© Сергей Степанов-Прошельцев, 2019

ISBN 978-5-0050-0150-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Преступность зародилась еще в библейские времена, когда Каин убил Авеля. Хотя, наверное, еще раньше. С тех пор Добро и Зло не прекращают борьбу.

Глава первая. При царях-императорах

КОЛДУЙ, БАБА, КОЛДУЙ, ДЕД!

В борьбе с колдовством, чародейством и заговорами особенно суров был ХVII век, когда повсеместно запрещались любые традиционные народные обычаи и праздничные увеселения. Заподозренных в знахарстве и «волшбе» на Руси либо сжигали в обложенных соломой срубах, либо отправляли в далекую ссылку.

Веселый Семейка

Дьячок Печерского монастыря Семейка (Семен) Григорьев и думать не мог, что попадет, как кур в ощип. Шёл себе однажды в начале марта 1628 года в кремль, в воеводскую канцелярию с каким-то поручением, а на Благовещенской площади Нижнего Новгорода сверток какой-то валяется.

Долго колебался дьячок: поднять, не поднять? Но любопытство пересилило. Решил посмотреть. А там – тетрадка с «рафлями».

Тут нужно сделать небольшое отступление. «Рафли» – это книги или просто разграфленный на клеточки лист бумаги. Каждая клеточка соответствовала определенной цифре, а по цифре, как думали в то время, можно определить, что человека ждет в будущем. Бросил на «рафли» ячменное зерно – вот и все гадание. «К таким книгам, – писал Николай Костомаров, – принадлежали „Аристотелевы врата“, „Шестокрыл“, „Острономы“, „Зодей“, „Альманах“, „Звездочетье“; сущность последних состояла в отыскании влияния, какое имели на судьбу человека и на обстоятельства его жизни небесные светила, дни, часы… Это были своего рода учебники волшебства».

Семейка, несмотря на то, что держать у себя «рафли» было крайне опасно, был человеком открытым. Не утерпел – похвастался своей находкой перед монастырским певчим Исихием, а затем и перед старцем Варсонофием. А Варсонофий был, выражаясь современным языком, штатным «стукачом». И вскоре узнали про Семейку не только настоятель, но и патриарх Московский и всея Руси Филарет. Он лично допросил дьячка в своих апартаментах. Рафли попелел сжечь, а Семейку переправить в Печёрский монастырь, где «сковать в ножные железа, и быти ему монастырских черных службах год».

Надо сказать, Семейка еще легко отделался.

Вот Досада!

В том же самом 1628 году крестьянин Нижегородского уезда Иван Левашов обвинил в чародействе другого крестьянина, Максима Иванова. «Давал-де тот Максимко жене моей пить траву, и она-де от той травы умерла», – говорилось в его челобитной на имя воеводы. Однако архимандрит Рафайло обвинения Левашова опроверг. Он заявил, что жена крестьянина «умерла судом Божием, а не от травы».

Но челобитчик затаил на Иванова злобу лютую. Спустя некоторое время он сдал его властям скрученного по рукам и ногам. Как явствует из следственного дела, якобы Максимко зашел к Левашову «для конского ж леченья», но лошадь после этого, выражаясь современным языком, стала вести себя совершенно неадекватно.

Тут уж с Максимкой не церемонились. Под пыткой он «поклепал (то есть выдал, – С.С.-П.) пять человек».

Двое «поклёпанных», не дожидаясь ареста, быстренько сделали ноги, а мордвина Веткаска заковали в цепи как опаснейшего государственного преступника. Он подвергся пыткам и был замучен до смерти. Максимку Иванова и его сына Родку отправили в ссылку в Пелым. Левашов скончался в ходе судебного разбирательства «от загустения крови и переполняния ея». То ли Максим Иванов действительно наслал на него «порчу», то ли просто совесть замучила, поскольку понял, что обрёк на страдания невиновных…

Но деревня Досада ещё не однажды будет фигурировать в следственных делах о чародействе. Может быть, жили здесь потомственные колдуны, а может быть, ведовство просто было удобным поводом для того, чтобы оклеветать человека?

.В 1649 году крестьянин Ивашка Иванов направляет воеводе челобитную, в которой извещает о том, что его брату Илье учинена женою последнего «скорая поругательная смерть». И вдову брата доставляют на «распрос», она признается в том, что действительно мужу своему давала «коренье в квасу, и после того муж на третий день умер». Но колдунья оставляла для себя маленькую лазейку. Мол, давала это питьё «не для смерти, а от привороту, чтоб муж жил с нею в любви».

Ивашка Иванов с таким заявлением был не согласен. «Какая тут любовь! – восклицал он. – У брата моего от тое отравы главу против темени разорвало и очи выломило вон, и утробу разорвало».

Но отравительница долго не мучилась: её сожгли в срубе.

Чтоб иным неповадно

Для полноты картины стоит подкрепить процитированные выше архивные документы еще одним «делом о чародействе», датированным 1676 годом. Н. Новомбергский в своей монографии «Врачебное строение в допетровской Руси», изданной в 1907 году в Томске и ставшей сегодня библиографической редкостью, рассказывает о казни пушкаря Панки Ломоносова и его жены Аноски. Они были осуждены по указу, повелевавшему «дать им отца духовного и сказать им их вину в торговый день при многих людях, и казнить смертью, сжечь в срубе, чтоб иным неповадно было так воровать и людей кореньем до смерти отравлять».

СЛОВА И ДЕЛА БАНДИТСКИЕ

В 1742 году, на Макарьевской ярмарке начались дерзкие ограбления. Неистощим был на выдумку Ванька Каин.

Месть за обиду

В 1779 году вышла в свет повесть Матвея Комарова «История Ваньки Каина». Однако её герой не забыт. Популярный в конце XIX – начале XX веков историк и писатель Даниил Мордовцев объяснял этот феномен тем, что знаменитый вор вместе с Гришкой Отрепьевым, Стенькой Разиным, Мазепой и Пугачевым был предан церковной анафеме, а у народа обиженные всегда вызывали сострадание. Но, наверное, разгадка в другом: слишком яркие это были личности.

Ванька Каин (на самом деле его звали Иваном Осиповым) родился в 1718 году в крестьянской семье под Ростовом в селе Иваново (ныне Иваново-Рудаково Ярославской области). Тринадцатилетним подростком его отправили в Москву в услужение к купцу Петру Филатьеву.

Тот жил на широкую ногу: дом высокий, каменный, амбары, сад фруктовый. Но скуп был купец – держал своих холопов впроголодь. И не выдержал Ванька – проник в погреб, где припасы хранились, где и был пойман. Хозяин самолично высек его розгами, и затаил на него малец злобу за нанесенную ему обиду.

Однажды Ванька познакомился с вором Камчаткой. Настоящее его имя было Петр Смирной-Закутин (по другим данным, Петр Романов). После смерти отца мать отдала сына работать на фабрику. Потом его забрили в солдаты. Из Казани, где стоял полк, Камчатка сбежал. Он добрался до Москвы, и здесь дезертира ловят. Но Камчатке снова удается сбежать, и он становится членом воровской шайки.

Разные источники по-разному описывают обстоятельства побега Ваньки Каина из дома Филатьева. Несомненно одно: Каин Петра Дмитриевича ограбил. Я ознакомился с подлинником розыскного дела Ваньки Каина, вот его показания: «… видя его спящего (Филатьева, – С.С.), отважился тронуть в той же спальне стоящего ларца его, из которого взял денег столь довольно, чтоб нести по силе моей было… Висящее же на стене его платье на себя надел, и из дому тот же час не мешкав пошел». Но Каин не говорит ничего о надписи, оставленной на воротах: «Пей водку, как гусь, ешь хлеб, как свинья, а работай у тебя черт, а не я». Вероятно, это придумка. Ванька Каин, по свидетельству современников, не умел ни читать, ни писать.

Первые «подвиги»

Камчатка повёл своего нового друга «под мост Каменный», где кучковались ворье и разная голь кабацкая. И они приняли новичка в свое сообщество – Ванька выставил по этому случаю ведро «зелена вина».

В архивных фондах мне попалась еще одна любопытная книжица с очень длинным названием: «Жизнь и похождения российскаго Картуша, именуемаго Каина, известнаго мошенника и того ремесла людей сыщика, за раскаяние в злодействе получившаго от казны свободу, но за обращение в прежний промысел сосланнаго вечно на каторжную работу, прежде в Рогервик, а потом в Сибирь, писанная им самим, при Балтийском порте, в 1764 году». Но это – явная подделка, хотя неизвестный автор, по всей видимости, всё же пользовался какими-то не дошедшими до нас источниками. От имени Ваньки Каина он рассказывает о первом совместном с Камчаткой преступлении – ограблении соседа Филатьева: «Пришед к попу… отпер в воротах калитку. В то время усмотрел нас церковный сторож, и, вскоча, спрашивал нас: „Что мы за люди, и не воры ли?“. Тогда товарищ мой ударил его лозою (коромыслом, – С.С.-П.) … В покое попа ничего не нашли, кроме попадьи его сарафан, да долгополый кафтан, я и облачился в него».

Рядом с медведем

Но вскоре после этого люди Филатьева отыскали Ваньку Каина. Купец приказал посадить его на цепь рядом с медведем. И не кормить – ни того, ни другого. Он думал, что с голодухи медведь съест беглого холопа.

Выручила Ваньку смазливая внешность. Дворовая девка Авдотья давно по нему сохла. Она тайком носила ему еду, а Ванька делился с косолапым. И тот его не трогал.

Однажды Авдотья шепнула Ваньке:

– Барин-то в страхе нонеча. Он солдата одного батогами потчевал, тот и окочурился враз. Тело его в сухой колодезь бросили, куда сор высыпают.

Первый донос

Утром пришёл к хозяину дома полковник Пашков, давний его знакомый. И решил Филатьев показать ему, как наказывают нерадивых холопов. Но Ванька Каин не лыком шит.

– Слово и дело государево! – крикнул он, когда повели его для показательной порки.

Это были в то время магические слова. Они означали, что человек желает донести о каких-то важных преступлениях. И Пашков, хоть и в дружестве был с хозяином дома, не мог не переправить Ваньку на Лубянку, где размещалась Тайная розыскных дел канцелярия. Он знал: в противном случае его никто не милует, головой ответит.

Московский губернатор, граф Семен Андреевич Салтыков, допросил беглого холопа. Слова его подтвердились. В заброшенном колодце нашли труп солдата, забитого до смерти. И Филатьева взяли под стражу. А Ванька согласно тогдашним законам получил волю вольную. Было ему тогда всего пятнадцать годков.

«Коновод» ворья

Очень быстро Ванька Каин стал главарем воровской шайки, а Камчатка – его подручным. Ум и хитрость вожака были оценены по достоинству. Его называли «коноводом».

Список преступлений Каина в те годы занял в розыскном деле едва ли не десяток страниц. На Яузе он грабит дом придворного лекаря Евлиха. Та же участь постигла и хоромы дворцового закройщика Рекса в Немецкой слободе. Следующая же серия грабежей была совершена по наводке уже упоминавшейся Авдотьи, с которой Ванька Каин повстречался случайно. Она указала на дом помещика Татищева, и это преступление отличалось от всех остальных. В нем участвовала… курица, которую перекинули в огород Татищева через забор. Это был повод для того, чтобы разведать обстановку. И ночью шайка проникает в дом помещика, находит в сундуках серебряную утварь, золото, деньги. Но нести поклажу тяжело. Разбойники пробираются к дому генерала Шубина, крадут у него лошадей, забирают столовое серебро, как и все остальное, и благополучно скрываются.

Однако полиция все ближе подбирается к Каину, и он направляется на Волгу, к Макарьеву.

Макарьевские грабежи

На ярмарке в Макарьеве людно. Идут оживленные торги, и Каин осматривается. Наибольший интерес вызывают у него амбары армянских купцов. Один из них закрывает торговлю и отправляется, чтобы купить мясо. И тогда Ванька Каин затевает самую настоящую провокацию. Он отряжает одного из членов своей шайки к гауптвахте. Тот кричит: «Караул!». Солдаты берут под ружье и незадачливого армянского купца, и каинского посланца. А Каин извещает сторожа, что его хозяин на гауптвахте. Сторож покидает свой пост, шайка вламывается в амбар и находит немалые деньги. Их зарывают в песок, ставят палатку и начинают торговать разной мелочью, купленной заранее. Полиция и не подозревает, что «купцы» являются на самом деле ворами. А когда арестованного члена шайки отпускают с миром (он заявил, что крикнул «Караул!» по ошибке), дождавшись ночи, Каин с товарищами исчезают, чтобы… снова вернуться.

Дерзость Каина поражает. В колокольном ряду он прячется под прилавком и, выбрав удобную минуту, крадет серебряный оклад иконы. Это тут же было замечено. Ваньку Каина хватают под белы рученьки. И он прибегает к уже однажды опробованному способу, кричит:

– Слово и дело!

Каина доставляют к полковнику Редькину, командированному в Макарьев с особым отрядом по сыскным делам. И Каина снова сажают на цепь.

Его выручает Петр Камчатка. Он покупает калачи и раздает их всем, в том числе и Каину. В одном из калачей спрятана отмычка. И Ванька словно растворяется в воздухе.

Он бежит к татарам и находит в их стане мурзу, спящего в своей кибитке. Даже преследуемый Каин «сшучивает шуточку». Он привязывает ногу спящего к стремени лошади, бьет её нагайкой, и испуганный жеребец скачет во весь опор, унося за собой татарина. А Каин забирает «подголовник» — подушку, на которой спал мурза. В ней — деньги.

Вскоре Ванька Каин снова оказывается в Макарьеве. Там он идет в баню, но сюда с обыском наведывается отряд драгунов. Ваньку задерживают в одних портках, но он заявляет, что в бане у него украли одежду, деньги и паспорт, а сам он – купец, который приехал сюда торговать. И его отпускают.

Каин добирается до Нижнего Новгорода в надежде встретить здесь своих товарищей. И интуиция его не обманула.

«Палочка-выручалочка»

В Нижнем и Москве шайка гостила недолго. Этот визит Каина ознаменовался его очередным арестом. Ограбив в одном из монастырей келью грека Зефира, Каин соблазнился двумя миниатюрными пистолетами. На этом и погорел. Грек опознал их, и по его указке скупщица краденого была арестована. Она выдала место, где находился Ванька Каин. Его тоже взяли под стражу.

Но у Каина есть «палочка-выручалочка» – Петр Камчатка. Он подкупает караульного вахмистра, скупщицу краденого ведут в баню, и она исчезает. А раз нет доносителя – нет и преступления. Так рассуждали тогда в Тайной канцелярии.

Второй поход на Волгу

Каин снова на свободе. Но совершать грабежи в Москве стало опасно. И он вновь направляется на Волгу.

Шайка держит путь к Фролищевой пустыне. По дороге как бы мимоходом грабит цыганского барона. Но затем Каин изменяет первоначальный план. Он поворачивает к Шёлковому затону, расположенному на левом берегу Волги, ниже села Исады. Он отделен от Волги песчаной косой, и «коновод» решает, что это очень удобное место для нападения на плывущие по Волге струги.

Но здесь и своих разбойников навалом. Шайка Каина вливается в ватагу Мишки Зари, в которой насчитывалось до трехсот человек. Лихие люди нападают на винный завод, грабят его, захватывают для выкупа неведомо как оказавшегося здесь «грузинского князя». После этого сподвижники Ваньки Каина скрывается в дремучих Керженских лесах.

Вотчина Шубина

Около месяца «залегала на дне» шайка. Больше Каин выдержать не смог – повёл своих удальцов к Работкам. Село это было пожаловано императрицей Елизаветой бывшему своему фавориту Алексею Шубину, сосланному Анной Иоанновной на Камчатку. Но Елизавета его вернула и осыпала всякими милостями.

Шубин был богат. Каин надеялся взять здесь большую добычу. Но, разведав обстановку, понимает, что грабежу должна предшествовать серьезная подготовка. И следующей весной шайка Ваньки Каина по Владимирскому тракту под видом странников приходит в село Избылец. Здесь Каин покупает четыре лодки и добирается водным путем до Работок. Но Шубина нет, он на охоте. Впрочем, разбойники особо не переживают. Они врываются в его усадьбу, выносят все ценное, а управляющего и приказчика берут в заложники. Убедившись, что за шайкой никто не гонится, Каин отпускает заложников на волю.

После этого Ванька грабил суда на Суре, оставил свой след в селах Языково и Барятино.

Ванька-сыщик

Долго не могли изловить эту шайку. Но, набив карманы золотом и драгоценностями, Ванька Каин решил легализоваться. Он явился в Сыскной приказ с челобитной. «Сим о себе доношением приношу, – говорилось в ней, – что я забыл страх Божий и смертный час и впал в немалое прегрешение. Будучи в Москве и прочих городах, мошенничал денно и нощно».

Покаявшись, Ванька Каин приложил к этой бумаге полный список членов своей шайки, в которой насчитывалось больше трех десятков человек, и заявил, что может изловить всех до единого, если ему дадут в распоряжение конвой.

Подумали, поразмыслили в Сыскном приказе и приняли предложение разбойника. Дали ему 14 солдат и подъячего Петра Донского. И в первую же ночь Ванька Каин «переловил» многих. Как своих, так и чужих. В разных источниках называются разные цифры – от 30 до 103 человек.

После этой операции Каина стали официально именовать доносителем. Но Ваньку нагло обманули. Ему не выплатили не только премиальных, но даже не компенсировали личных расходов по розыску и поимке преступников. И Ванька разобиделся. Если раньше прикидывался раскаявшимся, то теперь стал мстить своим обидчикам, обвинять их в мздоимстве. И сам занялся вымогательством и шантажом.