МОЙ КАЗАХСТАН

Нет Родины прекрасней,

Нет, Родины милей.

Люблю простор бескрайний

Её степных полей…

Колосьев хлебных волны

И волны вод морских,

И горы, и предгорья,

Полёт коней лихих!

Байгу и автогонки,

Ночных огней полёт

И в небе след белёсый,

Что чертит самолёт.

Люблю свою отчизну,

Люблю свою страну,

Народ многоязычный,

Столицу Астану!

Что дверь открыл вселенной —

Великий Байконур,

Актау – порт Каспийский,

По волнам яхт аллюр…

Всё радостно для взора

И телебашен стан,

Взметнулся ты мечтою

В синь неба Казахстан!

© Сергей Пустовойтов, 2017

ISBN 978-5-4485-5263-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВЕСНА

Сияет март

 
Сияет март тебе навстречу,
Любовь и счастье он дарит,
Удачи, благ земных желает,
На ушко тихо говорит…
 
 
Что шепчет он тебе такое?
Чем наполняет каждый миг?
Какие струны задевает?
Чем проясняет светлый лик?
 
 
В улыбке губы раздвигает,
В глазах взрывает жемчуга,
Походку в лёгкость превращает,
Любви он ширит берега.
 
 
Март, март, прошу – шептать не надо!
Ворвись потоком шумных вод
И обхвати своею мощью,
Вкрути нас в свой водоворот!
 

Мой календарь

 
Вены вздыбились на руке,
Ручка зажата в пальцы,
Черная паста ложится на лист —
Сегодня должно быть напрасно.
Муза, ты просто пошла поспать?
Сегодня у нас не сложится?
На календарь лег зеленый день —
А это пост и сложности…
Завтра белый – возможен взлёт,
А за ним вновь – зелёный,
А за зелёным – желтый идет,
Суббота и рыбу можно!
Красный – лучший воскресный день!
Если не в церковь, то выспишься.
А если в храм, то ещё хорошей,
В благодати Божией выкупаешься.
Посмотри на мой календарь и пойми
Все дни у меня разноцветно – дивные:
Зелёные, желтые, синие дни-
Эти с буквой «С» спортивные.
Всего пять дней у меня для тебя.
Они как один – бесцветные.
Это затем, чтоб раскрасить могла,
Ты, их, моя бесценная!
 

Проверка

 
Ночь. Её не чувствую, только стужу.
Ветра нет, на домах крыши шапками,
Листья из почек выбрались наружу
Хотят шуметь, колыхаться охапками.
Изморозь придерживает дух весны,
Ни души вокруг, изо рта пар.
Дышу ночным городом, нагуливаю сны,
Одинокий прохожий пересёк тротуар.
На «зебре» с ним встретились,
Хорошо, что не разминулись.
Глаза в глаза,
Обнялись, словно душами окунулись.
Это была она, как мальчишка:
Красная куртка, джинсы, короткая стрижка.
Сигарета, разговор мимолётом.
Она одна, дети, ипотека, работа…
Знает, что я живу всё там же над аптекой вечно,
Готовлю ужины, смотрю телевизор.
А она напротив, надо же?!
И видит мои окна вечером.
Спрашиваю себя: « Что это было?
На «зебре» была проверка?
На влюбленность и привязанность?»
На «не люблю» выпала стрелка.
Казалось, полюбил ее навсегда,
А в реальности всё так устроилось:
Весна, мороз, ночь, поздний час
И одиночество… при множестве нас…
 

Для меня уютнее всего…

 
Для меня уютнее всего одиночество.
Не люблю я компании рьяные,
Разговоры пустые надрывные,
Пересуды и сплетни пьяные.
Нет и блюд у меня любимых,
Ем я всё, что в любви предложат,
А о тех, кто с любовью кормит,
Думаю, на небе песни сложат.
 
 
Мне отрадой осень золотая,
А весна меня пугает чем – то.
В сентябре родился я, не в мае
И всем сердцем осень понимаю.
Когда – то любил я рыбачить,
Но и это ушло, пропало,
Ничего не могу поделать,
Хобби во мне не стало…
 
 
Я людей обожаю, но в меру,
Зависит от их духовности.
Иные льют тягостную химеру,
Их выслушаю из скромности…
И заканчивая этот день добрый,
Писательское сие творчество,
Вновь замечу тебе читатель,
Для меня, уютнее всего одиночество.
 

Дроби

 
Дроби, дроби, дроби,
Обрывки меня, души искры.
Потерял свою половину,
Загубил часть души искренней.
Не найду, не найду замену,
Если только на миг в дурмане.
А потом ведь еще хуже,
И не выплачешься уже маме.
Думал об одном еще – дети?
Совершенно напрасно…
У них смысл и путь свой —
Поиск половин прекрасных.
Флаги, флаги, флаги,
Приспущены все на штоке.
Скорблю оставшейся частью себя,
Барахтаясь во временном потоке.
Любовь, любовь, любовь,
Ты, действительно главная?
Брось тогда спасательный круг,
Чтобы продолжилась жизнь славная.
Дороги, дороги, дороги,
Начинаются они с крика,
А по окончании лабиринта их
С гортанного последнего скрипа.
Обрывки меня в воздухе, в небе, в поле.
Я расстроен обрывчатым своим бытием,
Нет той, что меня холила,
Той, с кем единым целым были вдвоем.
 

Короткий разговор

 
«Кто я для Вас?» – она спросила шепотом,
А он не знал, что и ответить…
Ведь чтоб понять простую вещь такую
Влюбиться надо и ее заметить.
 
 
«А я для Вас?» – решил и он спросить,
Но было уже поздно.
Одно сомнение его сумело вмиг убить,
Возможно то, что с неба было послано.
 

Мы теряем без возврата

 
Мы, к сожалению, теряем без возврата
Редчайшее богатство из богатств,
Вкушая ранее запретный плод разврата,
Впадем в забытьё от этих яств.
 
 
Не думаю, что мы любовь совсем забыли,
А как бы новый написали текст.
Ее спокойно и открыто заменили
На пьянство, порно видео и секс.
 
 
О чем напишут эти поколенья?
Над чем они научатся вздыхать?
Над комиксами, мультиками с пенисом?
«С туды, да растуды такую мать!»
 
 
Уже сейчас детишки не играют
Как я в свои, когда то десять лет:
В песочницах с машинками, с комбайном,
В устах их мат, в руках их пистолет.
 
 
Жаль все ж, что мы теряем без возврата
Редчайшее богатство из богатств,
Вкушая суррогат разврата,
Впадем в забытье от этих яств.
 

Бывает и такое

 
Нет, я не отрину удачу,
Любовный нежданный чертог,
Не засмеюсь, не заплачу,
За всплеском восторженных строк!
 
 
Спокойно на сердце и что же?
В нем радостный мирный уют,
Приятные грёзы ночные
И помыслы чисто снуют…
Но как необычно и чудно?!
Как будто всё было уже,
Нет взрыва фанфар, нет унынья
И совесть в своей парандже.
 
 
Она не нарушила табу,
Не сбросила светлый убор,
Ликует фаворской любовью,
Над нею святой омофор!
Да, всё же бывает такое,
И радость приходит тогда,
Когда ты не можешь и чаять,
Меняется резко судьба.
 
 
Молитвы побитого сердца
С их робкими стуками в дверь
Влетают с нежданным ответом,
Ответом от Бога: «Поверь!»
Нет, я разбираться не стану,
Спущу всё на самотёк…
Врачуются старые раны,
Вливаясь в блаженства поток!
 

Она так много говорит

 
Она так много говорит,
Её вовек не переслушать.
Фигурка с формою от груши
И миловидный общий вид.
 
 
Она собою заполняет,
Нет ни объемом, естеством,
Что места даже не хватает
Поставить точку шепотком.
 
 
Все сны, весь день свой перескажет,
Всё с мелкой точностью такой,
Что Шерлок Холмс в зависти сляжет
И может быть помрёт потом.
 
 
То о любви щебечет к мужу,
То неожиданный нюанс —
Подругу выгнали с работы
И та от горя впала в транс.
 
 
Тем этих у неё громады…
Садится трубка и баланс,
Ах, не успела, не успела,
Давно за полночь, ей бы шанс…
 
 
Но шанса нет, сосед уснул…
Вспотевшим ухом к трубке стихшей,
Сопя в две дырочки, прильнул —
Так до утра проспал, сморившись.
 
 
Она так много говорит.
Её вовек не переслушать
Но как он сладко все же спит,
Весь этот бред ее прослушав.
 

Плоть, место знай своё

 
Дела же плоти всем известны.
Они – суть: прелюбодеяние и блуд,
Нечистота и непотребства,
Служенье идолам и гороскопов волшебство как зуд,
Вражда, гнев, зависть, ссоры, разногласья,
Соблазны, ереси, убийства, пьянства хмель,
Бесчинства и подобная проказа…
Нет места в Царстве Божьем им, поверь!
Одна любовь приносит наполненье,
Услышав крик наш, словно молния спешит.
Она созвучна совести души,
Когда в наш дух ворвется с нежным пеньем!
Любовь же эта не похожа на любовь земную,
В ней кротость, вера, радость, мир, покой,
Долготерпенье, милосердье, воздержанье
От всякой нечисти, что плоть сулит порой.
 

Хочется влюбиться

 
Хочется влюбиться наповал,
И на утро всё прекрасно помнить,
Чтоб никто не закатил скандал,
И воскликнуть: «Я еще не помер!»
 
 
Хочется мне творческих побед,
Меньше верить в чушь «что время лечит»,
Сбавить спесь и позвонить жене,
Не боясь, что словом покалечит…
 
 
Хочется весёлых новостей,
Всё послать, но знать, куда вернуться,
Чтобы та, кого я полюблю,
Захотела вновь со мной проснуться…
 
 
Хочется пройтись по глади вод,
Тысячи кормить пятью хлебами,
Чтоб Господь в сердцах мне крикнул вслед:
«Вы тут сами боги! Хрен же с вами!».
 

Ты создана для меня

 
Ты создание – никудышное,
Некрасивы твои глаза
И смеёшься ты неискренне,
И сама ты вся как гроза.
 
 
Ты фигурой совсем не вышла,
И походка – да так, как у всех.
И к тому же совсем неискренний,
Даже гадкий какой – то смех.
 
 
И понять так легко любому,
Что в тебе нет совсем души.
Неужели чудак найдется,
Что захочет тебя в тиши?
 
 
На стене над столом рабочим,
Не моргая, висит твой портрет.
Ну, когда ты придешь на свидание?
Я ж от злости пишу сей памфлет…
 

Зачем

 
Зачем в тебя влюбился я,
Когда огромна так планета
И выбора на ней не счесть?
Вот тут их сто, а здесь лишь эта.
 
 
Их множество таких особ…
Высоких, стройных и красивых.
«Так ты ж такая! Ладно. Стоп».
Я начал может быть ретиво?
 
 
Не очень стройных, но игривых,
Пусть некрасивых, но шальных,
Разнообразных, тихих, звонких,
Напористых и никаких.
 
 
Широких с талиею тонкой,
Худых без талии совсем,
Хороших, средних, лучших самых,
На вкус любой для всех и всем…
 
 
Затронута здесь только внешность,
А если присмотреться посильней
И говорить о возрасте, привычках,
О том, что часто пишется в кавычках,
Об их характере, умениях, талантах…
Средь них есть повара и музыканты,
Художники, врачи и инженеры,
И те, что быстро сделали карьеру,
И те, что капитал имеют свой…
И вот уже кричу себе: « Постой!»
 
 
Ведь мне не выпал выбор малой части.
Решил все взрыв один волшебных глаз.
Он приоткрыл завесу будущего счастья
Мельком, так быстро, будто не о нас.
 
 
Но кровь во мне уже неслась напором,
И сердце пело: «Ты – моя судьба!»
Прошли года, и думаю с укором:
«Зачем влюбился именно в тебя?»