– Вот все и кончилось… – жалобно проговорила Аня Кашуба, положив голову на плечо своему однокласснику Володе Соленко.

Вообще-то Володя являлся уже бывшим одноклассником, поскольку вчера прогремел выпускной вечер, а сегодня, в четыре часа утра, они только что вернулись с традиционной ночной прогулки по Петербургу и сидели на подоконнике подъезда, где жила Аня.

– Ну почему сразу вдруг кончилось?! – откликнулся молодой человек и ласково погладил свою подругу по длинным светлым волосам. – Ничего не кончилось! Наоборот, жизнь только начинается!

– Все закончится, когда ты уйдешь в свой противный колледж. Там наверняка такие девочки, что ого-го!

– Ты прекрасно знаешь, что мне нет никакого дела до других девочек, будь они хоть тысячу раз ого-го!

– Поклянись!

– Я тебе уже сто раз клялся!

– А тысяча первый слабо?

– Не слабо! Ты мне нравишься, нравишься, нравишься! Я с ума схожу по тебе! И ты это знаешь и все равно требуешь постоянных признаний и доказательств!

– А ты скажи не так… – тихо проговорила девушка и заглянула в глаза своему другу.

Он глаз не отвел и так же тихо ответил:

– Я люблю тебя… Ты это хотела услышать?

Девушка кивнула, глаза ее увлажнились, и она коснулась губами его щеки.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала она.

– Навсегда?

– Навсегда!

После длительного, но очень нежного поцелуя Аня спросила:

– Ты сумку уложил?

– Почти. А ты? – Володя сдул с ее лба легкие прядки волос.

– Я тоже. Так… мелочовка осталась.

Недаром малышня, завидев Кашубу с Соленко, кричали им вслед: «Тили-тили-тесто…»

На скамеечке в сквере возле соседнего дома прощалась еще одна парочка.

– Значит, так: я позвоню тебе ровно в шестнадцать ноль-ноль! Чтобы была готова! – сказал Антон Масляков. – Макароны купила?

– Да купила! Сто раз уже спрашивал! – раздраженно ответила Кристина Камчаткина. – И тушенку, и мазь от комаров, и даже фонарик! Все, что ты просил!

– А пленки для фотоаппарата?

– Пле-е-енки… – протянула девушка.

– Ну вот! – хлопнул себя по колену Антон. – Так и знал! Обязательно что-нибудь забудешь!

– Ну забыла! И что? По дороге купим!

– По дороге… По дороге нам еще много чего купить надо будет. А по пути ни одной точки с фотопринадлежностями не будет.

– Ну… можно позвонить Шурику… У него рядом магазин культтоваров. Там наверняка есть пленки.

– Придется, раз ты такая…

– Какая?! – вскочила со скамейки девушка. – Ну! Говори, какая?

– Такая! – вслед за ней вскочил Антон. – Безалаберная – вот какая!

– Какие-то пленки не купила – и сразу безалаберная, да? А как ты в прошлом году, когда мы всем классом в поход ездили на Карельский перешеек, вообще топорик забыл, и дров было не нарубить, а холодища… – так ничего!

– Я случайно…

– Вот и я случайно!

– Я тебе про эти пленки несколько раз напоминал!

– Какой же ты все-таки зануда, Масляков! – выпалила Кристина и направилась к своему подъезду.

Антон задержал ее за руку:

– Не уходи, Крис… ты же знаешь, что я просто так… я же ничего не хотел сказать плохого…

– Не хотел, а сказал! Никто, корме тебя, не называет меня безалаберной!

– Ну так и что? – Молодой человек притянул девушку к себе. – Мне ведь можно, правда?

Он заглянул ей в глаза. Кристина ничего не ответила, но Антон понял, что его уже простили.

– Вот так-то лучше, – сказал он, когда девушка уткнулась ему в грудь лицом.

Шурик Лихачев, которого вспомнила Кристина, в это время тоже еще не спал, хотя с девушками не обнимался. У него были дела поважнее. Он что-то сосредоточенно записывал в тоненькую школьную тетрадь в клетку, одновременно переговариваясь по телефону с тем, кто в четыре часа утра тоже почему-то не спал, хотя выпускником девятого класса не являлся.

Пятница

– Пленки купил? – сразу набросился на Шурика Антон Масляков, даже не обратив внимания, что на условленном месте Финляндского вокзала рядом с Лихачевым стоят двое незнакомых молодых людей: парень и девушка.

– Купил, – отмахнулся он. – Познакомься лучше: Федор и Динара, те самые…

– Можно просто Дина. – Девушка так красиво улыбнулась Антону, что он тут же расплылся в ответной улыбке, что очень не понравилось Кристине Камчаткиной. Она одарила Маслякова убийственным взглядом и протянула руку лодочкой Федору:

– Давайте тоже познакомимся! Мое имя Кристина, но все зовут меня Крис, потому что так короче.

Федор пожал протянутую ему лапку с короткими ненаманикюренными ногтями и тоже очень значительно улыбнулся ей. Антону Маслякову эта улыбка Федора тоже не понравилась, но ему ничего не оставалось делать, как промолчать. Он ведь почему улыбнулся Дине? Потому что у нее очень необычная внешность: в ней есть что-то от миниатюрной японки. Поневоле задержишь взгляд. Зря Крис сердится. Он же просто так на Дину смотрел, как на произведение восточного искусства.

Крис победно взглянула на своего приятеля и хотела даже шепнуть на ухо что-нибудь ядовитое, но как раз в это время к ним подошли Аня с Володей. Лихачев и им представил Федора с Динарой:

– Знакомьтесь! Федор – мой двоюродный брат, тот самый… а Дина – его девушка.

– Очень приятно, – дежурно откликнулись Аня с Володей, тут же отошли чуть в сторону и принялись вполголоса обсуждать какие-то свои проблемы.

До отхода электрички оставалось пять минут, когда на платформе наконец появилась сгибающаяся под тяжелым рюкзаком Лена Третьякова.

– Ну, Ленка! Ну, опаздывальщица! – набросилась на нее Крис. – Я уж думала: все – не придешь! У тебя же мой купальник! Не забыла?

– Не забыла… – пробормотала Третьякова, увидела, что электричка уже угрожающе подняла свои «рога», и неожиданно громко крикнула: – Ой, ребята! Побежали! Опоздаем! – И первой заковыляла к вагону.

– Вот она всегда так! – с раздражением посмотрел ей вслед Масляков. – Сама опаздывает, а ведет себя так, будто это мы все опоздали, а она, бедняга, устала нас ждать! Ну, пошли, что ли!

Не успели бывшие девятиклассники толком пристроить на полках и в проходе свои огромные рюкзаки и сумки, электричка тронулась.

– Слышь, Анька, а что это за пара с Лихачевым сидит? – спросила Лена, усевшись на одно сиденье с Кашубой и Соленко.

– Парня Шурик представил как своего двоюродного брата, – ответила Аня. – Федором его зовут.

– Ясно: Федя-Федя, съешь медведя. А девчонка?

– А она вроде как его девушка – Дина… что ли… – И Аня вопросительно посмотрела на Володю.

– Ага, Динара, – ответил тот.

– Азиатка, что ли? – продолжала заинтересованно расспрашивать Лена.

– Кто его знает, да и какая разница? – отмахнулась от нее Аня, поскольку ей хотелось разговаривать только с Володей, а Третьякова ее отвлекала.

– А-а-а… Ясно! Это именно те самые «взрослые» родственники, о которых говорил Шурик, – усмехнулась Лена, искоса поглядывая на другой ряд сидений электрички, где расположились Масляков с Кристиной, сам Шурик Лихачев и его брат с девушкой. – Если бы мои родители видели этих «взрослых» – ни за что не отпустили бы меня с ними. По телефону они представлялись такими солидными. Мой папочка решил, что этому Шуркиному двоюродному брату лет тридцать, не меньше.

– А мои родители на выпускном переговорили с лихачевскими, – подхватила Аня, – и те сумели убедить их, что на Федора и Динару вполне можно положиться, что у них якобы профессия такая – работать с подростками. А этой Динаре, или, как она представилась, Дине, по-моему, не больше восемнадцати, а? Как думаете?

– Наверно, – кивнула Лена. – Не больше – это уж точно!

– А мне кажется, что ей все двадцать пять, – не согласился с ними Володя. – Она просто маленького роста, вот и кажется совсем девчонкой.

– А ты, Володька, был когда-нибудь у Шурика на даче? – сменила тему Третьякова.

– Мы с ребятами в зимние каникулы как-то один раз на залив ездили, – отозвался Соленко, – правда, внутрь дачи не попали. Оказалось, что Шурик ключи забыл. В общем, погуляли по окрестностям и домой вернулись. Мы поначалу на Лихачева злились: затащил за тридевять земель, а даже погреться негде, а потом все равно были рады этой поездке. Места там очень красивые. С горы катались, дурачились. Короче говоря, здорово время провели.

– Ну и какая она, дача… хотя бы снаружи?

– Клевая! Домик небольшой, но Шурик говорил, что там три комнаты с кухней. А снаружи дача тоже красивая: крыша такая… волнистая, стены из кирпича. Теплый дом. Капитальный. И зимой жить можно. Жаль, мы тогда в него не попали. Шурик очень огорчался.

– На что нам в такую жарищу теплый дом? – скривилась Аня. – Сваримся и…

– Глупая! В таком доме сейчас наверняка прохладно, – перебила ее Лена. – Толстые стены солнцу не прогреть. Они – защита! А у нас на огороде во времянке из досок такая духотища – не продохнуть!

Ане очень не понравилось, как Третьякова поставила ее на место при Володе. Подумаешь, какая умная!

– Знаешь, Лена, – недовольно сказала она. – Вот у нас в Питере дом как раз кирпичный, но жарища в квартирах все равно неимоверная! – После этого убийственного замечания она демонстративно отвернулась от Третьяковой к Володе и спросила: – А залив от дачи далеко?

– Да что ты! Рядом! В двух шагах! Иначе и смысла не было бы туда ехать! Рванули бы просто на пляж или в поход с палатками.

Дача и в самом деле оказалась очень милым домиком, сложенным из белоснежных кирпичей. Крыша из волнистого материала была красного цвета и придавала домику сказочный вид. Впечатление довершали густо разросшиеся кусты шиповника с неправдоподобно большими алыми и белыми цветами. Нагретые солнцем, они источали такой густой и сладкий аромат, что участок вокруг казался обрызганным концентрированным розовым маслом.

– Прямо домик Наф-Нафа! – рассмеялась Крис, сбросила рюкзак на землю, сложила руки на груди, как делают дети, когда изображают сказочных поросят, и запела:

 
Я, конечно, всех умней,
Всех умней, всех умней!
Дом построил из камней,
Из камней, да!
 

Одноклассники рассмеялись, тоже побросали свои сумки с рюкзаками, организовали вокруг Камчаткиной хоровод и заголосили что есть мочи:

 
Никакой на свете зверь,
Хитрый зверь, страшный зверь,
Не ворвется в эту дверь,
В эту дверь, да!
 

Федор с Динарой снисходительно смотрели на разбушевавшихся ребят и покровительственно улыбались. Через пару минут от хоровода отделился Шурик Лихачев, по-поросячьи взвизгнул и поскакал к домику, напевая уже нечто свое:

 
Я умнее всех зверей,
Всех зверей, всех зверей!
Ключ имею от дверей,
От дверей, да!
 

Одноклассники устремились вслед за ним, обегая редкие сосны, растущие на участке.

– Классная дача! – прокричала им вслед слегка задержавшаяся на старте Третьякова. – Никаких тебе грядок с картошкой и свеклой! Красота! Когда буду взрослой и самостоятельной, обязательно заведу себе такую же дачу, чтобы не горбатиться на ней, а отдыхать! Да здравствует свобода!!!

– Да здравствует свобода!!! – подхватили приятели и вслед за Шуриком ворвались в домик.

В нем действительно оказалось прохладно и вкусно пахло деревом. Окна были закрыты тяжелыми ставнями, которые не пропускали солнечные лучи. Шурик покопался в выдвижном ящичке небольшого шкафа в прихожей и достал необычной формы толстый полый ключ.

– Ого! Вот это ключик! От чего? – спросила вошедшая, как всегда, последней Лена Третьякова.

– Чтобы ставни открыть, – ответил Шурик.

– Дай я попробую! – Лена протянула руку к ключу.

– Ты не сможешь. Секрет надо знать.

– Ишь ты! Секрет Наф-Нафа! Никакой на свете зверь не откроет эти ставни? Так, что ли?

– Вроде того! Этот ключ отец сделал сам. Между прочим, замки с такими ключами – отличная защита от вандалов, которые обожают громить дачи в отсутствие хозяев.

– Скажешь, никто не сможет открыть ваши ставни без ключа? – спросил Антон Масляков. – Говорят, что против лома – нет приема.

– Открыть без ключа действительно невозможно, – улыбнулся Шурик. – А что касается лома… Можно, конечно, деревянную обшивку ставен попортить… Кстати, портили, и не раз. Но под деревом – специальная стальная решетка. Ее не очень-то попортишь!

– Слушайте, у них не дом, а ячейка безопасности! – рассмеялся Володя. – Я про такие читал в газете. Представляете, все вокруг сгорит или взорвется, а ячейки останутся нетронутыми!

– Только с чуть-чуть попорченными ставнями! – подхватила Аня Кашуба, и все опять рассмеялись.

– А если, как волк в «Трех поросятах», через трубу? – предположила Камчаткина. – У вас есть труба, Шурик? Что-то я не заметила…

– А как же! Дом же зимний! Но через трубу, Крис, тоже не попадешь. Сверху на ней такая же решетка, как внутри ставен, – довольный неподдельным интересом к своему дому, объяснял Лихачев.

– Ну, тогда можно по-простому, через дверь! – хихикнула Третьякова.

– Ты, Ленка, как всегда, опоздала к торжественному открытию домика, – наставительно заметила ей Аня. – У них после обыкновенной двери еще и бронированная, как у сейфа.

– Ну… не бронированная, конечно… но тоже ничего… – Шурик подошел к распахнутым дверям. – Гляди! Она тоже со стальной арматурой внутри!

– Вот это да! – Лена с уважением ощупала толстую вторую дверь. – Это не дом! Это настоящий бункер!

– Бункеры, чтоб ты знала, под землей! – ответил Шурик.

– Слушай! А как насчет… из-под земли? Можно вас достать из-под земли?

– Не знаю, – расхохотался наконец и Шурик. – Никто не пробовал!

– А вообще-то залезть в дом пытались? – спросил Володя.

– Естественно! Отец же не просто так защиту придумал. Говорю же, когда кончается дачный сезон, на участки начинается прямо целое нашествие грабителей. Когда была деревянная времянка – ее два раза поджигали. Когда домик сложили, через окна и взломанную дверь чуть ли не все имущество вынесли, а что не понадобилось – попортили и… вообще насвинячили!

– А теперь?

– А теперь отец помогает соседям так же защититься!

– Неужели точно такие же отмычки делает? – Крис потрогала пальцем ключ, который Шурик так и держал в руке. – А не боитесь, что соседи захотят у вас чего-нибудь прихватить, коли ключи подходят?

– Во-первых, соседи у нас порядочные люди, а во-вторых, разумеется, он делает им с другой нарезкой, другой формы и вообще… дайте я наконец ставни-то открою!

Одноклассники хотели вывалиться из дверей вместе с Шуриком, чтобы посмотреть, как он будет пользоваться своим удивительным ключом, но их остановил Федор, о существовании которого вместе с его подругой Динарой все как-то уже успели подзабыть.

– Подождите, ребята! – крикнул он. – Пусть Шурик пока открывает, а мы давайте разберем продукты. – Он посмотрел на часы. – Уже девятнадцать тридцать. Пора за ужин приниматься! Тут родителей нет. Никто не накормит.

– Точно! Есть хочется – прямо не могу! – подхватила Камчаткина и бросилась к своему нарядному голубому рюкзаку. – У меня как раз макароны и тушенка! Классный ужин!

– А у нас с Володей – овощи и хлеб! – сказала Аня, расстегнув свою дорожную сумку.

И друзья потянулись вслед за Федором и Диной в кухню, прихватив с собой продукты.

– Вот что я предлагаю, – сказала Дина, когда весь стол оказался завален съестными припасами. – Сейчас мы все разберем и назначим дежурных по кухне. Сегодня пятница. Впереди – суббота и воскресенье, то есть приготовить пищу надо будет семь раз. Сегодня, так и быть, мы с Федором берем ужин на себя, а на два следующих дня назначаем по двое дежурных на каждое приготовление. Таким образом, каждой паре придется два раза что-нибудь сварить. Не возражаете?

– Мы, значит, все по два раза, а вы почему-то один… – осторожно то ли спросила, то ли констатировала Крис.

– Не вы ли только что взахлеб кричали о свободе и независимости? – усмехнулся Федор. – А свобода предполагает массу обязательств, которые приходится брать на себя, например приготовление еды. Покажите себя по-настоящему независимыми от взрослых!

– Почему же сегодня беретесь готовить вы?

– Да так уж… Мы с Диной решили побаловать вас напоследок.

– Хорошо, мы согласны дежурить по два раза, – вступил в разговор Антон, – но, согласитесь, завтрак и обед совершенно не равнозначны по объему. Как будем делить: кому завтрак, кому обед, кому ужин?

– Да ерунда это все! Мы же не будем тут борщи варить или гусей с яблоками запекать, – ответил ему Володя. – Пища будет простая, походная. Думаю, можно даже и без супчика два дня перекантоваться. Как считаете?

– Конечно, можно!

– Ну его, этот суп!

– Дома уже надоел!

– А если из пакета варить – так это вообще две минуты работы! – неслось со всех сторон.

– Мы с Володей можем взять на себя оба обеда, если кто-то очень уж беспокоится на этот счет! – предложила Аня и бросила презрительный взгляд в сторону Маслякова.

– Мы и сами можем! Без вас! – заявила Крис, которой тут же захотелось показать, что и они с Антоном тоже кое-что могут, и тоже вместе. Подумаешь, какая все умеющая парочка нашлась! Они не хуже.

– Вот и отлично! – подытожил разговор Федор. – Сейчас разберете продукты: что в холодильник, что в шкафчики, и – можете дуть на залив!

Разумеется, что после такого заявления кухню огласило громоподобное «ура».

– Не вода, а просто парное молоко, – сказала Аня и легла на разложенное