© Виктория Дубчан, 2018

ISBN 978-5-4490-6645-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВАША МАША

Маша обиделась не на шутку. Сначала на маму, потом на папу, затем на старшую сестру Лину. На младшего братика Тему обижаться не стала. Мал еще, чтобы на него средние сестры обижались. Все началось ранним утром, когда мама вместо блинчиков заставила есть склизкую овсянку-размазню.

– Очень полезная каша. От нее дети быстро растут и умнеют. – сказала она и придвинула к Маше полную тарелку с дымящейся светлой горкой.

– Ве-ш-ма о-зная и ус-ная! Ш, А-ша! – поддакнул папа. Из того, что он сказал, девочка ничего не поняла. Наверное, это потому, что у него рот был полностью заполнен этой самой полезной овсянкой.

«Не буду я ее есть. Вон, папа ложечку съел и чего? Говорить по-человечески разучился», про себя подумала Маша и упрямо помотала головой. Даже на всякий случай зажала рот двумя руками, чтобы ложка с кашей, которую мама поднесла к ее лицу, случайно не попала внутрь, в Машин организм.

– Мам, кто первый съест, тому конфета? – ехидно проворковала сидящая рядом сестра. Рот до ушей, хоть завязочки пришей. Чего ей не веселиться, когда в тарелке последняя малюсенькая кучка овсянки осталась.

– А как же! Награда победителю! – довольно произнесла мама и выложила на стол перед Линой не одну, а целых три больших шоколадных конфеты. Этого уже Маша стерпеть не могла.

– А мне конфету?

– Ты же кашу не съела. Какую тебе конфету? Вот съешь, тогда и получишь. – отрезала мама и отвернулась к плите.

«Раз так, тогда вообще есть не стану!» твердо решила девочка и тоже отвернулась. Только не к плите, а к холодильнику.

Тут сестра высунула красный тонкий язык и показала его Маше. Ох, и зря она это сделала!

Маша в ответ тоже показала ей язык. И уши оттянула в стороны, как у обезьяны, чтобы обидней вышло.

– Мам, пап, а Машка обезьянничает! – заныла Лина.

– Как некрасиво! – сказала мама.

А папа отложил газету, сурово сдвинул брови и строгим голосом пробасил:

– Не умеешь вести себя прилично, иди в свою комнату. И до обеда не выходи!

Вот так получилось, что Маша обиделась и ушла. Сначала в свою комнату, потом на улицу. А родителям и противной сестре оставила на столе записку:

«Я не виновата, что мне не нравится овсяная каша. А Линка первой мне язык показала. Раз вы меня всей семьей не любите, конфеты не даете, ухожу от вас. Прощайте.» А в конце записки нарисовала красным фломастером красное сердечко пронзенное стрелой. Вот, мол, мое вам разбитое девичье сердце. И подписала: «Ваша Маша».

Во дворе было солнечно и по-весеннему тепло. Пели птички, бегала детвора с савочками в руках. Маша вздохнула и пошла вдоль по улице.

«Поеду на Север, к белым медведям. Стану полярником. Или капитаном большого ледокола. Интересно, а девочек берут в капитаны?»

Она начала думать про то, как станет капитаном дальнего плавания. Вот стоит она в красивом кителе и морской фуражке на мостике корабля…

– Куда идешь?! – заорал кто-то около нее.

Маша подняла глаза и увидела Кольку Мишкина, хулигана из параллельного 3 «а» класса. Мишкин славился на всю школу тем, что всех задирал и обижал. Даже старшеклассников.

– Куда идешь, спрашиваю? – спросил он у девочки.

В любое другое время она обязательно бы струсила и убежала хулигана Кольки, но сегодня была такая расстроенная, что ей было не до страха. К тому же, отважные капитаны дальнего плавания никого не боятся. Только морских пиратов. А тут какой-то Мишкин из параллели.

– А ну, уйди с дороги, Мишкин! Дай пройти. Я тороплюсь. – и она так посмотрела на него, что Колька испугался и отодвинулся в сторону.

– Смелая девчонка. А ты меня совсем-совсем не боишься? – Колька зашагал рядом с Машей стараясь не отставать.

– Вот еще! Я знаешь, какая храбрая! И сильная! Я много овсянки с утра съела! Щас как двину! – для острастки она даже кулаком замахнулась.

– Ой, – сказал хулиган и побледнел. Такого еще с ним не было, чтобы не его, а он боялся. За это он сразу Машу зауважал и внес предложение – Давай дружить?

– Зачем это?

– Я тебя защищать буду. А ты – меня. Вместе, мы сила! Все пятиклашки нас бояться станут.

– Не хочу я, чтобы меня кто-нибудь боялся. А дружить согласна.

– А ты куда идешь? – поинтересовался Колька.

– На Север.

– Пешком? – мальчик недоверчиво оглядел ее со всех сторон. – Там холодно, а ты в одной кофточке. Замерзнешь.

– Я капитаном ледокола стану. Мне специальную форму выдадут. Теплую. На меху тюленя.

– Ого! – присвистнул Мишкин. – Можно с тобой? На Север?

– Тебя дома не потеряют?

– Не-а! Меня наказали, под домашний арест посадили за то, что я мамину вазу из рогатки подбил, а я в окно вылез и убежал. Где это видано, чтобы детей за старые вазы в тюрьму сажали?

– Тогда нам точно с тобой по пути.

Так они пошли вместе. Обиженная девочка Маша и отъявленный хулиган Колька Мишкин из параллельного 3 «а» класса.

Неизвестно сколько бы они еще шли по улице освещенной ярким весенним солнышком, если бы… на их пути не возник… непонятно кто.

Колька от удивления икнул и спрятался за Машу. А Маше ничего другого не оставалось, как выдвинуться вперед и состроить отважное выражение лица. Спрятаться за спрятавшегося за ней Мишкина она не могла.

– Пойдемте за мной, – сказал этот кто-то и поманив их за собой, ринулся за ближайшие кусты акации.

От неожиданности друзья кинулись за ним.

– Эт-т-т-то к-к-к-то? – дрожащим голосом спросил у Маши Колька. Девочка и сама не знала, но, чтобы не показаться перед ним глупой выпалила первое, что пришло на ум:

– Инопланетянин с планеты Сириус.

Про планету Сириус она в кино видела.

– А о-он в-в-раждебный? – Колька тоже смотрел кино про инопланетян и поэтому знал, что они делятся на тех, кто прилетел с миром и тех, кто прилетел захватить у землян планету.

Не успела она ответить, как непонятно кто остановился у скамейки и обернулся к ребятам:

– Пришли. Ну и жарища у вас тут, земляне! Всегда так?

Маша и Колька Мишкин энергично замотали головами. Теперь, когда они чуть привыкли к незнакомцу, они смогли его хорошенько рассмотреть. Перед ними стоял человечек оранжевого цвета, размером чуть выше колена, облаченный в ярко-фиолетовый колпак на квадратной голове и вишневого цвета заплечный плащ. Лицо его было вполне симпатичным, с круглыми печальными глазами, носом-пуговкой и длиннющими пушистыми, как у кота, усами вокруг аккуратного маленького ротика.