Он смотрел свысока на всех без исключения, потому что считал себя сверхчеловеком. Он верил идеям Ницше и частенько цитировал своего кумира. При этом женщины в его мире занимали особое место – где-то за плинтусом, по соседству с тараканами. Ланфен прекрасно знала подобный типаж: такие, как он, на сеансах психотерапии обычно винят во всем детские травмы в целом и свою мать в частности.