© Василий Виталиус, 2017

ISBN 978-5-4483-4193-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вы держите в руках книгу известного российского астролога Виталиуса Василия Фариштовича, который много раз подтверждал свою квалификацию точными прогнозами на разных телеканалах и радиостанциях. Автор потратил много времени, изучая пыльные рукописи по астрологии, забытые временем. Бессонные ночи, просмотр тысячи карт, чтобы подтвердить и доработать древнюю технику по финансовому благополучию, которая вскользь описана в книге выдающего английского астролога XVII века Джона Миддлтона «Практическая астрология».

Книга будет полезна как тем, кто только вступил на путь изучения астрологии – первая часть подробно описывает азы астрологии, – так и тем, кто давно занимается нашей наукой – вторая часть раскрывает метод финансового благополучия.

Обращение
Уважаемый читатель!

Наша жизнь сродни зебре. Правда, черные полосы кажутся длиннее, чем белые.

Книгу по финансовому успеху, раскрывающую древний астрологический метод, я написал давно.

Перечитывая ее холодными зимними вечерами, я все-таки пришел к тому, что бросил ее в камин. Нет. У меня не было желания проверить, горят ли рукописи. Просто академический стиль письма навевал скуку и отбивал даже у меня желание дочитать до конца. Мои же знакомые начинали похрапывать после третьей страницы.

В один из дней, когда все мои мысли были сфокусированы на том, как донести информацию доступно и легко, я вспомнил прочитанную в детстве книгу английского писателя Марриета, в которой, как мне припоминается, автор указывал, что знания есть горькая пилюля и обволакивать ее нужно в сладкую оболочку, – или это сказано было не у него, но мысль что надо. Идея пришла неожиданно – сказка. Да, написать доступно и понятно можно в форме сказки.

Приглашаю Вас окунуться вместе со мной в удивительный мир одной деревни, где все происходило, и, дочитав до конца, Вы поймете, как можно добиться финансового благополучия и как Вам в этом поможет астрология.

Эта книга будет интересна как профессионалам, так и новичкам. Первая часть подробно поясняет азы астрологи, а вторая саму методику.

Предисловие

В стародавние времена в одной губернии было село известное. Называли его в честь царицы, или просто в голову кому так обозвать взбрело. В общем, старожилы не помнили, а молодежь не интересовалась.

Славилось оно не ремесленниками, которые делали удивительные и точеные фигурки из подручных вещей, хотя и такие были, и не обильными урожаями экзотических овощей и фруктов, хотя чего только там не выращивали, а знали это место по одному мужику, которому всегда в деньгах везло. Молва о нем за пределы края разлилась. За что ни возьмется, каким ремеслом ни займется, или продажей там чего, так больше всех зарабатывал. Сельчане недолюбливали его: чужой успех всегда глаза застит, но в душе каждый мечтал свою кровинушку в жены за него отдать да породниться с ним. Между собой именовали его Васькой-удачником, хотя себя он называл Феликсом, но не прижилась эта кличка: слово заморское, непонятное, да и кошатиной отдает.

Васька был нездешним – родом из соседнего села, но обжился, корнями оброс, так что все за своего считали. Иногда в споре могли вспомнить его нездешние корни, но редко такое бывало. Никто особо с ним не ссорился, просто завидовали его успеху и… Удачник странный мужик был, гулял по ночам с палкой, все в небо всматривался да в блокнот что-то записывал. А что там смотреть-то? Голову подними – темным-темно, только точки светлы, словно через сито на свет божий смотришь. Рассказывают, что отчий дом он в юности покинул и по заморским землям странствовал, с народом разным балакал да знаний у них набирался. Потом в родные края вернулся. Правду говорят, что земля кругла: в одну сторону пошел, а потом через другую все равно воротишься.

Поселок был небольшой, но и маленьким его не назовешь: изб 700 точно было, хотя кто их там считал?.. Жили автономно, все здесь имелось – и лекарь свой, он же и зубодер. Угрюмый мужик, с лицом, покрытым морщинами, с бровями, закрывающими глаза, худой, нервный, и холодом от него отдавало, так в народе и Кощеем прозвали. Больше напоминал шестигранник. Правда, в глаза ему такое никто не говорил – злопамятный был сильно. Вот поссорится кто сгоряча с Давыд Давыдычем, а потом приключится зубная золь, на полморды раздует, и бежит такой мужик к Кощею. Тот вид занятой делает, дескать, нет у меня на тебя времени, а мужик от боли корчится, в ногах ползает.

Посадит его мощь загробная на стул и клещами своими не спеша работает, что мужик жизнь свою от рождения вспоминает. Так что хоть и не любили Кощея в селе, но в глаза все улыбались, помнили, что во рту зубы имеются. Правда, мужик он был не злой, просто не любил много болтать и тратить почем зря эмоциональную силу, хотя страсть одну имел – любовь к расчетам. Вел перепись населения, общую бухгалтерию, был местным счетоводом. В общем, ему все нравилось, что в основе своей имело монотонную работу и стремление к порядку.

Не забыть еще и про полубабу-полумужика. Точнее, он с пестиком родился, но вел себя… весь напомаженный всегда, во всем чистом. Трудной работы избегал, но имел ремесло важное. Особенно бабы за это его любили – рисовал портреты, правда, сам он это дело называл «писать портреты», так Писуном его и прозвали. Нарисует тебя. Дает тебе карточку. Смотришь, а там красавец писаный, и лицом красив, и телом пригож, в общем, совсем на оригинал не походит.

В селе девок на выданье было много, что в какую избу ни зайди, так жениха ждут или ищут. Вот девки наши и любили портреты у него свои заказывать. Отсылали свои карточки принцам заморским – женихов так искали. Те на всех порах в село бежали за Василисами своими прекрасными. Как увидят… Кто в ногах был крепок, так убегал из села, что пятки сверкали, хотя девки наловчились – догонять женихов. Ну а кто послабее, пока опомнится, а там уже и детки пошли, и хозяйством обзавелся. Вот и дом родной. Своими становились, правда, говор был – понять трудно.

Галина Малхионовна¹ из города приехала, детей уму-разуму учила. Пришлось не только школу сделать, но и по ее инициативе избу-читальню, чтобы каждый мог просвещаться. Селяне из города вместе с припасами книги тащили: читать их никто не собирался, так в сервант ставили для красоты и признака богатства. Вот наказ староста всем сделал, вернее, предложил – да кто с ним спорить будет? – собрать все книги в одной избе, чтобы каждый мог прийти и почитать, – и зорко следил, кто приходит, а кто мимо пройдет. Так что все читали.

А город был неподалеку. Мужики с утра до восхода солнца вставали, загружали повозки тем, что земля родила, и на рынок везли, а к вечеру, когда солнце начинало таять на горизонте, уже с тугими кошельками возвращались.

В селе производства отродясь не было, если мельницу не считать, которую в складчину построили: одному двору не одолеть, а с миру по нитке – и мельница для всех.

Так что жили в основном за счет сельского хозяйства. Сажали здесь ягоду разную: крыжовник, клубнику, ежевику и малину. Труд был нелегкий, хоть и плоды вкусные. Земля требовала к себе уважения, вот так с утра начинаешь ей кланяться и до вечера – то сорняки повыдергиваешь, то вокруг куста подрыхлишь. Вечером упадешь на землю и катаешься: кряхтишь от боли, сил нет разогнуться.

Правда, самое тяжелое – разбивать новый малинник. Земля в округе один суглинок, и приходится сначала траншеи копать вглубь на иванский локоть², и не забыть от дьявольского растения избавляться – камыша – сущий сорняк, рви не рви, а отростки дает даже на сгнивших и сорванных стеблях. Потом завозишь чернозем, берешь в лопату больше и кидаешь дальше, пока руки до земли не отвиснут.

В округе жирнозема своего нет, приходится закупать у соседей, а там сущие торгаши – цена растет как грибы после дождя. Вот так, пока посадишь ягоду, и потратишься, и изнеможешь. Зато при хорошем урожае в накладе никогда не будешь: сначала ягоду втридорога гонишь, а что не продал и что товарный вид стало терять, так на варенье и его на прилавок.

Для себя и картофель выращивали и капусту, а ягоду на продажу, еще земляничную кукурузу – любили ее сильно горожане, попкорн из нее вкусный и красивый получается.

В общем, народ был здесь работящий, ну, встречались некоторые, ходили от избы к избе христарадничали. Кто им каши даст, кто стакан молока, а они за это муть наводили – сплетнями делились. В общем, ссорили всех. Вот так мужики соберутся, отловят и в кровь поясняют, но надолго ли хватало – пар всем нужно выпустить, только повода искали. Народ их богемой называл. Видимо, от слов «бог» и «ем»: кто что подаст, день прошел – и слава богу.

Частенько селяне праздники устраивали, точнее, как хорошо поторгуют, так собираются всем селом и радуются до утра. Хоть и осень в ту пору была, да ночи еще жаркие, все ж на дворе бабье лето хозяйничало. Мужики из города припасы и восточные сладости везли. Бабы заранее столы накрывали: кто кулебяк напечет, кто каши сварит, кто соленья принесет – ели, ни в чем себе не отказывали.

Мужики же, переодевшись по-утиному, с пузатыми медовухами к столу ползли, ну, кто и покрепче нес.

Так в один из вечеров особенно Васька-удачник в хорошем расположении духа был – поторговал от души, не только свое продал, но еще и соседям помог, правда, не за просто так.

Выпили. Закусили. И народ к Ваське пристал, дескать, расскажи да покажи, в чем твой секрет и кому ты душу продал. Долго или нет так бы селяне его уламывали, да, видно, зеленый змей свое дело сделал – язык Ваське развязал.