© Вадим Михайлович Ветлугин, 2016

ISBN 978-5-4483-2150-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рамзесу

 
Я не Илья, но я словесник,
Умру в холодном феврале,
Я-автор песни «Буревестник»
И слова «Витя» на скале,
Я-самый сладкий, самый клевый-
И это следует признать,
Меня не любит участковый,
А также собственная мать.
Да и вообще, никто не любит
На небо души забирать,
Однако, всем умершим людям
Загробных грез не избежать.
А потому-ошеломленно
Смотрю на небо и холсты,
И снова мальчиком влюбленным
Рамзесу приношу цветы.
Быть может, защитит Осирис
Всех тех, кого пора убить,
И воскресит мою Россию,
Которую не воскресить.
Так случилось, что первая встреча,
Словно первое в жизни вино-
Ты мне руки положишь на плечи,
И откроешь Вселенной окно.
Я прощу себе все сантименты
И стандартность обкатанных фраз,
В сотый раз погружаясь в контенты
Долгожданных единственных глаз.
Оглянусь, закурю по-привычке,
Над вокзалом бушует гроза,
И увижу в дыму электрички
Голубые, как море, глаза.
Будет радостной быстрая встреча,
Если ждешь ее-мне позвони,
Без тебя одинок этот вечер,
Свод небес, электричек огни.
Если ждешь, если любишь и помнишь,
Я не верю-но может быть так.
Без тебя в моем доме иконы
Застилает полуночный мрак.
Я не верю что ждешь, но мечтаю
По перрону, минуя пути,
Полететь к васильковому раю
И тебя в этом рае найти.
 

«Речные льдины, как посылки —…»

 
Речные льдины, как посылки —
Сто катастроф Экзюпери.
Верлена, Элюара, Рильке
Весной читаю до зари.
Весна-хорошая погода
Для угасания любви,
Весна-любое время года,
Когда теряю визави.
И, отправляясь на галере
За новым визави в поход,
Я в долгую любовь не верю:
Пройдет четвертый, пятый год,
И я пойму: совсем не страшно
Лгать, расставаться и терять,
А после-визави вчерашних
Как дождь короткий вспоминать.
 

«Зеленые луга открыты…»

 
Зеленые луга открыты
Луне, что осыпает медь
И пыльный дождь метеорита
На землю, что должна сгореть.
Друзья грозят непостоянством,
Мешая ночь и поздний день,
Желая воспитать спартанца
И культуролога во мне.
Чтоб, погасив ночник, умчаться
На восхитительный пикник,
Да там навеки и остаться,
Узрев Кассиопеи лик.
 

«Гудит Вселенная, и грубо…»

 
Гудит Вселенная, и грубо
блатное утро лечит течь
дырявой крыши-Солнца губы
страшней, чем запорожцев сечь.
Хочу, чтоб день прошел удачно,
Чтоб все забылось, боль ушла,
Но птицы обо мне судачат,
Припомнив прошлые дела.
Итак, сегодня воскресенье,
Мой день рожденья, так сказать,
И пьяной горечью Фалерна
Пора бокалы наполнять.
Я не люблю ватрушек сочных
И к поздравленьям не привык-
Уж лучше мне поехать ночью
На романтический пикник.
И. не вдаваясь в размышленья
о том, чему уже не быть,
Мне этот день, без сожаленья,
Сегодня хочется забыть.
 

Лесе Украинке

 
Я буду Лесю Украинку
На вечеринке вспоминать,
А после-голубые крынки
Топленым маслом наполнять.
 
 
Лукойе-Оле поднимает
Шальное солнце из степей,
Как будто по полю катает
Яичко курочки своей.
 
 
Все утро звездная рапира
Звенит подобием струны-
И мы гостей всех угостили
Топленым маслом из луны.
 

Кроша метели

 
Пришла весна и грачи подсели
На неизвестный ментам наркотик —
Еще порою визжат метели,
Кроша на землю антибиотик.
Земля срывает снегов перины,
мешает дождь и ледок, не веря,
что ослепительные мандарины
азейрбаджанцы везут на Север.
Весной измучен и духом павший
Я посылаю тебе конверты-
Воспоминанья любви пропавшей
А также новой любви секреты.
Но ты сжигаешь их, не читая,
Как пепел, сдунутый с сигареты
Они уносятся-Гюльчитаи,
Я буду жертвой твоей вендетты.
Весна приносит свои сюрпризы,
И развлекает, проснувшись рано,
Рисует углем седые ризы
И черный вереск верхушек храмов.
И, затерявшись среди чертогов,
В веселых дебрях хмельных кампаний,
Весна подводит любви итоги,
Она готовит нас к расставаньям…
 

Полночь

 
Полночь законченных шахматных партий
Заколдовала в железо приборов
Зеркало смерти, что стынет на карте
Синих жужжалок в конце коридора
с запахом сена и выходом в сен
да хладной Луны, убеляющей взоры
вместе с мигалкой и воем сирены-
в городе том же, но в городе бэтта-
полночь пустого телеприемника-в нем же
Полночь поэта…
 

Конек

 
Как конек, разрезающий вены
Черных рек-наблюдаю порой
Я холодных небес перемены
И рассеянный свет голубой.
В эту черную нежить бросаю
Ребра красок и нежность холста,
И застенчиво мысли читаю
В белых высях пустого листа.
Лишь задумчивых ангелов пенье
Заполняет пространство холста.
Небесам не нужно вдохновенье,
Мертвецам не нужна красота.
 

Фея

 
В час, когда разрывается время,
Ты порвешь золотые листы,
Разобьешь очумелое темя
При сиянье вечерней звезды,
Не узнаешь свой город-напрасно
Вспоминать позабытый ландшафт,
И велением феи прекрасной,
Словно гонщик, отправишься в ад.
Ты забросишь свой взгляд запоздалый
На высокие крыши домов,
Что ползут по земле как пеналы
И доложишь: к полету готов!
Не узнаешь свой город-не надо
В этот час ничего узнавать
И уснешь за церковной оградой,
 

Конец ознакомительного фрагмента.