Перевернули дядьку, под ним ничего нет и тут увидели меня и сразу кинулись за мной. Я выскочил из зарослей и понёсся домой, а когда подбегал они уже почти догнали меня, я прыгнул в подвальное окно и побежал к своему подъезду, решив, что в подвале темно, пока они разберутся в лабиринтах я убегу от них.

– Ты зачем придурок домой-то побежал?

– Так они меня почти догнали, а свой подвал я с детства знаю, как свои пять пальцев.

– Ой, деби-и-л. – покачала я головой, – тебе не говорили в детстве, что чужое брать нельзя? Для здоровья вредно очень. Тебе зачем понадобился этот портфель? Что в нём?

– Не знаю, но тяжёлый. Может, какие документы там? Алька, чё теперь будет?

– Чё будет, чё будет. Кирдык котёнку будет! Тебе теперь на улице лучше не показываться, они тебя будут караулить. Давай чай пить, да сиди здесь и не высовывайся в окно и к двери не подходи, а то и я вместе с тобой под раздачу попаду. Кто тебя тогда, придурка, будет выручать?

Я решила, что пора покормить малька и стала готовить обед. Время от времени осторожно выглядывала в окно. Джип исчез из двора, по крайней мере, в пределах видимости его не было. Васька сидел с испуганным видом, взъерошенный, в волосах паутина, но аппетит от этого не пострадал и ел Васька с большим аппетитом, я подозреваю, что с тех пор, как бабушка померла, он питался всухомятку и поинтересовалась:

– Васька, ты когда-нибудь готовишь себе еду, ну… супчики, кашу, картошечку?

– А зачем? Чай вскипячу, бутерброд с чем-нибудь сделаю и готово! М всем этим заниматься неохота, да и времени жалко.

– А на что тебе времени не жалко? Чем занимаешься после работы?

– Так я, Алька, купил себе компьютер, там есть интересные сайты, где можно научиться самостоятельно делать мебель. Правда для этого много чего надо, инструмент, например, а он дорогой. Я вот накоплю денег, куплю инструмент, заготовки всякие и сделаю тебе в прихожую шкафчик для обуви, а то она у тебя вечно кучей валяется.

– Ты на себя посмотри, обормот! Когда последний раз в квартире уборку делал? Ладно. А на работе в обеденный перерыв, что ешь? В кафе питаешься?

– Не-е-е, Алька, в кафе дорого. Я из дома бутеры беру и обедаю, а воды в кране полно.

– Учись готовить, а то испортишь себе желудок, а вылечить будет стоить гораздо дороже, чем супчик сварить. – посоветовала я.

– А я вот возьму и женюсь, чтобы самому не готовить! – порадовал он меня.

– Есть на ком?

– Да девчонок кругом полно!

– Ты хоть сам-то понял, что сказал? Девчонок-то полно, только женитьба должна быть по взаимной любви. У тебя есть такая девочка, которую ты любишь?

– Я тебя, Алька, люблю, только жениться на тебе не могу. – сказал он и опустил глазки в пол.

– Это ещё почему?

– Ты старая уже.

– Ах ты, гад! – воскликнула я оскорблённо, а Васька захохотал весело глядя на меня своими хитрыми глазами, потом успокоившись, сказал, – пошутил я. Ты же мне, как сестра, Алька, как я могу на тебе жениться?

– Я тебе, брат Васька, больше скажу, я тебе, как мать, няня и бабушка в одном лице, а поэтому, ты у меня за свои художества скоро будешь ходить строем по одной плашке.

После обеда Ваське дала строгие указания к окну не подходить и направилась в магазин. Вышла, осмотрелась, села в машину и потихоньку поехала со двора, осматривая окрестности вокруг. Никаких подозрительных машин не наблюдалось и преследователей тоже. Я доехала до супермаркета, набрала продуктов и отправилась домой. Во дворе увидела Славку, он нарезал круги вокруг своей машины. Увидев меня, остановился и стал ждать, пока я припаркуюсь. Я вышла из машины, взяла пакеты из багажника, он подошёл, забрал их у меня, я поинтересовалась:

– У меня колёса пока на месте, что ты здесь делаешь?

– А ты думаешь я гожусь только для того, чтобы колёса ставить?

– Думаю, что нет, но проверять не будем, верю на слово.

– А жаль, я бы тебя не разочаровал. – хохотнул он.

– Славка, что за разговоры, ты озабоченный что-ли?

– Алька, ты же знаешь, что я давно и безнадёжно в тебя влюблён.

– Выбрось это из головы и забудь, мы с тобой друзья.

– Это женщина так может думать, а мужик смотрит на неё и прикидывает как бы… короче, не могут быть женщина с мужчиной друзьями.

– Дай мне пакеты и не ходи за мной в квартиру, раз ты мне не друг.

– Я пошутил, Алька, друг я тебе, но так хочется обхватить тебя и не выпускать из рук.

– Придурок. – констатировала я и улыбнувшись посмотрела на него.

– Когда я тебя вижу, у меня мозги всегда отключаются.

– Вот из-за одного такого же придурка у меня отпуск сорвался.

– Может ещё не поздно съездить в отпуск? Ты вроде на море собиралась.

– Я не только до моря не добралась, но даже в Сибирь к подруге не на что теперь съездить, денег хватило только на колёса.

– Да ладно, шутишь?

– Шучу, но отпуск пока всё равно отменяется. Ты кстати зачем приехал?

– Подумал: вдруг моя помощь понадобится.

– Я сообщу, когда понадобится, а сейчас уезжай, у меня дел по горло. Я не хочу, чтобы ты лишний раз здесь светился, раз на Ваську идёт охота.

– Ну ты, Алевтина, если что, позвони.

– Если «что», обязательно позвоню. – сказала я, решительно забрала у него пакеты и вошла в подъезд.

Он помахал рукой, и я захлопнула дверь. Принесла пакеты домой, разобрала их и сказала Ваське, присев рядом:

– Давай, паршивец, рассказывай, под каким кустом портфель спрятал, чтобы мне не перепахивать всю лесополосу.

– А тебе зачем?

– Хочу узнать за что тебя убьют.

– Ты серьёзно думаешь, что меня могут убить?

– Не знаю, может пронесёт. – решила успокоить его я.

– Кого?

– Что, кого?

– Кого пронесёт?

– Тебя, с перепугу, макака.

Он рассказал под каким кустом искать портфель, а потом предложил:

– Алька, давай я с тобой пойду, а то, как ты там в темноте одна будешь ползать по кустам, да и мне будет спокойнее?

– Думаешь мне легче будет, если ты со мной будешь ползать? Нас двоих быстрее увидят и поймают, может они следят за этими кустами, в надежде, что ты придёшь за портфелем. Они, когда гнались за тобой видели же, что у тебя в руках ничего не было.

– Может они уже обшарили все кусты и портфеля там нет, а ты пойдёшь по кустам в темноте шариться. – сказал Васька.

– Пойду, пошарю, а ты носа не показывай на улицу. Если бы они нашли портфель, то не караулили бы тебя во дворе.

Я ждала, когда стемнеет, чтобы пробраться к той тумбе и поискать этот дурацкий портфель, который Васька спрятал под каким-то кустом. Мне не терпелось узнать, что в нём, хотя ещё в детстве родители говорили, что любопытство до добра не доведёт, но кто ж старших слушает. Ваську вон тоже учили, что чужого брать нельзя, а на деле… вот… теперь, что с этим делать? Я ходила по кухне из угла в угол в ожидании наступления темноты, а, чтобы время быстрее прошло, варила себе кофе, мне нужно было чем-то себя занять, но время, как будто остановилось. Уже и кофе был выпит, а темнота не наступала. Васька сидел на диване с виноватым видом, его грызла совесть за содеянное, а я ей помогала своим озабоченным видом и шипением в Васькину сторону. Когда устала круги нарезать по кухне, подошла к Ваське, села рядом и, тяжело вздохнув, сказала:

– Васька, ты пойди хоть в душ сходи, что-ли. Грязный, голова вся в паутине. Полотенце там, на крючке висит.

Славка встал и отправился в душ. Я взяла свой рюкзак, вытащила из него вещи кое-какие, взятые в дорогу, косметичку и всякую мелочь, чтобы освободить место для портфеля, если получится его найти. Родителям звонить не стала, что задержалась дома из-за Васьки, они считают, что я улетела в отпуск. Им лучше не знать, что у нас тут происходит, чтобы лишний раз не волновались. Пока возилась со своим рюкзаком, Васька вышел из душа свеженький, чистый и волосы ёжиком во все стороны. Сел на диван и поинтересовался:

– Алька, может лучше не пойдёшь за этим дурацким портфелем?

– Вась, ну сам подумай, если этот портфель попадёт к кому-нибудь постороннему, они всё равно будут считать, что он у тебя и с тебя будут его требовать, понял? Поэтому я должна пойти за ним, раз уж тебе всё равно за него придётся отвечать, так лучше, чтобы он был у нас.

Наконец я дождалась полной темноты, переоделась во всё тёмное, надела кроссовки, рюкзак и помолясь, пошла. Выходя из подъезда, медленно открыла входную дверь, благо что кто-то над подъездом разбил лампочку, увидев в щелочку на стоянке незнакомый джип я присела, в полной темноте просочилась в дверь и поползла вдоль дома, в надежде, что меня за кустами и цветами, растущими на клумбе, не увидят. «Если бы они нашли портфель, то здесь точно бы не дежурили.» – подумала я и поползла дальше. Доползла до угла, завернула и свободно вздохнув, выпрямилась и пошла по тропинке между домами, которую в темноте было не видно, просто я знала, что она здесь есть и по ней можно выйти к проспекту, где находится тумба, про которую говорил Васька. Идти было страшно, всё-таки летом темнота наступает совсем поздно, в это время почти все уже спят, а хулиганья у нас, как и везде, хватает и, если что, то никто не придёт на помощь. Я шла, осторожно ступая, чтобы не создавать лишнего шума и не привлекать к себе внимания припозднившихся прохожих. Вдалеке, на проспекте горели фонари и народ гулял, а здесь, в кустах, казалось, что со всех сторон раздаются какие-то подозрительные шорохи. Когда до проспекта было рукой подать, я сошла с тропинки, надела перчатки и к тумбе приближалась по кустам, в основном, на четвереньках, услышав поблизости голоса, падала в траву, затихала и осматривалась, потом медленно продвигалась дальше. Доползла до тумбы, с четверенек уже вовсе не поднималась. Голоса то возникали, то затихали, удаляясь. Народ гулял по проспекту, а у меня из-за них нервное напряжение. Стирая колени, я ползла от куста к кусту и обшаривала всё вокруг. После получаса ползания, моя рука вдруг наткнулась на что-то твёрдое, я пошарила и вытащила из-под корней дерева, которые вылезли из земли, засыпанный листьями портфель. Быстро осмотрелась вокруг, сняла рюкзак, с трудом затолкала его туда, благо, что портфель был небольших размеров, накинула тяжёлый рюкзак на спину и отправилась в обратный путь. Большую часть проделала так же на четвереньках, ступая осторожно, чтобы не создавать даже шороха. Когда удалилась от места, где взяла портфель, на довольно большое расстояние, выползла из кустов, встала, отряхнула колени от грязи, осмотрелась и не увидев никого, петляя между домами, теми же тропинками отправилась к своему двору. Приближаясь к своему дому, увидела некую фигуру, прижавшуюся к стене и из-за угла, наблюдающую за моим двором. Сердце у меня начало сбоить, а ноги приросли к земле. Я остановилась, стала рассматривать и гадать, кто бы это мог там быть. Взяв себя в руки, я медленно стала приближаться к своему дому, чтобы разглядеть, кто там сидит. Совсем близко подходить не решилась, оставляя для себя возможность, если понадобится, убежать. Только подошла к другому углу дома, выглянула и разглядела в темноте, при слабо доходящем сюда от соседнего дома свете, что это Славка. Он сидел на корточках и выглядывал из-за угла в мой двор. Меня он не услышал и вздрогнул, когда я присела рядом.

– Ты кого высматриваешь тут? – спросила я его.

– Там придурки из джипа к вам в подъезд пошли, вот жду, когда выйдут. За тебя, между прочим, тут переживаю.

– А я-то им зачем?

– Откуда я знаю, к кому они пошли. Смотри-смотри, выходят. Опа! Они твоего Ваську тащат в машину.

Я и сама уже выглядывала из-за угла и видела, что Васька еле переставлял ноги, а они с двух сторон подхватили его под руки и подтащив к машине, открыли заднюю дверь и закинули его туда. Потом быстро сами запрыгнули и сорвавшись с места, на скорости понеслись со двора.

– Алька, что там могло случится, как думаешь?

– Думаю наваляли пацану хорошенько. Он же был в моей квартире, зачем он дверь-то им открыл?

– Для этих ребятишек замков не существует, тем более у тебя дверь, сама знаешь какая – только от сквозняка. Они что, по всему подъезду его искали?

– Этот дрищ, наверное, перед окном болтался, они и увидели его.

– Поехали за ними, посмотрим, куда его повезли. – сказал Славка, когда я уже неслась к своей машине.

– Ты-то куда лезешь? У тебя своих проблем нет? Вали отсюда, быстро! – крикнула я Славке на ходу.

– И не подумаю! Одну тебя не отпущу по ночи за бандитами гоняться.

– Ага! Тебя кто-то будет спрашивать! Помощник нашёлся, приключений ищешь на свою ж… Короче, вали отсюда, некогда мне тут с тобой разговоры разговаривать!

– Не уйду, дави на газ! – крикнул он, запрыгнув в машину, от его роста и веса машина скрипнула и просела. Мне стало жалко машину, но я решила не спорить, пока ещё была надежда увидеть их и последить, куда повезли Ваську.

Я сорвалась с места, вылетела на проспект и вдалеке увидела, как мигнули тормозные фонари, и машина повернула направо. Хорошо, что в это время проспект был пустой, я вдавила педаль газа в пол и понеслась за ними, свернув направо в улицу, вдалеке увидела огни их машины. Мы неслись, не думая, что они нас увидят, потому что мы были далеко, но, к сожалению, они от нас отдалялись очень быстро, потому что у меня машина была слабее и не рассчитана на такие гонки, чем в данный момент меня сильно огорчала. Когда мы доехали до конца улицы, Славка сказал, что они повернули налево в переулок, а я стала спорить и доказывать, что они повернули за дома, где был гаражный кооператив. Славка показал пальцем на переулок и сообщил:

– Вон там, в той стороне, заброшенное строение какого-то предприятия, они туда поехали.

Мне пришлось согласиться, и мы понеслись в ту сторону. Я знала, что там есть какие-то развалины, но никогда в этом районе не была. Мы ехали между какими-то деревянными домишками, сараями, металлическими гаражами, разбросанными среди домов. Когда, наконец, вырулили за это нагромождение нищенского жилища и сараюшек, забитых всяким хламом, увидели высокие разрушающиеся от времени стены заброшенного предприятия. На его территории машина, подмигнув нам исчезла за углом строения. Мы оставили свою машину за кустами недалеко, от наполовину жилого дома, скорее всего это было пристанище бомжей, и дальше пошли пешком. Я переживала, что, пока мы ползаем по территории заброшенного государственного предприятия, могу опять лишиться колёс, потому что в отличие от государства я не имею возможности разбазаривать свои денежки. Пробравшись на территорию завода, граница которого была отмечена редкими бетонными столбами, мы стали продвигаться перебежками, прячась за всякими кирпичами и горами мусора. Выглянув из-за угла очередного разрушенного строения, увидели их машину. Вернувшись немного назад, где Славка разглядел дыру в стене, как будто по ней стучали молотом и кирпичи раскрошились, она зияла темнотой и неровными краями. Славке пришлось потрудиться с его габаритами, чтобы пролезть через эту дыру. Он пыхтел, протискиваясь и мне казалось издавал много шума, я шипела на него:

– Ну, каба-а-н, это всё твоя безмерная любовь пожрать.

– Алька, до чего ж у тебя стервозный характер. За что я тебя люблю, не подскажешь?

– Сама удивляюсь, что ты во мне такого нашёл. – прошипела я в ответ и схватившись за Славкину руку, стала протискиваться через дыру следом за ним, нашаривая ногой по ту сторону стены, твёрдую опору.

Когда мы проникли внутрь, сразу услышали из-за противоположной стены голоса. Говорили на повышенных тонах, слов было не разобрать. Мы стали потихоньку продвигаться поближе к голосам. В темноте идти было сложно, а фонарика у нас не было, да и включать его всё равно нельзя было бы. Шли очень осторожно, проверяя ногами место, чтобы ступить без шума, да и ноги переломать тут ничего не стоит. Славка крепко держал меня за руку, чтобы я не завалилась куда-нибудь и не привлекла их внимание. Мы приблизились к противоположной стене, откуда слышались голоса. Вдруг из-за стены послышался громкий и грубый голос с угрозами:

– Если будешь молчать, подлюка, я тебе прострелю колено! – в ответ какое-то неразборчивое мычание. Другой голос произнёс с хохотком:

– Кривой, ты правда думаешь, что у него получится тебе ответить?

– А пусть попробует промолчать, мне для него пули не жалко.

– Ты с детства дебил или это приобретённое с годами?

– Кабан, чё тебе опять не так?

– Он как тебе ответит с заклеенным ртом, дебил? – тут Васька вскрикнул и снова раздался вопрос:

– Говори, где портфель!

– Я не знаю про какой портфель вы спрашиваете. Дяденьки развяжите руки, мне больно.

– Это ещё не больно, пацан, вот, если ты нам не отдашь портфель, тогда узнаешь, как бывает больно.

Я ухватилась за Славку обеими руками и уткнувшись ему в грудь приглушённо зарыдала, он даже не услышал, а почувствовал, как рыдания меня сотрясают, прижал меня к себе, погладил по спине и прошептал на ухо:

– Алечка, давай мы слёзы оставим на потом, сейчас надо придумать, как пацана выручить.

Я быстро вытерла слёзы рукой и сосредоточилась на мысли о Васькином спасении. Мы медленно продвигались вдоль стены из-за которой раздавались голоса, вдруг я наступила на край кирпича, он перевернулся и посыпались ещё несколько, а один свалился мне на ногу и больно ударил углом, только я захотела заорать от боли, Славка схватился своей ручищей за моё лицо и не только рот мне заткнул, но и нос. Я оторвала его руку от своего лица и зашипела:

– Придурок, дышать-то я должна несмотря на полученное увечье. Убери свои грабли и не распускай.

– Прости, я боялся, что ты закричишь… тихо… слышишь кто-идёт, прячемся!

– Куда?!