Сидим мы как-то со Стивеном Кингом и пьем «простой шотландский виски». Душевно так сидим, и вдруг он меня спрашивает:
- Друг мой Ruru, неужели тебе никогда не бывает страшно после чтения моих книг, неужели ты не просыпаешься в холодном поту от леденящего сердце ночного кошмара или не стоишь, переминаясь с ноги на ногу, прежде чем войти в незнакомую темную комнату?
- Стиви, - говорю я ему, - ты, конечно, хороший писатель и тыпы, и книги твои очень занимательны, но в плане напугать Ruru твоя фантазия, скажем так, чуть-чуть повыше плинтуса. Только не обижайся.
Чтобы не быть голословным, я достал из-под дивана томик «Ночной смены», полистал и продолжил:
- Ну вот, например. Тут про мужика, который перепил испорченного пива и превратился в монстра. Стивен, ты когда-нибудь пил нашу минскую «Крыницу»? И не пей. Даже свежую. Два литра и наутро к зеркалу не подходи. Да и не подойдешь, ибо в башке у тебя Третья Мировая Война и Судный День.
А эта байка про грузовики, которые сошли с ума и ездили сами по себе. Ха! Вот польская фура с водителем по имени Марек на трассе Минск-Гродно, вот это – пипец как страшно!
Что у нас тут еще? Игрушечные солдатики ожили и замочили киллера. Чушь! Я тут племяннику мягкую игрушку выбирал. Смотрю: на этикетке написано «Мышонок Пик», в профиль похоже на крокодила, анфас – на гамадрила, по цвету и по сути – настоящее говно. Посмотрел – инфаркт, пощупал – инсульт, цена – выноси вперед ногами.
О! про вампиров! Злободневно, но не страшно. Ты Стефани М. читал? Вот где ужас-то!
Крысы-мутанты, маньяк, вирус гриппа, маньяк, про вред курения, снова маньяк… Друг мой Стивен, наши газеты страшнее, я уже не говорю про телевидение и не хочу касаться Интернета десятифутовой палкой.
- Реальность, Стиви, - разглагольствовал я, - страшнее твоих выдумок. Поверь мне.
- Ну-ну, Ruru, - просипело нечто с моего дивана, - а пить с Королем Ужаса виски, это тебе как?..
Я посмотрел на его бледное восковое лицо, заглянул в его желтые глаза, в которых плескалось безумие, пересчитал все шестьдесят шесть длинных и острых зубов, торчащих меж кроваво-красных губ…
Хмыкнул и налил себе еще…