– А можно по ауре их вычислить? – с невинным видом поинтересовался гном.

– Ноб, смотрел бы ты поменьше криминальных сериалов!

– А откуда мне сыскарской мудрости набираться, орясина?

Амалайя переводила взгляд с орка на гнома, пока наконец не потеряла терпение и не выпалила:

– А что не так в термине «подозреваемые»?

Я закрыл глаза и подавил рвущийся наружу протяжный вздох. Серебряная, мать ее, Секция! Федеральная служба, осуществляющая надзор за преступлениями, связанными с запретной магией! Послушать их – кружок «Юный помощник полицейского» на первой ознакомительной сессии. Друг с другом пререкаются, терминологией не владеют, опыта в работе нет. За что их всех сюда сослали, интересно?

Но этот их интерактивный экран для совещаний – вещь! Жаль, что с такими штуками только орки работать могут! Да и стоит она как авто представительского класса.

– Госпожа Амалайя, – я поднял руку, как старательный ученик, обращающийся к учительнице. – Позволите мне заполнить доску?

– Делай, – удивила она меня скорым согласием.

Если я правильно понимаю, как это работает, все что видел и помнит орк, он может вывести на экран. Ну-ка, попробуем!

– Годрох, дай схему места преступления из отчета эксперта, данные по вскрытию, вчерашние ваши запросы по солнечному циклу, реконструкцию орудия убийства и снимок убитого. Ага, вот так. А мнемограмму с подозреваемыми подними чуть выше и поставь над трупом. Отлично. Теперь рядышком всю информацию по нему, а доклад криминалистов смести вправо. Вот! И в центре рамочку сооруди и напиши крупно – мотив. М-м-м, а на русском можно? Государственный язык, вообще-то!

Простые полицейские, вроде меня, тоже пользуются досками. Но не интерактивными, с прямым подключением к разуму, а обычными – грифельными, пробковыми или магнитными. Так что я обладал большим опытом в оформлении «карт хаоса», хотя и считал этот метод больше показушным, нежели действенным. Когда вываливаешь на доску все, что тебе известно о преступлении, есть большой риск запутаться в деталях.

– Прошу.

Я сделал широкий жест в сторону экрана и отошел в сторону. Кажется, я получил балл благосклонности главы Серебряной Секции. Однако, следующая ее реплика показала, что даже не один.

– Итак, что у нас есть? – короткий взгляд в мою сторону, будто бы ищущий одобрения. – Убитый в непонятном ритуале человек, без связей среди Старших рас, не обладающий магическим потенциалом. Не метис. Принесен в жертву на пересечении трех силовых линий. Двое подозреваемых, которых видела местная жительница, люди, и при этом – алфавит Арахны, глифы Юпитера и орочье письмо. Предположительно, проведен обряд Бренн или Торус…

Про ритуалы эти мне вчера все-таки рассказали. Оба были из орочьих запретных знаний, оба не применялись ни орками, ни другими разумными больше тысячи лет.

Первый – Бренн, был нацелен на передачу жизненной силы жертвы тому, кто проводит обряд. Для продления жизни или лечения любых ран, даже смертельных. Чтобы кто-то жил, кто-то должен умереть – такие правила были у предков моего нынешнего начальства.

Второй – Торус, был схожим с ним, но только тем, что передавал что-то от одного разумного другому. Но не жизнь, а знания и умения носителя. Только это, простите, было полным бредом: кому могли понадобиться знания муниципального служащего невысокого полета? Он что, архитектурный план городской застройки на ближайшие пять лет наизусть вызубрил, а затем сжег оригинал?

Вот такая у современных ментатов была магия, когда мои предки еще с копьями друг на дружку в набеги ходили. Людоедская. Но это не удивляло совершенно – в прошлом каждой расы, что Старшей, что Младшей, похоронено огромное количество скелетов. Люди, например, пикси полтора века назад полностью уничтожили, взявшись за вырубку их реликтовых лесов. Людям был нужен каучук, а пикси – они никому тогда не были нужны.

Удивляло другое. То, что орки добровольно отказались от части своего наследия. Довольно могущественного, кстати. Могли бы жить по тысяче лет как эльфы, а не по двести-триста как сейчас. Знай только режь на алтарях расплодившихся без меры людишек, и не думай о старении и болезнях.

Эльфка продолжал говорить, но ее слова словно бы протекали сквозь меня. Я понимал смысл – она уже закончила формировать вводную часть картины и теперь предлагала всем высказываться в режиме мозгового штурма – но не реагировал на них. Мне отчего-то казалось, что я нащупал мотив этого странного во всех отношениях преступления.

– А у орков остались староверы? – спросил я, довольно невежливо перебив разгорающийся спор между Годрохом и Амалайей.

– Кто? – уточнил ментат.

– Те, кто не согласился принять новые правила, когда вы отказались от ритуальной магии. Откуда-то же известно об этих обрядах, получается, что знания сами по себе не утрачены, а лишь находятся под запретом. Вот я и подумал, а не появились ли у нас орки, которым новое время не по нраву, и они решили тряхнуть стариной.

Агенты некоторое время смотрели на меня с недоумением, после чего вдруг совершенно синхронно рассмеялись. Эльфка звенела хрустальным колокольчиком, гном гулко хохотал, орк словно бы кашлял, утирая вступившие слезы.

– Антон! Ну это же основы! – между хохотками выдавил Ноб. – Серьезно, у вас что, в школах не преподают историю Старших рас?

Вот, значит, как! Основы! Ну, ладно, я потом про это вспомню, на изъятии вещдоков, например. Тоже буду ржать, как припадочный.

– Представь себе, нет, – холодно отозвался я. – Мы со своей собственной историей разобраться не можем, куда нам еще чужую учить.

Амалайя прекратила рассыпать хрустальный звон резко, будто колокольчик кто-то со всего маха впечатал в бетонный пол. Вслед за ней, как по команде, остановились и прочие сотрудники Секции.

– Прости нас. Мы не подумали, – сказала она. – Это естественно для нас, но вы этого знать не обязаны.

– Скрываете, что ли?

– Знаешь, Антон, было бы желание. Ты совершенно верно подметил про то, как люди относятся к собственной истории. Ничего мы не скрываем. Просто не говорим всего, а вам не интересно.

По кругу она была права и от этого было немного обидно. Живем вместе на одной планете, пройдя несколько войн научились не только сосуществовать, но даже сотрудничать. Но по-прежнему ничего друг о друге не знаем.

– Так из-за чего был этот смех?

Годрох выступил вперед, вытянув вперед здоровенные свои ладони-лопаты в древнем, как Земля, символе мира.

– Орки зовут таких «барак-шисат», буквально – отставшие от стаи. Они есть у каждой расы. Наши, например, живут в северной части острова, в горах. Практически не выходят к цивилизации, с «недоорками», то есть со всеми, кто не придерживается древнего уклада, не общаются. К ним порой отправляют помощь, чтобы они там не передохли в своих скалах от холода, но даже это приходится обставлять так, чтобы они не поняли, что их спасают. У шаманов «барак-шисат» есть информация о ритуалах, не только о Бренн или Тосур, но и куда более могущественных. И они умеют их проводить.

– И? – видя, что орк замолчал, подогнал его я.

– Мы не вмешиваемся, – развел тот руками. – Это их выбор. Если они хотят резать своих братьев, пусть режут.

– Но они могли начать резать людей!

– Вот с этого мы и смеялись. Опуская тот факт, что я слабо представляю, как шаман с северных гор Британии садится на самолет, летит в южную провинцию Российской Империи, где проводит ритуал Бренн, чтобы излечиться от ран… Понимаешь, Антон… Они Отставшие. Они никогда не спустятся к людям. Скорее, сдохнут.

– Вам хотя бы не придется долго ждать, – с грустной улыбкой вмешалась эльфка. – Лет триста-четыреста. А вот наши еще пару тысячелетий кровь будут пить.

Я пристально оглядел коллег, ища на их нечеловеческих лицах следы того, что меня дурачат, но нет – агенты были непривычно серьезны.

– Ладно, пусть так. Но если вы предполагаете, что ритуал орочий или хотя бы созданный на основе орочьего, то информация о нем, она что – в сети лежит в свободном доступе? Любой ее может скачать? Я читаю все, что нахожу про магии, и мне ни разу не встречались подобные сведения.

– Нет, конечно, Антон, – задумчиво проговорила эльфка. – Тут ты, кстати, прав. Годро, ты можешь сходу назвать полный список ингредиентов, нужных для проведения Бренн?

– Нет, госпожа. Я и с подготовкой не смогу. Это же запретная магия. В общих чертах знаю, но… А, вон что ты имел в виду!

Я кивнул. Маги! Мышление у них устроено совершенно по-другому. То, что для меня очевидно, они понимают только когда им в лоб об этом скажешь раза три. Привыкли, что магия часть их жизни, столь же естественная, как для других дыхание, и не могут сделать правильных выводов.

– Если наш убийца не шаман Отставших, откуда у него знания о древних обрядах?

После этого наш мозговой штурм пошел куда бодрее. Мы решили исходить из того, что ищем представителя Старшей расы, а виденные свидетельницей неизвестные были лишь его помощниками. Людям магия не дается, даже полукровкам. Некоторые признаки рас-доноров порой проявляются, как моя способность отличать правду от лжи, и невосприимчивость к ментальному сканированию. Но к построению заклинаний – хоть стихийных плетений, хоть ритуалов – мы не способны.

Я в свое время, еще пацаном совсем был, как узнал, что прадедушка – не совсем человек, навоображал себе, что вырасту и стану великим магом. Старик моего взросления ждать не стал, вернув с небес на землю рассказом о том, что полукровок и до меня было предостаточно, и ни один в магических науках не преуспел. Он наблюдал за мной до гормонального взрыва, во время которого у большинства одаренных просыпаются способности, а после озвучил вердикт – слабенький ментат.

В результате мы наметили два вектора расследования. Первый – узнать о требуемых для проведения ритуала, будь это Бренн или Торус, ингредиентах, после чего попробовать поискать тех, кто в последнее время их покупал.

Этим должны были заняться Амалайя и Годро – единственные в группе, кто понимал в обрядах достаточно. Мы же с Нобом должны были выяснить все, что удастся о новоприбывших в Екатеринодар представителях Старших рас. И заодно проверить, не попадал ли на городские камеры наружного наблюдения кто-то из них.

Работка предстояла адовая, почти ничем не отличимая от того же поквартирного обхода. И с результативностью, схожей с просеиванием пустой породы в поисках крупиц золотого песка.