Воскрешение лиственницы

прочитан ещё один сборник рассказов Шаламова.
Странное ощущение он оставил. Нет, не могу сказать, что автор исписался, с художественной составляющей рассказов все хорошо.
Но, как мне кажется, основную свою боль Шаламов изложил в первых частях из Колымской эпопеи (Колымский рассказы, Левый берег). Тут и сюжеты менее интересные и запоминающиеся, менее колоритные персонажи. Да и во многом тон рассказов более мягкий, так такой отчаянной горечи, что взучит в первых сборниках.
Особо хочу отметить рассказ, который и дал название сборнику. Автор сравнивает лиственницу и заключенных на Колыме. Поставь веточку лиственницы в дерево, и она оживет. То же и с колымчанами. Согрей их теплом и любовью - и они будут жить!

Еще со времен студенчества запомнилась одна фраза преподавательницы по иностранной литературы, которая говорила, что главным персонажем многих произведений Бальзака являются деньги.

Прочитав сборник Шаламова, можно сказать, что главным персонажем многих его рассказов является голод. Ради его утоления люди готовы ползать на коленях, унижаться, терять собственное человеческое лицо. От голода люди в рассказах Шаламова звереют. Молодой паренек крадет сырую тушу поросенка и начинает ее обгладывать. Зэки готовы удавить друг друга ради куска хлеба. Мораль оставлена вне лагеря. Здесь арестанты могут два дня продержать тело умершего человека (да еще какого человека!) только для того, чтобы съесть его порцию хлеба.

Когда речь заходит о лагерной литературе, то прежде всего вспоминают Солженицына и Шаламова. И если Солженицын в своей масштабной работе "Архипелаг ГУЛАГ" использовал в основном услышанные им от других истории, о чем сам же и писал, то Шаламов описывает в большинстве своем то, что сам видел и пережил.

В своих рассказах автор не пытается показать себя в лучшем свете. За годы лагерей он заметно очерствел, привык к низости людей, не осуждает тех, кто вылизывает тарелку до чиста, сам поступает аналогичным образом, а то не выживешь. Легко, сидя в удобном и мягком кресле, осудительно качать головой и порицать этих людей. Но Шаламов прошел через этот ад, не скурвился, не потерял свое лицо, и оставил грядущим поколениям свои записки. Чем сильнее было давление, тем больше он хотел жить:

"Я думал, что человек тогда может считать себя человеком, когда в любой момент всем своим телом чувствует, что он готов покончить с собой, готов вмешаться сам в собственное свое житие. Это сознание и дает волю на жизнь.

Я проверял себя многократно и, чувствуя силу на смерть, оставался жить".

Шаламов также столкнулся лицом к лицу с Голодом. Ему был оставлен вкусный, манящий своим ароматом хлебушек, но это был хлеб товарища. Он не мог его съесть, хоть желание это сделать было очень велико. Но он находит в себе силы, и не идет против своей совести. Лишенный многого в своей жизни Шаламов показывает в своих рассказах, что и из самых сложных ситуаций есть выход,. Главное сохранить в себе надежду, и оставаться человеком даже в самых нечеловеческих условиях.

Тут нет ничего. Абаддон.