Цитаты из книги «Смотритель. Книга 2. Железная бездна»

ежеминутной мелкой лжи, делающей нормальное человеческое общение возможным.

Секунду или две созданный мной снежный мир сверкал передо мной ярко и широко, обдавая меня свежим морозом и неожиданным солнцем. А потом пуповина, соединявшая меня с длинным рыбьим пузырем нового измерения, лопнула, Сибирь исчезла, и на ее месте опять появилась ниша с торчащими из кирпичей крючьями. Никаких следов Кижа в комнате не осталось. – Что это было? – спросила Юка. – Пустяки, – сказал я. – Служебные вопросы. Идем, дорогая.

без творения нечего разрушать, а без разрушения негде творить

Сотворение мира заключается в том, что ум создает фиктивное «плато настоящего времени», где сменяющие друг друга феномены существуют как бы одновременно…

И все равно мы любим тех, кто едет на нас, думал я, потому что больше некого.

“Что означает обрести мудрость Змея и тело Змея?” – спросил брат Бенджамин. “Я не знаю сам”, улыбнулся Франц-Антон. “Возможно – понять самое заветное желание, скрытое глубоко в сердце. А потом осуществить его. Иначе, брат мой, зачем было все это начинать?”

Я, Франц-Антон, отразился в сем зеркале, стал Змеем – и всем сердцем выбрал покой вечности, отвергнув суету мгновения. Я понял, что существование состоит из перемен, а любая перемена таит в себе боль. Теперь я сделаюсь вечным покоем, источником утешения для подверженных распаду существ. Я буду неизменным светом – а тени на экране бытия, поднимая ко мне свой взор, будут шептаться, что истинная природа всякой тени во мне. Это так и не так, ответит любовь в моем сердце. Спокойный Флюид, неподвижно сияющий – от него пойдет отсчет дней. Светоносный Змей, оставшийся за мной, пусть станет мне памятником – и назиданием тому, кто захочет, подобно мне, повернуть рычаг.

Я, Бенджамин, отразился в сем зеркале, стал Змеем – и отверг оцепенение вечности, выбрав бег мгновения. Я постиг, что превыше всего ставил прекрасные звуки музыки. Но жизнь моя заставляла меня трудиться на других поприщах. Теперь я могу послушаться своего сердца. Я стану не сочинителем музыки, а ею самой – звуком, меняющимся так, что возникает непостижимая красота. Я стану поющим Флюидом, вечно новым, изумляющим всех, кто меня услышит. Бронзовый Змей, оставшийся за мной, пусть будет мне памятником – и назиданием тому, кто захочет, подобно мне, повернуть рычаг.

Я, Павел, отразился в сем Зеркале, стал Змеем, заглянул в свое сердце – и отверг оцепенение вечности, выбрав бег мгновения. Я увидел, что моя судьба – быть потоком Флюида, меняющим форму, вечно юным, готовым удивляться каждому дню и ночи. Каменный Змей, оставшийся за мной, пусть станет мне памятником – и назиданием тому, кто захочет, подобно мне, повернуть рычаг.

– когда исчезает луч света, возникает луч тьмы.