ку с рождественской картинкой, отражавшей мою главную детскую мечту, о которой я ей никогда не рассказывал. Но решив разыскать ее мать и узнать ее настоящее происхождение и историю, я перешел уже на другой, более серьезный уровень погружения в ее частную жизнь. И у меня было опасение, что я зря это сделал.
После обеда я отправил Шарлотте сообщение, в котором попросил сообщить, во сколько она планировала сегодня уйти домой. Она ответила, что в шесть, поэтому я подождал до шести тридцати, чтобы занести в ее кабинет документы, с которыми ей нужно было работать на следующий день. Я открыл дверь ее кабинета своим ключом. Я был уверен, что внутри нет никого.
Но Шарлотта была там, на своем рабочем месте.
– Черт. Почему ты не постучал? – Она попыталась быстро натянуть платье, спущенное до талии.
Я стоял в замешательстве и просто смотрел на нее, вместо того чтобы из вежливости взять и отвернуться.
– Извини. Ты сказала, что уйдешь в шесть, и твоя дверь была заперта.
– Я ее заперла, чтобы переодеться.
Я несколько раз моргнул, и наконец мне удалось переключить свое внимание.
– Извини.
Я ринулся к выходу и уже хотел закрыть за собой дверь, но Шарлотта меня окликнула:
– Подожди!
Я встал за полуоткрытой дверью, так, чтобы не иметь возможности видеть Шарлотту.
– Да?
– Не мог бы ты… помочь мне с этой молнией? Она постоянно застревает.
Я поднял глаза к небу и мысленно сосчитал до десяти.
– Ты сейчас одета?
– Да.
Я открыл дверь и увидел, что на Шарлотте то платье, в котором она пришла на нашу первую встречу. Сразу я этого не заметил, потому что был слишком впечатлен тем, как контрастирует шелковый бюстгальтер с ее кремового цвета кожей. Даже если бы она надела на