Дома меж тем ждал сюрприз. На куцей лужайке у зарослей шиповника собралось немало народу, Вик увидел Балтрушайтис Б. и взял круто влево – лишний раз встречаться не хотелось. Скоро он понял, что стало причиной столпотворения. У самых ступеней крыльца на трех стульях утвердился гроб. Пройти мимо Вик постеснялся и решил чуть задержаться. Покойника видно было так себе, уж слишком много спин маячило впереди. Зато Вик кое-что услышал.

– Знаете что-нибудь про Льва Ароновича из сто второй квартиры? – спросил мужчина в коричневой рубашке, серых брюках и желтой соломенной шляпе.

Его визави, хмурый старик в изрядно поношенном сером костюме, неодобрительно глянув на Вика, ответил:

– Он сошел с ума.

– Он умер, – возразила женщина в нарядном платье.

– Это одно и то же, – буркнул старик, все так же косясь на Вика.

Тот счел за лучшее отойти подальше. Однако маневр успехом не увенчался: сделав шаг, Вик отдавил ногу своей нанимательнице по первой «должности» – обернувшись, он увидел растресканную, словно от невыносимого жара, эмаль косметики и ожог помады, обрамлявший края язвы.

– Я слышала, госпожа Балтрушайтис Б. попросила тебя купить кое-что в Магазинчике психических расстройств? – Края язвы двигались, скрывая и обнажая желтый гной зубов.

Вик кивнул.

– Это страшный, ужасный магазин, я заклинаю тебя не ходить туда.

– Я там работаю. Вернее, планирую устроиться помощником продавца.

– Вздумал смеяться? В Магазинчике психических расстройств и фобий работают одни психопаты и мизантропы, туда не берут людей с улицы. Во всяком случае, если они в своем уме.

– Но я немного разбираюсь в биологии и химии, а еще планирую стать психиатром. И меня уже взяли – осталось пройти медкомиссию. Кстати, раз уж об этом зашла речь, поскольку я буду работать в магазине, с разноской корреспонденции ничего не выйдет.

– Значит, вот в чем дело? Ты ищешь оправданий? Госпожа Балтрушайтис мне все рассказала, хуже почтальона у нас еще не было. Ты хотя бы воспользовался картой?

Цепкие пальцы сорвали с плеча сумку, щелкнула застежка, и на свет появилась коробка «Пароксетина» – Вик сложил в сумку таблетки и то, что купил в продуктовом.

– Отдайте, пожалуйста, – пробормотал Вик и сам внутренне поморщился от того, насколько жалко это прозвучало.

– Зачем они тебе? – Насекомые за стеклами очков были едва различимы, солнце застыло в линзах, покрыв их тонким слоем желе или доселе невиданной учеными плесенью, но они все равно представляли опасность; Вику захотелось сбежать, пока твари не заинтересовались им как следует. – Да тут черт знает что!

Пальцы ухватили и бросили в пыль банку сардин, упаковку яиц, хлеб, а бутылку молока Вик чудом успел подхватить. Вот и карта – туго перетянутая бечевкой.

– Даже не развернул, негодяй!

На них стали оборачиваться и шикать. Вик заметил в толпе мужчину с огромной головой. Кожа масляно блестела на солнце, будто натянутая до предела и вот-вот готовая лопнуть. Мужчина прижал палец к губам, призывая к порядку. Вик густо покраснел. Ему не хотелось ссориться с жильцами; он мучительно искал выход и не находил его.

– Что ты устроил, кретин! Что подумают люди! Испортил прощание!

Прочие обитатели дома неодобрительно качали головами.

Вик принялся собирать продукты, чувствуя, как пальцы против воли сжимаются в кулаки. Упаковка яиц лопнула, и, когда Вик поднял ее, на песок упал желток в осколках скорлупы. Хорошо, что хлеб в пакете, а молоко удалось поймать, иначе получился бы самый настоящий омлет. Против воли он хмыкнул, что было расценено как смешок‚ и на Вика обрушился новый поток ругани.

И тогда Вик решил, что с него хватит.

Более никого не стесняясь, он миновал ступени крыльца и вошел в прохладный вестибюль. Мельком бросил взгляд на доску объявлений, теперь на ней был всего один листок с надписью: «ПРОЩАНИЕ СОСТОИТСЯ В 15:00» – и никакой тебе гербовой бумаги с печатным шрифтом.

Только оказавшись в квартире и разложив продукты на столе, Вик понял, что упаковка таблеток осталась у «нанимательницы». Проклятье. Вик без сил рухнул на стул. Когда он поднял голову, в дверном проеме стояла ма. После больницы она стала на себя не похожа. Некогда веселая, ма совсем осунулась и даже говорила редко, а не шутила так вообще никогда. Вик надеялся, со временем это пройдет.

– Не заметила, как ты ушел, – сказала ма.

– Ходил по магазинам, – уклончиво ответил Вик. – Хочешь, я приготовлю омлет?

– Сама справлюсь.

На столе стояла пепельница, полная окурков, и чашка с остатками кофе. Ма неделями могла обходиться исключительно сигаретами и кофеином. Вик делал бутерброды и оставлял на видном месте – так было проще, но срабатывала подобная тактика не всегда.

Вик хотел рассказать, как нашел работу, не выходя из дома, когда в дверь позвонили.

– Я открою, – бросил Вик, догадываясь, кто окажется на пороге.

Балтрушайтис Б. и «нанимательница» стояли плечом к плечу. Однако теперь Вик был настроен воинственно. Прикрыв дверь, чтобы ма ничего не услышала, он постарался объяснить, где видел обязанности почтальона и Балтрушайтис с ее списком покупок. А когда «нанимательница», которую Балтрушайтис Б. именовала не иначе как Еленой Генриховной, вздумала потрясать перед носом Вика упаковкой «Пароксетина» и спрашивать, кому она принадлежит, без церемоний выхватил препарат.

Победа была не за горами, когда за спиной раздалось:

– Вик, что случилось?

В пылу сражения Вик не услышал, как дверь позади открылась и в коридор вышла ма.

– Ваш сын хамит пожилым людям, а еще сорвал церемонию прощания с Кириллом Ивановичем Багрицким, почетным жителем города! – наябедничала Балтрушайтис.

– Вик не мог… – попыталась было защитить ма.

– Еще как мог! – прошипела Елена Генриховна. – На глазах у всех жильцов, мало того, родственников Кирилла Ивановича такое учудить!

– Нужно тщательнее следить за своим отпрыском! – вставила пять копеек Балтрушайтис. – Кто его так воспитал?

Вик заметил, что глаза ма подозрительно заблестели.

– Ваш заказ готов, госпожа Балтрушайтис, – сказал Вик, из последних сил пытаясь исправить положение. – Можете его забрать. Синдром Стендаля, верно?

Наступила секундная пауза, которой Вик не преминул воспользоваться.

– И, как сотрудник магазина, я готов предложить персональную скидку.

Вик понятия не имел, может ли он предлагать скидки, да еще персональные, но чем черт не шутит.

– Забрать? – скривилась Балтрушайтис. – Разве приличной даме пристало мотаться по лавкам? Разве я не имею права на обслуживание на дому?

– Все это не имеет отношения к делу, – отчеканила Генриховна. – Мы не за тем пришли.

– Еще как имеет, – ответила Балтрушайтис ледяным тоном.

– Вам нужно явиться лично, чтобы вам могли вручить синдром Стендаля в подходящей случаю торжественной обстановке, – предчувствуя скорую победу, самозабвенно врал Вик.

– Вот как? Это меняет дело.

– Неужели? – осведомилась Генриховна; края язвы вытянулись в струну. – Мальчишка не в состоянии доставить почту, какой тут магазин? Ему и дохлую крысу доверить нельзя.

– Меня взяли на лето помощником продавца, – гнул свое Вик. – Приступаю со следующей недели.

– Ты устроился на работу? – спросила ма. – Но мы договаривались, что хотя бы это лето ты проведешь спокойно. Заказов хватает, и…

– Мам, давай я потом объясню?

– И вы в курсе, чем еще промышляет ваш сынок? – влезла Генриховна. – Я видела у него упаковку сомнительного препарата, в инструкции сказано «психотропный»!

– Это мой препарат, – ответила ма. – Вик купил его для меня.

– У вас проблемы с головой? Или вы наркоманка?

Ма хотела что-то сказать, но потом передумала. Елена Генриховна с Балтрушайтис Б. перешли в наступление, оттеснив ма в прихожую‚ и Вик, улучив момент, выполнил блестящий маневр – прорвал оборону и, мимоходом отдавив ногу Генриховне, захлопнул дверь перед носом незваных гостей.

– Ну и семейка! – констатировала Генриховна.

– Это возмутительно! – поддержала ее Балтрушайтис.

Настойчивый стук и пронзительный звонок. Вик считал про себя и ждал, когда станет тихо, прижавшись лбом к двери. Счет перевалил за двести, когда наступила тишина.

Что ж, могло быть хуже.

Вик отправился на кухню. Дверцы буфета были распахнуты, на столе лежала сковородка. Ма сидела у окна и курила. Вик вздохнул. Предстоял непростой разговор.

* * *

Вик отложил книгу и выглянул в окно: шел дождь. Несмотря на скверную погоду‚ возле раскидистых кустов сирени стояли двое. Девочка и мужчина. Девочка была та самая, что рыбачила в лестничном колодце. На ней было синее платье, а вот мужчина… Мужчина был одет в пижаму алого цвета. Вик присмотрелся. Человек стоял неподвижно; девочка копалась в земле. Волосы мужчины были водянистого голубого оттенка. Повернись он к Вику лицом, нос у него оказался бы треугольным.

– Мистер Т., – пробормотал Вик.

Это было уже чересчур. Может, он спятил? Девочка поднялась с колен; мистер Т. взял ее за руку. Уходят!

Вик бросился к двери. Натянул кроссовки, кое-как завязал шнурки и схватил с вешалки ветровку. Осторожно повернул ручку, что отпирала замок, вот так, теперь посмотреть, нет ли кого в коридоре – встречаться с Генриховной или Балтрушайтис Б. после всего случившегося – самоубийство. По счастью, коридор оказался пуст. Ряд дверей, номера и названия улиц, не хватает лишь указателей. Вик кинулся к лестнице. Один пролет, другой. Стук подошв кроссовок и тихое поскрипывание ступеней.

Вестибюль.

Он мимоходом бросил взгляд на доску объявлений. То, в котором говорилось о пропаже мистера Т., еще на месте? Впрочем, искать его времени нет. Вик перепрыгнул ступени крыльца одним махом. Чавкая по мокрой траве, не обращая внимания на дождь, он побежал за угол дома, туда, где сирень и шиповник, где он видел то, чего быть не могло.

Опоздал. Только земля перекопана и следы. Значит, ему не померещилось. Следов было много, но самые свежие вели в заросли сирени. Вик основательно вымок‚ и видок у него, надо думать, был тот еще. Если кто наблюдает через окно, решит, что новый жилец спятил окончательно. Ну и пусть. Вик осмотрел ряды окон. Почти все они желто светились, как и подобает приличным окнам в такой час; по занавескам бродили редкие тени. Сбоку, точно приклеенная, блестела мокрая от дождя лестница на чердак.

Вик повернулся к дому спиной. Широкая лужайка, за ней – сад. Вик представил, как он плетется неизвестно куда под проливным дождем в поисках мистера Т. Сомнительное удовольствие. Вик поежился. Так ли ему необходимо разобраться, в чем тут дело? Впрочем, сильнее он уже не вымокнет.

Вот цепочка следов скрывается за переплетением ветвей. Дальше узкая тропинка. Девочка с «мистером Т.» не могли уйти далеко. Вик стал пробираться вперед, осторожно раздвигая ветви. Блуждал среди зарослей кустарника он совершенно напрасно. Алое одеяние мистера Т. должно было выдать парочку с головой, однако девочка и необычно одетый мужчина словно сквозь землю провалились. Ну хоть дождь начал стихать.

Вик решил посмотреть, что в зарослях покоится за штуковина, чей металлический бок он видел сегодня утром. За день успело произойти столько событий, и в некоторые поверить было невозможно при всем желании. Если б он вел дневник, где описывал, как было дело, а потом дал почитать психиатру, тот бы решил, что у Вика развился психоз.

Однако металлическое нечто и впрямь оказалось не обманом зрения или каких еще чувств. Вик увидел здоровенный зеленый шар с двумя большими круглыми отверстиями. Рядом черное пятно от костра. Шар был обитаем. Внутри сидел мальчик и‚ в свою очередь‚ внимательно изучал Вика. Мальчик был тот самый, что искал короля утром.

– Привет, – поздоровался Вик, мучительно подыскивая слова, чтобы описать мистера Т. и не выглядеть законченным психом. – Ты не видел здесь девочку с…

Вот черт. Как бы так объяснить? Вик беспомощно огляделся, словно искал подсказку. Вокруг только шиповник и сирень‚ и никаких тебе пижам, ни алых, ни голубых.

– А что это за штука? – задал Вик другой вопрос, который мучил его не меньше, указав на железный шар.

– Батискаф.

– Батискаф? – Вик с сомнением оглядел шар.

Если внутри и была какая начинка‚ кроме мальчика, ее давно извлекли. Конечно, похоже, только не на батискаф, а на батисферу, но в любом случае откуда ей здесь взяться?

– Раньше тут было море, – словно прочитав его мысли, сказал мальчик.

– И давно?

– Пять миллионов лет назад. Ты что, не знал? Но я и сейчас его слышу.

– Думаю, это шум моторов, – неромантично предположил Вик. – Тут дорога рядом.

– Скоро прилив‚ – сказал мальчик. – Море приносит вещи. Иногда забирает. Приносит старое, уносит новое.

– Например, что?

Мальчик не ответил.

– А короля какой страны ты искал сегодня в кустах? – спросил Вик. – Или это секрет?

– Я искал Короля улиток.

– И как он выглядит?

– Его панцирь закручен против часовой стрелки. Такое встречается очень редко. На миллион улиток приходится всего один Король.

Вик постарался припомнить‚ в какую сторону были закручены панцири встреченных им улиток. Как знать, может быть‚ он уже встречался с Его Величеством и даже не поклонился. Вик еще раз оглядел «батискаф». Наверное, это старый котел. Снят и брошен за ненадобностью.

– Ты видел здесь девочку? – предпринял новую попытку Вик. – С ней был…

Мальчик побледнел. Он что-то услышал.

– Мне пора, – пробормотал паренек и скрылся в кустах сирени, только его и видели.

К батискафу вышли двое парней, чуть постарше Вика. Один был рыжий, другой крашеный блондин. «Мистер Рыжий и мистер Блондин, – подумалось Вику. – Совсем как в фильме „Бешеные псы“. А мистер Т.? Этот, пожалуй, из другого кино».

Мистер Блондин громко рыгнул вместо приветствия. Его напарник ловко устроился в батискафе; Блондин остался стоять. Мистер Рыжий уставился на Вика маленькими глазками, словно это были не глаза, а замочные скважины.

– Чего тебе здесь? – спросил мистер Рыжий. – Это наше место.

Блондин кивнул. На тощем запястье болталась самодельная цепочка.

– Ты вообще чей? – спросил он.

– Чей? – не понял Вик.

– Чей, откуда? – Мистер Блондин отлепился от батискафа. – Где живешь, ну?

Ответить Вик не успел: мистер Блондин двинул ему ногой в грудь. Удар был похож на те, какими выбивают двери в боевиках. Вик упал; боли он не почувствовал, зато утратил способность дышать.

– Свой он, – сказал новый голос. – С Лесной.

Вик увидел мистера Синего – по цвету волос‚ тот вышел к батискафу откуда-то слева. Блондин подал руку, улыбаясь осколками передних зубов, и рывком поставил Вика на ноги. Вик думал, что последует новый удар, однако ошибся. Ему предложили закурить. Отказываться было глупо. Чиркнула спичка‚ и Вик сделал затяжку. Голова сразу закружилась, видно, еще не отошел после удара.

– Как звать? – спросил кто-то – мистер Синий или мистер Рыжий, черт его знает: стемнело окончательно, света фонарей не хватало и лица новых знакомцев исполосовали тени.

– Вик, – ответил Вик, не любивший, когда его бьют исподтишка.

В открытую, впрочем, тоже. Новые приятели назвались Витьком, Глебом и Серым. Спросили, что ему надо. Вик сказал, что пришел отлить.

– Только на батискаф не ссы, ладно? А то отмывать заставим. До блеска, – предупредил мистер Рыжий (так Вику было привычнее).

– Объявление видел, – сказал Вик. – Пропал мистер Т., одет в алую пижаму. Вы написали?

– Мы таким не занимаемся, – прошипел мистер Синий. – Это все мелюзга. Совсем с ума посходила. Верят во всякое… У одной вообще шиза: завела себе пять невидимых друзей и все теряет то одного, то другого, а потом ищет.

– Ясно… – сказал Вик.

– Ничего тебе не ясно, – отрезал мистер Блондин. – Дома поссышь. У нас дела.

Вик пожал плечами и последовал совету – свалил. От этих «мистеров» лучше и впрямь держаться подальше. Минуя вестибюль, он бросил взгляд на доску объявлений. Множество листков извещали, что дому требуется почтальон.