Глава 9.

– С тобой всё в порядке? – спросила меня Оксана, когда увидела мой задумчивый и отрешённый взгляд на следующее утро.

– Да, а что? – очнулась я из забытья.

– Ты какая-то странная сегодня, как не здесь и не с нами, витаешь в облаках. Ты случаем не влюбилась, подруга, ну-ка давай колись!

– Не мели чепуху, Оксан, я просто плохо спала и не выспалась, зависаю немного. Да и сама посуди, я уже навлюблялась, в отношения больше ни ногой, мне и прошлого хватило, не хочу больше.

– Да, твой бывший этот Данил просто моральный урод, а с виду такой приличный казался. Он от тебя отстал или так и продолжает надоедать своим вниманием? – приподняла она одну бровь, мол, давай выкладывай. – Знаю я, что этот козёл так просто не отстанет.

– Да вроде бы отстал, больше не лезет. Может быть, понял, наконец, что я к нему не вернусь в этот ад. Он больной псих, контролировал меня во всём: куда хожу, с кем встречаюсь, о чём разговариваю по телефону, что пишу в смс. Командовал, как мне одеваться, как краситься, даже уборку в доме и чистоту унитаза. Унижал меня постоянно, говорил, что я «серая мышь» деревенская, приживалка и должна быть безмерно благодарной ему, что он благоволит ко мне. При этом сам вёл себя как вздумается: гулял с друзьями, бывало уже под утро возвращался домой, таскался по саунам и кабакам, как потом узнала, ещё и по девкам ходил… Вот скажи мне, Оксана, чего ему не хватало, я терпела, старалась во всём угодить, не провоцировать его гнев? – спросила я подругу, боль от пережитого ещё терзала моё сердце.

– А ты у него спрашивала, почему он себя так вёл?

– Он говорил, что мужчина имеет право делать всё, что захочет, и даже если он пойдёт на лево, это ничего не значит, так для разнообразия, лекарство от скуки, а меня он любит и терять не хочет, да и не моего это ума дело. Нормально, как ты считаешь?

– Да придурок он, забудь и не вспоминай, менты они все такие садисты недалёкие, гулящие скоты, ещё ни одного нормального за свою жизнь не встречала. Мой Ромка первый свой срок из-за них схлопотал, они на него кражу повесили и избили до полусмерти в опорнике*. А он, ты же знаешь, хоть и вляпывается в разные истории, но любит меня и сына, налево никогда не ходил…., теперь вот снова…, – заревела Оксана, так что я сразу забыла о своих бедах и кинулась утешать подругу.

Сегодня был насыщенный день. Посетители шли нескончаемым потоком, всем нужно было как можно быстрее получить ту или иную книгу, и мы бегали по фондам, делая срочные заказы. После обеда поток народа пошёл на спад, и я смогла заняться более спокойной работой. Взяв тряпку и ведро, я двинулась в дальний фонд библиотеки, который находился отдельно от основного в районе лекционных, поточных аудиторий. Приходилось идти через длинный переход, где было немноголюдно. Я шла и не замечала, что одна тень двинулась вслед за мной, следуя по пятам.

Комната, где хранились учебники для исторического факультета, была небольшая. Первым делом я расставила по полкам всю сданную за день литературу и приступила к обеспыливанию полок и книг, стоящих на стеллажах. Погрузившись в свои мысли, я совсем не заметила, как неслышно открылась входная дверь, и мужская фигура проскользнула внутрь помещения. Я всегда закрывалась на ключ, но сегодня была рассеяна и забыла повернуть его в замке.

– Всегда хотел трахнуть библиотекаршу, да ещё среди книг, даже не мечтал о таком подарке…, ты меня так возбуждаешь, малышка, – зажав мне рот, прижал меня к себе Игорь Селиванов.

До меня сразу дошло кто стоит за моей спиной и внаглую ко мне прижимается, лапая всё моё тело. Я опознала его по мерзкому, приторно-слащавому голосу, от которого сразу подступает тошнота к горлу, примерно ощущения такие же, когда чрезмерно объедаешься сладостей.

Я дёрнулась от него в сторону, но этот гад держал меня крепко и не имел намерения отпускать. Парень втянул носом запах моего тела и волос, прикусив мочку уха. Стало так противно, что я начала крутить головой в разные стороны, чтобы избавиться от его приставаний. Это всё на что я была способна, прикованная намертво к его стальному корпусу, что не могла пошевелить даже пальцем, а о том чтобы вырваться из его железной хватки не могло идти и речи. Хоть я и была высокая, но меньше его по комплекции раза в три. Он, как огромная глыба, ощущался за моей спиной, у меня не было шансов против такого силача, я ощущала себя слабой и беспомощной.

– Какая же ты сладкая, Вероника Сергеевна, – пропел он мне в ухо сладеньким голоском, вызвав мурашки по телу, но не от страсти, а омерзения.

Вёл этот Игорь себя так, как будто моё тело принадлежит ему, так по-хозяйки он его щупал. Я немного уже успела прийти в себя, стоять безвольной куклой и позволять ему эти вольности была не намерена. Я должна была что-то сделать, как-то себя защитить. Пока парень разомлел от своей похоти и слегка ослабил хватку, я не растерялась и укусила его за палец, освободив свой рот, и ударила ему локтем в живот, но там всё было таким твердым, что он даже не поморщился. Каблуки на обуви я не носила и сейчас пожалела об этом, но решила все же наступить ему на ногу со всей мочи, на которую была только способна, но и здесь меня ждал провал…

Самым наглым и бесцеремонным способом он уже задирал юбку на мне. Я стояла ни живая, ни мертвая и молилась Всевышнему, чтобы избежать этого унизительного изнасилования. Кричать я не могла, боясь наслать на себя позор на весь Вуз, мне только и оставалось молча терпеть все его мерзкие приставания. Казалось уже ничего не могло спасти меня от этого унижения, но случилось чудо, дверь открылась и на пороге, как грозная туча, появился Михаил Васнецов.

– По-моему девушка не давала своего согласия ее трогать, Игорь! – осадил он своего друга, только переступив порог фонда, грозно двигаясь в нашем направлении.

Он показался мне таким огромным в этот момент, что казалось даже пространство в помещении сузилось до размера спичечной коробки.

– Да она только строит из себя недотрогу, смотри на неё, Миха, стоит и млеет от моих ласк. Тебе вообще, друг, какое дело или хочешь присоединиться? – говорил этот отморозок, от чего глаза мои полезли на лоб, и я с мольбой в голосе обратилась к Михаилу с просьбой о помощи. Сейчас мне было страшно, как никогда, и он был единственным, кто мог помочь. Я чувствовала, что парень он хороший, в отличие от этого негодяя, и в душе надеялась, что не ошиблась в нём.

– Михаил…, прошу вас…, помогите мне и уберите его от меня…, – дрожащим голосом с ноткой отчаяния, молила я его, глядя в его глаза, которые стали уже чёрными от гнева переполняющего парня, в которых летали молнии.

– Игорь, даю тебе тридцать секунд на то, чтобы ты убрал свои лапы от неё, иначе ты их в скором времени недосчитаешься! Ты меня знаешь, я зря слов на ветер не бросаю! – говорил он спокойно, но так угрожающе правдоподобно, что я не сомневалась, что отрыв рук ему под самый корень гарантирован. Васнецов давал возможность Селиванову время на обдумывание, но тот проигнорировал свой шанс отступить от своего первоначального плана и не желал сделать правильные выводы из выше сказанных предостережений Михаила.

– Я тебе докажу сейчас, что она вся мокрая внизу и хочет меня, как дикая кошка во время течки, иначе почему не кричала и не сопротивлялась? – попытался он просунуть руку мне в трусики, но Михаил не позволил, резко вывернув его руку вправо, что тот вскрикнул от боли.

– Тебе что тёлок мало, которые сами раздвигают перед тобой ноги, что ты к этой лезешь? – продолжал заламывать его руку за спину он. – Девушка работает и не желает твоего внимания, не будем ей мешать, правда? И ещё извинись перед ней, бегом!

– Понял… Да понял я, извиняюсь! Отпусти, Миха, руку мне сломаешь, а у меня бой скоро!– пищал уже Игорёк не своим голосом, растеряв всю свою былую браваду, осознав, что игры закончились и Михаил совсем не шутит.

Пока тот стонал и кряхтел, я успела вырваться и отбежать в сторону, подальше от их разборок. Сейчас я чувствовала облегчение и радость, что Михаил появился в нужный момент, только бы сейчас никто не зашёл сюда из персонала библиотеки, иначе я боялась ославиться на весь университет своим непотребным поведением. Потом не отмоешься от этой грязи и не докажешь всему свету, что ты ни в чём не виновата. Выгонят с работы ещё за аморальное поведение или пальцем будут показывать и проходу не давать, считая меня легкодоступной. Эти мысли крутились в моей голове, пока Васнецов уводил этого мерзавца отсюда.

Я осталась одна в этом холодном помещении, где столько лет день за днём проводила своё время и была счастлива, а теперь не могла здесь находиться. Это место с этого дня навсегда будет у меня ассоциироваться с этим Игорем и его липкими, как у паука, лапами. Я не могла поверить, что это происходит со мной на самом деле. Обхватив себя руками, я стояла и не могла прийти в себя от только что произошедшего здесь. Страшная правда обрушилась на меня, что сейчас, если бы не Васнецов, то меня бы изнасиловали, надругались, растоптали…. Осознание всего этого ужаса настигло меня, шок прошёл… Закрыв лицо, я заревела, сотрясаясь всем телом на рядом стоящей скамейке. Сколько я так рыдала, не знала, потеряв счёт времени, пока не выплакала всё, что скопилось. Больше здесь находиться не могла, да и не хотела, поэтому как только успокоилась, сразу собрала свои вещи и двинулась прочь отсюда. Шла, как в тумане, никого не замечая вокруг. Ног не чувствовала, они не дрожали и не качались, а просто были, как не мои, такими чужими они мне казались.

– С тобой всё в порядке? – слишком громко раздался в тишине мужской голос.

Пол и стены были бетонные, и его голос показался мне громче, чем он был на самом деле. Я вздрогнула и испугалась, ведь я совсем никого не ожидала здесь встретить, но узнав говорившего немного расслабилась. Ничьих шагов я не услышала, значит Михаил всё это время стоял здесь и ждал меня, только такой вывод сам собой напрашивался. Я посмотрела в его уже прозрачные, голубые глаза и увидела в них искреннюю заботу, но и не только, ещё что-то похожее на обиду. Да, он был рассержен и немного сердит, но не подавал вида, что эти чувства завладели им без остатка.

– Да, спасибо за беспокойство, со мной всё хорошо. Извини за ту мерзкую сцену, свидетелем которой тебе пришлось стать. Мне очень стыдно…., – опустила я глаза вниз, – и… я тебе благодарна за помощь… Если это возможно, Михаил, пусть это останется между нами, я тебя очень прошу? – с надеждой в голосе попросила я его, не в силах посмотреть ему в глаза.

– Тебе нечего стыдиться, это ты прости меня, что не уследил за этим говнюком, ведь должен был понять после того случая в библиотеке, что он не успокоится… Но то что он сегодня сотворил, переходит все границы… Селиванов больше не прикоснется к тебе, это я тебе обещаю! – с пылом заверял меня он, отчего благодарная улыбка озарила моё лицо.

Мы стояли очень близко, я даже не заметила, как он быстро преодолел расстояние, разделяющее наши тела. И вот он рядом, его дыхание обжигает моё лицо. Пульс участился, дыхание стало прерывистым и частым, но теперь не страх руководил моим телом, а непонятно откуда взявшееся возбуждение…. Эти его глаза сводили с ума…, обжигали…. Я смотрела, как зачарованная, в их глубину и наблюдала за их метаморфозами, как голубой цвет постепенно трансформируется сначала в синий, потом в более тёмный, мне даже показалось, что его зрачки как будто двигаются по часовой стрелке, а на их дне разливается шторм… Меня так заворожило это зрелище, что я уже буквально тонула в этом бушующем океане его глаз. Я и так еле стояла на своих ватных ногах после пережитого стресса, и сейчас, если бы он не придержал меня, я бы рухнула прямо на холодный бетонный пол.

Он молчал…, я не могла произнести ни слова… Было так тихо вокруг, что казалось стук наших сердец слышен намного километров вперёд. Парень, не отрываясь, смотрел на мои губы, которые слегка раскрылись, приглашая его в свой рот. Мы были не в силах сопротивляться силе своих чувств и силе магнетизма, который установился между нами. Когда Михаил склонился ко мне, готовый уже слиться в едином поцелуе, сказочность момента нарушила его девушка, которая искала своего парня и нашла уж точно не в самый подходящий для нас обоих момент. Само проведение вмешалось и не дало мне совершить самую страшную ошибку в моей жизни.

– Я вам не мешаю?

– Отпусти…, – тихо попросила я его, повернув своё лицо прочь от него и его таких манящих губ…

Михаил нехотя отпустил меня, поставив на ноги. Мне было стыдно за своё поведение, я не могла больше смотреть на него, а тем более в глаза его девушке, которая с ненавистью сверлила меня, сощурив свои.

– Вот ты где, Миша, а я с ног сбилась ищу тебя, а ты здесь с библиотекаршей, развлекаешься! – зашипела она на него, сжав руки в кулаки, того и гляди кинется.

Михаил же стоял, скрестив руки на груди, не чувствуя абсолютно никакой вины.

– Простите меня, – не выдержала я всего этого позора и, недолго думая, быстро зашагала прочь, с трудом сдерживая себя, чтобы не перейти на бег, сохраняя остатки своей чести.

Пусть эти двое наедине разбираются и выясняют свои отношения. Завернув за угол, я остановилась, слушая их разговор. Зачем я это сделала, не знаю, но не могла сделать ни шага.

– А зачем ты меня ищешь? Я тебе ничего не обещал и клятву верности не давал, тем более в любви никогда не признавался, – цинично заявлял он.

– Не нужна, значит стала, да? А спать со мной ты был не прочь и очень даже меня желал, забыл, а…? Быстро ты с меня на другую переключился. Что эта библиомышка жарче меня в постели..?

– Замолчи, поняла! – рыкнул он на девушку. – Не смей о ней говорить в таком тоне, ты и мизинца её не стоишь!

– А то что? Что ты мне сделаешь? Что хочу, то и говорю! – выливала свою желчь она.

Я ее прекрасно понимала и не обижалась на её слова. Пусть невольно, но я снова вмешалась в чужие отношения. Мне было противно от самой себя. Больше не стала слушать, развернулась и медленно, опустив голову вниз, пошла на своё рабочее место, с трудом переваривая всё, что сейчас произошло…

*Опорник – опорный пункт милиции.