Читать книгу «Клинок Смерти. Осколки» онлайн полностью📖 — Сергия Бриза — MyBook.

Глава 4

Эпизод 1

1920 год. Лето.

Сашка Казбеков, высокого роста под два метра, крепкого телосложения парень, с красивым лицом в свои двадцать лет был хорошо сложен фигурой и удивлял крепким мужским характером. Ему, от природы данной проникать в суть вещей, нравилось читать книжки, постигать разные навыки, помогающие его жизненной необходимости. Казбеков отучился на машиниста в Смоленске, работал в депо и сегодня, при первых лучах солнца, пассажирский состав, который он вёл впервые, самостоятельно, стучал колёсами на стыках рельс. Вести состав ему доверили по причине нехватки машинистов, но, несмотря на молодость свою он производил впечатление уверенного человека, да и работал всегда помощником исправно, без нареканий.

Кочегаром к нему поставили Мишку его одногодка. Мишка с почтением относился к Александру и даже радовался, что начал водить с ним дружбу и звал дружка Казбек.

Революция многим дала права и возможности попытать в жизни свою удачу, и Казбек вёл свой первый состав с затаённой радостью. Первые два вагона были пассажирские. Ехал в нём разномастный народ, а вот за ними были прицеплены два вагона телятника с военными. Из телятника доносилась музыка гармони и весёлый ор красноармейцев.

Железная дорога на участке леса катила под уклон, да ещё поворот на этом месте крутой был. За поворотом стрелка отводила рельсы на запасной путь в тупик, с надобностью для ремонта паровозов при случае поломки в пути.

Казбек, как звали его товарищи, обратился к кочегару Мишке:

– Скорость сбавляем. Спуск крутой, да ещё на повороте. Участок опасной дороги. Ты Миша не топи пока.

– Будет сделано Александр Николаевич. Не волнуйтесь, – ответил худенького телосложения помощник.

– Ты Миша не подкачай. Это мой первый самостоятельный рейс. Машинист приболел. Меня, как замену определили. Сказали, справишься, доверим составы водить.

– Да, фарт, дело такое, коль машинист приболел главное тут посуетиться вовремя, – вставил слово Мишка.

– Угомонись, Мишаня, – одёрнул его Казбек и сбросил скорость паровоза, приближаясь к повороту.

– Да, всё нормалёк, Казбек, – не унимался Мишка.

***

Из ближайшего кустарника к паровозу выбежали пять человек налётчиков с оружием в руках. Все одеты они были кто, во что горазды, кроме одного, Прохора, атамана шайки. Прохор в хромовых сапогах в кителе красного командира, с двумя портупеями и кобурой на ремне бежал чуть в стороне от всей своей банды и по ходу отдавал команды своим подельникам:

– Соловей, на паровоз! Остальные на вагоны!

Это были налётчики, что в двадцатые годы являлось нормой для страны и всяческими путями искоренялось действиями организации ЧКа. Разнузданное время тормошило сознание людей. Кто-то выносил для себя пути к новой жизни честной работой, а кому-то становление новой жизни с её трудностями грело руки.

Прохор и Соловей добежав до состава, забрались на паровоз, а Филин толстый бандит, Факел, поджарый, крепкий с дерзким по характеру Груздем барышником влезли по вагону на крышу и перебежками добирались до прицепленных телятников в конце состава с красноармейцами.

Соловей, осторожно прошёл по платформе паровоза к входу кабины машиниста и навёл ствол обреза на Казбека. Прохор с другой стороны кабины уже держал на прицеле нагана кочегара Мишку.

Казбек хладнокровно оглядел Прохора с Соловьём и продолжал внимательно вести состав.

Соловья удивило, что машинист так дерзко осмотрел их и не придал никакого значения их появлению и он, сделав на лице грозную мину, скомандовал Казбеку:

– На стрелке состав пойдёт в тупик. Доедешь до ломаной берёзы, состав остановишь. Держи под парами. Как, скажем, поедешь до конца тупика. Понял?

Казбек со своих двадцати лет и недюжинной физической силы ответил ему нагло, без страха:


– А, если не понял, то что, бегом побежишь?

Прохор выстрелил из нагана в Мишку. Парень присел на пол, держась рукой за грудь, даже не вскрикнул, завалился на бок.

– Ты что же творишь, дядя? – бросил словами дерзко Казбек.

– Повторить? – спросил Прохор.

На что Казбек скрипнул зубами, но не повёл даже бровью, а спокойно ответил, затаив напряжённость внутри себя:

– Не затрудняйся, понял.

Прохор доброжелательно улыбнулся, показал наганом Казбеку на Мишку:

– Подтащи его к выходу.

Казбек одной рукой взял труп Мишки за шиворот и подтащил к проёму.

Соловей ногой спихнул Мишкин труп с паровоза. Прохор зашёл в угольный отсек, забрался на кучу угля и, смотря вперёд, бросил словами Соловью:

– Давай, шуруй к вагонам, помоги ребятам.

Соловей перебрался наверх угольного отсека и по крыше вагона побежал в конец состава.

***

Тем временем налётчики отцепили два вагона с солдатами от состава и первая часть поезда начала отделяться от отцепленных вагонов. Факел с Груздем и Филином стояли у двери пассажирского вагона, и Факел скомандовал на правах старшего:

– Груздь пошёл в вагон, Филин, давай за ним.

Налётчики вломились через заднюю дверь в пассажирский вагон. Соловей стоял с другой стороны двух вагонов на случай побега пассажиров. Работали они тихо.

Пассажиры отдавали всё имущество безропотно. Налётчики стрельнули всего пару раз и то в военных, которые попытались оказать сопротивление. Далее Филин, Факел и Груздь перешли к следующему вагону и Соловей тоже, открыл дверь и вошёл в вагон с другой стороны.

***

На стрелке после поворота стоял ещё один подельник налётчиков по кличке Солдат, одетый в красноармейскую форму и ждал подхода состава. Прохор, завидев Солдата, помахал ему рукой. Солдат перевёл стрелку пути в сторону тупика. Поезд свернул в лес и после, как прошёл стрелку начал затормаживать. Солдат пропустил паровоз с двумя вагонами и, вернув стрелку в прежнее положение, побежал за ними, чтобы принять участие в грабеже.

***

Паровоз стоял под парами в лесу. Прохор держал на прицеле Казбека. Тому было неприятно от того, что сорвался первый в его жизни самостоятельный выезд, в котором он чувствовал себя созревшим для самостоятельных действий человеком, Мишку жалел и искренне с досадой произнёс:

– Надо же так попасть. Первый раз иду сам машинистом и вляпался. Мишку не сберёг.

Прохор рассмеялся, ответил добродушно Казбеку, с чувством превосходства в создавшемся положении:

– Не переживай парень. Всё идёт, как по маслу. У тебя теперь одна дорога, если жить хочешь, только с нами.

Огоньки злобы блеснули в глазах Казбека, и он в наглом тоне ответил:

– Лучше пристрели меня.

– Вижу я, в глазах твоих страха нет. Потому, что тебе терять нечего, – ответил Прохор. – Стрелять тебя не буду. Тебя, твои же в распыл пустят.

– С какого перепуга? – дерзил Казбек.

– Время сейчас суровое. Не поверят тебе красные, что жив, остался после встречи со мной. Расстреляют, как врага народа и изменника Родины.

Казбек ответил ёрничая:

– Что ты говоришь? Куда деваться работяге?

– Пойдём со мной. Мне, такой, как ты нужен. Смелый и сильный, – проговорил Прохор. Казбек молчал.

На крышу угольного вагона забирался Факел с мешком в руке. За ним залезли с мешками Соловей и Груздь.

– Всё атаман. Дело сделали. В основном деньги и цацки, ну и немного оружия, – довёл Соловей.

– А, где Солдат с Филином? – спросил сурово Прохор.

– Паровоз отцепляют от вагона, – встрял Груздь.

Немного погодя Солдат и Филин запрыгнули друг за другом на подножку паровоза.

– Закончили Прохор, – сообщил Филин.

В тон ему отчеканил солдат:

– Всё в ажуре.

Прохор кивнул Казбеку, проговорив: – Трогай машинист

Паровоз, набирая ход, ушёл по запасному пути вглубь леса.

Эпизод 2

1920 год. Лето.

И пошёл Казбек по кривой дорожке по воле случая. Понимал он, что в это суровое время веры нет никому. То, что он попал к Прохору в банду, это его не печалило. Печалило его то, что Прохор был прав, не поверили бы Казбеку в депо, что он после налёта, живым остался, вот так просто, потому, что Прохор отморозком слыл и никого после грабежа в живых не оставлял. Податься Казбеку было некуда. Родителей своих он не знал и рос в приюте, поэтому Советская власть ему была дорога, но выбор был сделан. Видно было не судьба ему остаться машинистом.

***

Ночь была по времени, темень такая хоть « глаз коли». Первым крался вдоль вагонов на станции Филин, за ним шёл с полным спокойствием Прохор, а Казбек замыкал группу. Станция была большая на территории Смоленска, путей много, вагонов не считано. На станции Красные силы склады оборудовали. На складах тех хранилось всё, кроме боеприпасов. Склады ютились между станционных строений и забитых вагонами путей. Вдоль складов по периметру пандус и всего два фонаря, с одной стороны и с другой. Охраняли склады посменно, круглые сутки и обязательно по два часовых. Расходились часовые от одного фонаря в разные стороны и сходились с другой стороны у другого фонаря.

Налётчик Соловей крался к складам сбоку от группы Прохора. Он добрался до пандуса и, прижавшись к его стенке, сидел на корточках около входной лестницы.

Филин остановился у конца вагона и осторожно выглянул, оценивая ситуацию, Соловья видел хорошо. Так, как с этой стороны часовые разошлись, Филин поднял камешек и бросил в сторону подельника. Соловей обернулся, увидел, что Филин стоит на углу вагонов и, привстав, помахал ему рукой. Вагоны находились недалеко, но место было голимое перед складами и не предсказуемо было, когда выйдут часовые с разных сторон. Все ждали.

И вот, наконец, часовые вышли из-за углов склада и с разных сторон подошли к центральным воротам склада под фонарь. Вдоль стены стояла тара в штабелях, лежали балки. Оба часовых с винтовками на плечах разговаривали без опаски. Один был молодой, с юмором и судя по разговору дерзкий по фамилии Ляхов. На вид лет двадцать, а второй по имени Пантелей, седой в годах. Оба они стояли на краю пандуса и смотрели на небо в сторону вагонов, где затаился Прохор с подельниками.

Соловей прокрался по лестнице и засел за тарой рядом с Часовыми, достал из-за голенища сапога нож, затаился.

– Давай Пантелей по цигарке выкурим, до смены ещё полчаса. У меня уже скулы сводит, как курить охота, – не вытерпел молодой Ляхов.

– Ляхов, ты знаешь, на посту курить не положено, – строго ответил Пантелей и присел на ящик около двери склада, под фонарём.

– Пантелей, у нас, что тут на складах, снаряды что ли? Продовольствие да амуниция, кому мы вреда принесём?

– Ляхов, дело не в снарядах. Когда куришь, отвлекаешься, про службу забываешь. А враг он не дремлет, крадётся под покровом ночи. Так вот дым глаза заест, и не успеешь ойкнуть, как вообще курить никогда не будешь, – стращал Пантелей.

– Ладно тебе Пантелей страху то нагонять. Давай покурим, ну хоть одну на двоих. Ты первый кури, а я от тебя дым отгонять буду, чтобы глаза не заел, – шутил Ляхов и засмеялся громко, раскатисто от собственной шутки.

Пантелей посмотрел на него и, достав кисет с улыбкой, проговорил:

– Не можешь ты Ляхов без подковырок своих.

Пантелей достал бумагу, насыпал табака из кисета и стал аккуратно скручивать «козью ножку».

Ляхов потёр ладони рук и радостно произнёс:

– По разику тянуть будем, ты, я, ты, я.

Пантелей ухмыльнулся, прикурил самокрутку, глубоко затягиваясь горьким дымом, а Ляхов поднял с пандуса метлу и начал шуткою разгонять вокруг Пантелея дым

Пантелей протянул Ляхову самокрутку, со словами назидания:

– Буде тебе Ляхов шутковать, раздухарился. Давай, по-быстрому, потянем цигарку и по сторонам разбежимся.

Ляхов затянулся цигаркой и, выпуская сизый дым, сказал:

– Знатный табак. Небось, у заведующего складом выклянчил?

А, налётчик по прозвищу Солдат в этот момент вышел из-за угла склада с противоположной стороны от места, где затаился Соловей и, изображая пьяную походку, бормоча себе слова какой-то песни, шел прямо к часовым под фонарь.

Ляхов обернулся на звук шагов, отдал самокрутку Пантелею, снял с плеча винтовку, направил её стволом на Солдата и зычно окликнул его:

– Стой! Ты кто такой!? Стой тебе говорю!

– Солдат продолжал идти на Ляхова, пока не упёрся грудью в его ствол и Красноармеец, передёрнув затвор, угрожающе спросил:

– Ты, что сюда припёрся дядя?

Солдат скорчил гримасу нетерпения и ответил:

– Мужики, самовар у меня вскипел, приспичило по нужде, зашёл отлить и заплутал. Темень кругом, вот и вышел на ваш фонарь.

Пантелей затушил цигарку, положил окурок в карман шинели, снял винтовку с плеча и передёрнул затвор. Ляхов не трусливым был, задиристый и продолжил в том же духе:

– Заплутал он. Здесь охраняемый объект, а не нужник. Ты, что мне тут комедию ломаешь, морда бандитская. Давай-ка, руки-то подними и лицом к стене становись.

Тут Соловей, крадучись как кошка вылез из-за ящиков, подскочил к Пантелею со спины, завел нож под его кадык и резанул лезвием. Пантелей с хрипом горла завалился на пандус. Ляхов обернулся на шум, а Солдат ударил его по голове рукояткой нагана. Ляхов обмяк, выронил винтовку, встал на колени, обхватив руками голову.

Филин увидев, что путь свободен, спокойно сказал Прохору:

– Можно идти.

Прохор, вздохнув, ответил ему:

– Ну и что стоим? Пошли.

Филин быстро побежал к пандусу, запрыгнул ловко на него, а Прохор в сопровождении Казбека спокойно дошёл до лестницы, поднялся не спеша на пандус и остановился напротив Ляхова. Соловей держал нож у горла Ляхова и, смеясь, сказал ему:

– Ну, что, доигрался хрен на скрипке?

Прохор, сочувственно, глядя на Ляхова, глумился над ним:

– Ляхов. Тебя же товарищ твой предупредил, что курить на посту нельзя. Под покровом ночи враг крадётся. Вот, что теперь нам с тобою делать? Спровоцировал ты нас на тёмное дело.

Соловей добавил:

– Ну, как, сердобольный ты наш, без ружьишка тяжко, голосок пропал?

Прохор засмеялся, а Ляхов, сплюнув слюну под ноги Прохору, ответил:

– Ты чего подумал, что я перед тобой на коленях елозить буду, сволота бандитская?

– У, у, у, идейный значит. Ясно, – проговорил Прохор.

Солдат ломом сдёрнул навесной замок с петли двери, распахнул её настежь, вошёл в склад, посветил себе спичкой, нашёл при входе керосиновую лампу и зажёг фитиль.

Прохор посмотрел укоризненно на Ляхова и проговорил Казбеку:

– Вот тебе и пример Саша, а ты против крайних мер противоборствующих сторон. Оставь в живых такого свидетеля, заложит в ЧКа всех с потрохами. Пойдём, посмотрим, что у нас там, в закромах Родины хранится.

Прохор зашёл на склад, Казбек шёл следом. Налётчик Факел подогнал телегу, запряжённую серой лошадкой к пандусу, запрыгнул на него, поднял с пандуса метлу, разбил ей фонарь и пошёл на склад.

Соловей перерезал горло Ляхову со словами:

– Одной сволочью красной меньше.

***

1
...
...
13