подложный предмет ни имитировал дорогостоящий оригинал; и в подложном предмете оскорбляет наши чувства не то, что он недотягивает в форме или цвете или вообще в зрительном ощущении, – вызывающий отвращение предмет может быть такой точной копией, которая выдержит достаточно тщательный осмотр; и все же, как только подделка будет выявлена, его эстетическая ценность и его рыночная стоимость тоже резко понижается. Можно утверждать, почти не боясь встретить возражение, что в одежде эстетическая ценность обнаруженной подделки, хотя и не только она, понижается где-то в том же отношении, в каком подделка дешевле, чем оригинал. Она теряет свое эстетическое благородство потому, что спускается ниже по денежной шкале. Однако функции одежды как свидетельства платежеспособности не заканчиваются на том, что одежда просто обнаруживает потребление материальных ценностей сверх