

Отличался жестокостью: по данным современников, там где стоял штаб Покровского, всегда было много расстрелянных и повешенных без суда, по одному подозрению в симпатиях к большевикам. Современный российский историк С. В. Карпенко даёт следуюший «портрет» В. Л. Покровского: «Его страшная репутация вешателя подчеркивалась внешним видом. Невысокая сутуловатая фигура, затянутая в неизменную черкеску, нахмуренный лоб, крючковатый птичий нос и пронзительный взгляд темных глаз напоминали беспощадного степного хищника. Грозный вид вооружённых до зубов офицеров его личного конвоя – чеченцев и ингушей – еще сильнее сгущал атмосферу страха вокруг обожаемого ими начальника.»

Эмигрировал из Крыма в Болгарию в апреле 1920, не получив командной должности в русской армии генерала Врангеля. С 1921 жил в Варне, планировал организацию высадки на черноморском побережье Кубани вооружённых и политически подготовленных кадров из числа белых офицеров для организации антибольшевистской пропаганды, диверсий и терактов. Информация о создании белой военной организации попала в руки болгарской полиции (премьером Болгарии тогда был негативно относившийся к белому движению левый политик Александр Стамболийский), которая провела обыски и аресты, сорвав планы десанта. Покровский был вынужден бежать из Варны и перейти на нелегальное положение.

3 ноября 1922 члены организации Покровского убили в Софии Александра Агеева, казачьего деятеля, работавшего на советские власти и агитировавшего казаков возращаться в Россию. В рамках расследования этого убийства болгарские полицейские (существует версия, что по «наводке» советских агентов) прибыли в город Кюстендил, где находился Покровский. При попытке ареста генерал оказал вооружённое сопротивление, был смертельно ранен штыком и вскоре умер.